Фурия (СИ) - Шефф Вийя

Он любит Тею, очень, как родную. Но когда напрямую намекают на тот факт, что он не её отец, то начинает кипятиться.

— Она от другого мужчины, — признаюсь честно.

— Понятно, — совершенно спокойно реагирует доктор. — С ним у вас вышло?

— Наверное, он какой-то особенный…

Гроу фыркает.

— Не удивлён. Так, скорее всего и бывает, — смотрит на него внимательно Лоуренс. — Вы семейного психолога посещали?

— Это ещё зачем? — наконец-то заговаривает Алекс. — Я дочь люблю. Мне просто её биологический отец не нравится. Он неплохой, но это мужская конкуренция, понимаете?

— Понимаю… Вижу, для себя вы ситуацию проработали. Но надо вместе. Психологические проблемы иногда мешают зачатию.

— Если вы возьмётесь за нас, то я к чёрту лысому пойду, — обречённо соглашается Алекс.

Сильнее сжимаю его пальцы.

— Мы берёмся за вашу пару. Вам нужно заполнить вот эти анкеты, — подаёт стопку бумаг. — И сдать анализы, — ещё два листочка. — Всё у нас в клинике, естественно. Медсестра, она ждёт за дверью, вам всё покажет. Хочу сказать, что не всегда получается с первого раза, но больше четырёх попыток у нас обычно не бывает, — улыбается доброжелательно. — Как будут готовы все результаты, мы вам позвоним.

Выходим, нас встречает улыбающаяся медсестра, приглашает пойти за ней.

Алекс читает список анализов.

— Спермограмма, — закатывает глаза.

— Хочешь, я тебе помогу? — хитренько играю бровями.

Он впервые за день улыбается. Но пошленько.

— Ты действительно хочешь пойти к психологу? — идём из одного кабинета в другой.

— Доктор, наверное, прав, — не смотрит на меня Алекс. — Нам нужно вместе проработать всё, что у нас накопилось.

— Может, стоит просто откровенно поговорить?

— Вот там и поговорим. Специалист не даст нам уйти от проблем.

— Они у нас есть?

— Они у всех есть, Сэл. Может быть, это и мешает нам. У нас с тобой непростое прошлое. Травмированное.

— Хорошо… Я попрошу найти самого лучшего.

— Я не сомневался, что ты так скажешь, — обнимает за плечи. — Что у нас следующее по списку?

— УЗИ.

— Отлично.

****

Шесть месяцев.

Дня икс мы ждали целых полгода.

Три процедуры ЭКО и врач с полной уверенностью заявляет, что всё прошло удачно. Эмбрионы прижились и развиваются, как положено.

Но не у меня.

У меня есть риски выкидыша, поэтому найдена суррогатная мать. И детей сразу двое. Близнецы. Мальчик и девочка. То не одного, а то сразу два.

Я видела, как глаза Алекса наполнились слезами, когда он услышал эту новость. Себя-то я не сдерживала, разревелась.

Об этом делимся на приёме у психолога. Он нас поздравляет. Говорит, что мы отлично выполняем все рекомендации и это наш последний сеанс.

Все рады.

— Доктор, извините, пожалуйста, но мне надо выйти, — накатывает вдруг тошнота.

Зажимаю рот и пулей в туалет.

Выворачивает.

Умываюсь холодной водой. Голова кружится, ноги ватные. Присаживаюсь на маленькую скамейку у стены.

Съела что-то?

Вроде как обычно…

Снова тошнит.

— Сэл, у тебя всё хорошо? — стучится Алекс.

— Нет, — открываю дверь и смотрю на него.

Вдруг он поплыл перед глазами, а потом провал.

Просыпаюсь в больничной палате.

Ммм… Голова немного кружится, и пить хочется ужасно. Поворачиваюсь к тумбочке, там ничего. Поднимаюсь на локтях, где-то должна быть кнопка вызова медсестры.

Из кресла в углу встаёт Алекс.

— Я пить хочу, — чуть слышно.

Он берёт со стола бутылку воды и наливает мне в стакан. Подносит.

Пока пью, внимательно за ним наблюдаю.

Взгляд у него какой-то…

Злится.

— Что случилось?

— Ты в обморок упала, — стиснув зубы.

— И что со мной? — отдаю ему пластиковый стакан, вижу, как он немного проминается под напором его пальцев. — Что не так-то?

