Шантаж от Версаче - Татьяна Гармаш-Роффе

Однажды Тимур пригласил его к себе на дачу, где познакомил с хорошеньким мальчиком лет семнадцати. «Вова, сын одного моего приятеля, – представил Тимур. – Родители уехали, а меня попросили приютить парнишку на выходные, а то мальчонка шебутной, они побоялись оставить его одного в квартире…»

Тимур порадовался, заметив, как вспыхнули глаза Андрея.

Андрей так и не сумел понять, каким образом он потерял голову. Помнится, после обильного обеда с большим количеством алкоголя Тимур предложил им отдохнуть в тени сада, предоставил к их услугам Пашу, а сам, сославшись на дела, уехал. В саду было жарко, хотелось пить. Вова сидел в шезлонге, мечтательно глядя поверх учебника – ему надо было приготовить уроки к понедельнику – куда-то в глубину сада. Андрей с тем же успехом рассматривал газету. Близость мальчика волновала его, и косые взгляды, которые тот иногда бросал в его сторону, казались ему кокетливыми. Паша услужливо подносил напитки, бросая ласковые взгляды на обоих…

Жара ли, алкоголь ли сыграли с ним злую шутку, но вскоре Андрей сбежал из сада, испугавшись нахлынувших на него чувств. Еще немного, и он бы набросился на парнишку…

– Наркотики, – подсказал Кис. – Тимур подмешал в питье. Это его любимая уловка, и не только вы попали в эту западню…

– Вот оно как!.. А я все искал объяснение: что это на меня нашло? А он, подлец, оказывается…

– И вы оказались с мальчиком в постели? – поторопил его Кис.

– Сначала я оказался в сауне. Там есть маленький бассейнчик, и я полез освежиться. Спустя какое-то время Вова присоединился ко мне… А потом, вы правы, мы оказались… В спортзале.

– Правильно, – кивнул Кис. – Там вас Тимур и заснял на видеопленку. И стал шантажировать…

– Этого Вову я больше никогда не видел, но пленка-то осталась… К нам еще присоединился какой-то здоровый черный… Смотреть эту видеозапись было невозможно! Начинало тошнить, хотелось повеситься оттого, что в этом участвовал – я. Разумеется, Тимур дал понять, что родители Вовы – люди серьезные и шутки с ними плохи…

– Сказать вам, что я думаю? Что он купил вас с потрохами! Вову этого он подобрал скорее всего где-нибудь на улице, помыл, одел, вам представил. Это была для вас ловушка, и никаких родителей, «серьезных людей», у парнишки наверняка нет. Тимур ему заплатил за спектакль вашего «соблазнения», а остальное Вова, думаю, и вовсе не помнит…

– Как это – не помнит?

– А вот как: есть такой наркотик, который стирает память, зовется в Европе «сексуальный грабитель», а у нас – не знаю, никогда не слыхал… И вы послушненько попали в уготовленную западню… Но, прошу, давайте вернемся к пятнице, когда Тимур должен был уехать в командировку. Это он вам сказал о пятнице?

– Он.

– И он вас обманул. Потому что у него на работе знали, что уезжает он в понедельник и выходные должен провести на даче…

– Зачем?

– Рассчитывал, что вы передадите это Александре. Ей он приготовил западню – любитель был, видать, подобных развлечений. Но и вы, стало быть, решили покопаться в квартире? Надеялись компромат разыскать?

Андрей мотнул головой, выражая неуверенное согласие. Он осунулся за протекшие полчаса разговора, и его усталое лицо больше не пряталось за снобистской маской преуспевающего бизнесмена.

– Вы пришли туда до Александры?

– Да. Услышав звук ключа, я юркнул в третью комнату и успел запереть за собой дверь. И просидел в духоте и пыли несколько часов. Признаюсь, – улыбнулся Андрей, – ужасно хотелось писать. Едва не решился пописать в окошко… Я слышал, как Александра чертыхалась, просматривая видеокассеты. Из чего я сделал вывод, что она, как и я, попалась в сети. Показнился, что свел их…

– Ну, Тимур и без вас бы нашел подход. Вы просто оказались наиболее простым вариантом.

– Несомненно. Спустя какое-то время я с ужасом услышал, как в квартире появился Тимур. То есть поначалу я не знал, что это он, просто кто-то открыл дверь и вошел. Но, судя по хозяйской манере – ходить на кухню, открывать бар, что-то наливать, – я решил, что это он. И не ошибся. Он вскоре заговорил. Он обращался к Александре…

– Это нам уже известно… Давайте перейдем к концу.

– Мне было слышно все: глухой удар, падение тела – я в тот момент не понял, чьего… Затем еще один тяжелый стук об пол. И этот звук оставался для меня загадкой до тех пор, пока я не вышел и не увидел гантели у кровати… После того, как упало тело, я слышал какую-то возню; шаги были легкими, и я подумал, что это Саша… Другого шума не было слышно, из чего я заключил, что упавшее тело – тело Тимура и что оно до сих пор лежит неподвижно. То есть что она убила его… Затем услышал щелчок выключателя – Саша погасила свет. Тихо скрипнули створки – она открывала окно. Она поволокла тело Тимура к окну… Она тяжело дышала… В тот момент я тоже не понял, чем она занимается… Когда за ней захлопнулась дверь, я переждал еще пять минут, хотя и так было ясно, что ушла она совсем – она закрыла ключом все три замка… Я выбрался из убежища. В квартире никого не было. Ни живого, ни мертвого. Я, первым делом…

– Ринулся в туалет… – догадался Кис.

