Мои воспоминания о Восточной Африке - Пауль фон Леттов-Форбек

Во время марша следовало заботиться о добывании продовольствия. Охотничьи патрули двигались через кустарник впереди или по сторонам колонны. Некоторые из их оставались с несколькими носильщиками поблизости от старых лагерных стоянок, если здесь появлялись следы или дичь. Другие патрули направлялись по следам людей в поиски деревень, чтобы раздобыть продовольствие там{50}.

По прибытии на лагерную стоянку четыре аскари и мой бой Серубили рубили ветки и делали стойки для палаточных полотнищ или для хижины из травы. Иногда устраивалась также высокая походная кровать из ветвей, которые покрывались травой. Скоро появлялся бородатый "Баба", мой повар, и с озабоченным видом давал указания по устройству кухни. Прибывшие носильщики таскали воду, рубили своими топориками дрова и срезали траву. Охотничьи патрули приносили свою добычу, и скоро везде дымились кухонные костры.

Колонны носильщиков вымолачивали в деревнях зерно и доставляли его на бивуак. В "киносе" (толстый деревянный сосуд) зерно толклось большими дубинами, и глухие удары слышались далеко в кустарнике. Доставлялись донесения, кроки местности, захваченные документы, и ящик, поставленный в тенистое место, заменял письменный стол. При более продолжительной стоянке устраивался стол из ветвей. По вечерам ели все вместе, по-товарищески, у огня; бои приносили ящики для сидения, а старшие командиры имели складные стулья. Затем все шли на отдых под москитную сетку и рано утром двигались дальше в неизвестность. Найдем ли мы продовольствие и хватит ли нам наличных скудных запасов до этой находки? Эти вопросы ежедневно вставали перед нами в продолжении недель и месяцев. Вечное передвижение не было одним сплошным удовольствием. Проезжая мимо войск, я однажды услышал о себе следующее замечания, вроде: "Как, все еще дальше? Малый, право, родился в семье деревенского почтальона".

Когда мы достигли устья реки Хиулези, затруднения по части продовольствия сделались так велики, а местность, которая до того считалась богатой, так изменилась, что я отказался от своего первоначального намерения держать все части вместе. Это казалось в данный момент бесполезным и в тактическом отношении. От англичан, если они следовали за нами, не приходилось ожидать настойчивого преследования крупными силами, из-за ежедневного удлинения их тыловых сообщений. Переданное мне через парламентера письмо английского главнокомандующего генерала ван-Девентера, в котором он предлагал мне сдаться, укрепило меня в предположении, что тот не ожидал нашего отступления и не мог в данный момент помешать вторжению в португальскую колонию. Ни он, ни раньше его генерал Смуттс не думали о том, чтобы предлагать нам сдаться в то время, когда обстановка складывалась для англичан благоприятно. Почему же делали они это при настоящем положении вещей или в сентябре 1916 года у Киссаки, когда обстановка была для нас безусловно хорошей? Ответить на этот вопрос было не трудно. Времени до наступающего в конца декабря периода дождей оставалось очень мало, а с началом дождей подвоз, который производился противником, главным образом, на автомобилях, должен был натолкнуться на непреодолимые затруднения. Времени на организацию нового наступления у него ван-Девентера не было.

Следовательно, мы могли без колебаний разделиться на несколько колонн. Временной потери связи между собой нечего было опасаться. Таким образом, отряд генерала Вале отделился и двинулся через горы Мкула, сам же я направился дальше вверх по реке Лудженда.

В указанном выше письме генерала ван-Девентера упоминалось также о сдаче капитана Тафеля. Это сообщение было для нас тяжелым и неожиданным ударом.

Когда генерал Вале в мае 1917 года отправился для руководства войсками у Линди, капитан Тафель принял на себя командование в Махенге. Для обеспечения богатого местными средствами Махенгского округа с севера он выделил отряд из нескольких рот под командой капитана флота Шенфельда. Этот последний сумел придать устойчивость своему маленькому отряду искусным использованием 10,5-см орудия; кроме того, он хорошо обеспечил свои части в обработкой полей и садов.

У среднего Рухудже был расположен также слабый отряд под командой капитана Аумана, а северо-восточнее Сонги в районе Ликуджу - отряд капитана Линке. Этот последний имел частые столкновения с неприятелем и страдал от недостатка продовольствия. Поэтому он постепенно отошел к северу в направлении на Мпонди. Здесь Линке был усилен двумя ротами и одним орудием, переведенными сюда из главных сил. Командование этим отрядом принял капитан Отто.

В августе 1917 года сильные английские и бельгийские части двинулись со всех сторон на Махенге. Капитан Тафель предвидел это и переправил свои продовольственные запасы из района Махенге на Мгангиру. 11 сентября Махенге было очищено. Хотя отдельные бои протекали все время благоприятно, но превосходство неприятеля становилось все-таки очень заметным, а недостаток боевых припасов делался все более чувствительным - особенно в ротах аскари, вооруженных большей частью ружьем 71 года с дымным патроном.

Позднее я узнал от капитана Отто, который пробился с патрулем отряда Тафеля и явился ко мне в декабре 1917 года в Хирумбу, что их группа войск двигалась на юг западнее Ливале тремя колоннами. При этом он имел несколько, большей частью удачных, боев в районе верхнего Мбемкуру и захватил большое количество боевых патронов. Затем он двинулся дальше на юг к реке Бангалле и, предполагая, что я нахожусь в районе Массасси, повернул на восток. Оказавшись южнее этого пункта, он узнал от туземцев, что прошло уже несколько дней, как немцы не дерутся севернее Ровумы. Тогда капитан Тафель повернул к Ровуме и переправился через нее около устья реки Бангаллы, так как рассчитывал найти продовольствие на южном берегу. Его запасы были совершенно истощены. Но он ничего не нашел и не подозревал, что на расстоянии около перехода высланный мною отряд Геринга захватил португальский лагерь Нампакешо и обнаружил в этом богатом районе так много продовольствия, что мог отлично просуществовать в течение 14 дней. Тогда капитан Тафель вернулся назад на северный берег Ровумы и сдался противнику.

Известие о сдаче капитана Тафеля, в то время когда мы так близко находились друг от друга и легко могли соединиться, опять заставило меня призадуматься, стоило ли разделять свои войска. Я прямо подвергался пытке, когда прекратились всякие сведения из отряда Геринга, связь с которым у Нгомано поддерживалась при помощи патрулей. Точно так же и позднее я был вынужден постоянно обращать внимание младших начальников на необходимость самой тесной связи, особенно когда при дальнейшем движении вверх по реке Лудженде в целях облегчения поисков продовольствия пришлось сильно разбросать отдельные отряды и роты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});