— Ты снова была с Томом? — гневно раздуваются его ноздри.

— Что? Я на ненормальную похожа?! — возмущаюсь.

— Сэл, ты беременна.

— Чего? — распахиваю глаза в растерянности. — Я не была ни с кем кроме тебя. Честно.

— То есть… Это мы… Это у нас получилось?

— Выходит, что так… — жму плечами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мы как два идиота срываемся в смех сквозь слёзы, объятья и признания в любви.

Чудеса, да и только.

Эпилог

Финальный саунд: Пара нормальных — Happy

С громким криком мимо пробегают близнецы, следом младший Иван. Руководит всеми шестилетняя Тея.

— Стоять, бандиты! — перехватывает детей Алекс, раскинув руки.

Все со смехом и визгом виснут на отце.

— Они испортили торт на кухне! — жалуюсь мужу. — Что теперь вынесем гостям?

Алекс смеётся, подкидывая на руках Глорию.

Она из пары близнецов, мальчика назвали Лионом.

Иван рожден мной.

Всю беременность была или в эйфории от осознания, что у нас с Алексом будет сын, которого я рожу сама, или под действием препаратов, потому что угроза потерять ребёнка сохранялась на протяжении девяти месяцев.

Разница у них всего месяц. И с ними было очень сложно.

Но мы справились. Не без нянь, конечно. За ними нужно приглядывать с тройным вниманием.

Эти шкоды чуть что, сразу разбегаются в разные стороны с писком и весельем. Разные игрушки покупать нельзя, иначе драки, слёзы и жалобы друг на друга. Особенно достаётся Глории, так как она в их шайке единственная девочка. Тея не считается.

Доротея — ребёнок, с которого все сдувают пылинки. Любое сильное волнение ей противопоказано. Но со временем врачи обещают, что она перерастёт травму.

В этом году она идёт в школу.

— Не загоняйся ты из-за этого торта! Там всё так печально? — опускает дочку на пол.

— Они съели цветы…

— А я думаю, почему они такие чумазые, — приседает и стирает с губ Ивана крем.

Целует в щёчку.

— Алекс!

— Да? Я то, что сделаю? Поздно уже… — недовольно смотрит на меня.

Я фыркаю и иду на кухню решать проблему.

Когда с трудом мы с поваром восстанавливаем товарный вид торта, на пороге появляется Том.

— Отлично! Ты опаздываешь! — строго.

— Я предупреждал, что у меня с утра слушание в суде, — чмокает меня в щёку.

— Наши дети испортили торт!

— Когда мне было лет пять-шесть, я тоже уронил свой на пол, — посмеивается он. — Вроде нормально, — оглядывает то, что мы уже исправили.

— Так это гены! Теперь понятно в кого Тея такая…

— Да, я был трудным ребёнком… Так что испорченный торт — это только цветочки. Однажды я запустил во время праздника пони на кухню. Она съела закуски и сделала большую кучу…

— Фу! Не рассказывай! — брезгливо. — Как дела в суде? — меняю тему.

— Нормально…

— Не надоело ещё заниматься разводами и пилить несчастные пару тысяч долларов между бывшими супругами?

— В тайне я всё же надеюсь, что однажды моей клиенткой будешь ты, — подходит так близко, что я улавливаю лёгкий запах его одеколона.

— Не дождёшься! — отодвигаю рукой.

— Стоило ещё раз попробовать, — разочарованно улыбается.

— То, что у вас с Алексом перемирие из-за Теи — не означает, что ты можешь ко мне приставать. Заведи себе наконец-то девушку!

— Я пробовал… Только они, узнав, что у меня есть дочь, сразу исчезают, — усмехается.

— А зачем ты им сразу в лоб об этом рассказываешь?

— А когда? Когда будем стоять у алтаря? Я такой — любимая, клянусь любить тебя в болезни и здравии, богатстве и бедности. Только у меня есть ребёнок, — гримасничает. — Как думаешь, быстро она от меня сбежит?

— Любящая не убежит… — отворачиваюсь от него.

— Есть ещё одна проблема… — прислушиваюсь. — Полюбить другую я вряд ли смогу. Ты же знаешь… — протягивает томно у моего уха.

— Успокойся! Я тебе тысячу раз говорила — у нас ничего больше не будет. Дочерью ты не сильно обременен. С тобой она не живёт. И ей от тебя ничегошеньки не нужно, у неё всё есть. Для Доротеи ты — просто дядя.