– Верно, – измученно улыбнулся Андрей. – Затем я подкрался к окну: вроде никого. Все тихо. И вдруг кусты под окнами зашевелились, и через пару минут из них вынырнула Александра. Она, взяв за ноги, подтащила тело Тимура к краю газона… Окинула взглядом плоды своих трудов, отряхнула руки и ушла.

Убедившись, что Александра скрылась из виду, я зажег свет и стал продолжать свои поиски. Прячась в третьей комнате, я видел, как Александра нашла кассеты едва ли не у моих ног. Меня спасло то, что свет она не зажгла и коробка с кассетами стояла у входа, в то время как я изо всех сил вжимался в узкое пространство между стенкой и шкафом… Короче, я решил поискать мой компромат там же. И нашел! В старом портфеле, причем моем же! Там же лежало досье на меня с историей всех наших махинаций, где была описана только моя роль в них, и кассета… Не могу рассказать, как я обрадовался! Я тут же прихватил мою находку, проверил квартиру, унес гантели, как вы выразились, от греха подальше, запер комнату, погасил свет и тихонько спустился по лестнице…

Я пытался понять действия Александры. Было ясно, что она Тимура убила. Еще как-то можно было объяснить, зачем она спустила тело через окно – вытаскивать его на себе было тяжело и рискованно, а она по каким-то причинам не хотела, чтобы Тимура обнаружили в квартире… Но зачем Александра подтащила его тело к краю газона? Вот чего я никак не мог уловить! Но, выйдя из подъезда, я понял все.

Тимура на газоне не было! Я, оказывается, не досмотрел спектакль, увидел только первый акт – Александра подтаскивала его тело к краю, чтобы скорей всего погрузить его в багажник своей машины!

И лишь потом, когда я узнал, что тело Тимура обнаружили в реке, я понял, что не багажник машины был уготован Тимуру! Александра вернулась, чтобы сбросить его в воду…

– Вы это домыслили? Или все-таки видели?

– Нет, я предположил… А что, ошибся?

– Дело в том, что, если верить Александре, Тимур был жив, только без сознания.

– Она его… живым скинула?

– Нет. Она ушла, чтобы вызвать «Скорую помощь»… И когда вернулась, Тимура не было.

У Андрея глаза на лоб полезли.

– Помилуйте, но как же такое может быть?

– Вот и я спрашиваю: как же такое может быть? В квартире Тимура были вы и она. И кто-то из вас сбросил Тимура в речку. Если не вы – то Александра. Если не Александра – то вы. Либо, на худой конец, вы вместе. Вот и выбирайте, Андрей, что вам больше нравится… Третьего не дано.

Больше они, однако, не добились от Зубкова ни слова. Он молча открыл дверь своей квартиры и одним жестом выставил их за дверь.

– Вот и гадай теперь, – проворчал Кис. – Что прикажете думать об этой истории?

– Как хочешь, а я Александре верю, – сообщил Реми.

– А Зубкову?

Реми пожал плечами:

– Поверил бы… Да только не очень получается. Третьего не дано, как ты сказал.

Кис мялся. Реми решил собрать всех за ужином, позвонил сестрам и вот уже полчаса уговаривал Алексея.

– Она не хочет меня видеть, я тебя уверяю! – капризничал Кис.

– Но ведь Саша приняла приглашение!

– Ей просто некуда деваться! Ты бы слышал свой торжественный тон, тут последний идиот догадался бы, что собираешься делать Ксюше предложение!

Реми и вправду собирался. С той ночи, в которую он принял это решение, уже протекло несколько дней, но обстоятельства, мягко говоря, мало способствовали подобному разговору. И вот теперь, когда их расследование близилось к концу, а пребывание Реми в Москве – к отъезду, когда стало ясно, что ни одна из сестер в смерти Тимура и похищении документов не замешана – ну разве что весьма косвенно, – теперь Реми решился вернуться к заветной теме.

– Алексей, ты не понимаешь простую вещь: неловкость надо снимать немедленно. Иначе ты просто никогда – никогда, поверь мне, – уже не сможешь общаться с Александрой. Не знаю, впрочем, хочешь ли ты с ней общаться… Но если таковая мысль притаилась в каком-то уголке твоего мозга и тебе было бы жалко потерять это… мм-м, скажем, это знакомство… то необходимо срочно с ней повидаться и не дать накопиться неловкости и обоюдному смущению! Ей стыдно, что мы, а особенно ты, узнали ее секрет; тебе стыдно, что ты узнал его; обоим хочется сбежать при мысли, как посмотрит на него другой, – я понимаю. Но только избегать встречи – это самая большая глупость, которую можно сделать в подобной ситуации.