Шатун - Андрей Дышев

«Господи! - мысленно молилась она. - Останови этот кошмар! Сделай так, чтобы весь этот ужас оказался сном… Прости меня, я много пила, мало спала, я измотала свои нервы, переживая, что обманула мужа… Пусть наступит окончательное пробуждение, и я увижу живого Земцова, живого Пирогова и любящего мужа. Я ведь никого не убивала, все это лишь плод больного воображения… Сделай так, чтобы этот дурной сон закончился. Я же вижу - ты освобождаешь меня от этой пытки. Нет убитого Земцова, в комнате накрыт стол, горят свечи… Сейчас я открою дверь и увижу, что комната пуста, кровати застелены и никакого трупа. Ведь так будет, правда, господи? Я знаю, я верю, что так будет!..»

Ее рука наткнулась на ручку двери. Холодея, Люда медленно надавила на нее и потянула на себя. Дверь со скрипом открылась. Она ступила на порог, обманывая себя, что не чувствует тяжелого тошнотворного запаха крови. «Это я внушаю себе… Никого здесь нет…» Она сделал шаг в кромешной темноте и наступила на что-то мягкое. «Нет-нет, это, наверное, подушка!..» Руки ее дрожали и не слушались. Ей никак не удавалось вытащить из джинсов зажигалку… Но вот наконец она в ее руке. Руки влажные, палец никак не может провернуть ребристое колесико… Сейчас она высечет пламя и увидит, что в комнате нет никакого трупа…

Вспыхнул огонь и с тихим свистом потянулся вверх. Люда увидела свою огромную уродливую тень на стене. Медленно, не дыша, она опустила глаза и посмотрела под ноги… Сердце остановилось в ее груди. На полу лежал Пирогов… Нет, никакого сна не было. Все было наяву. Она убила его. Она выстрелила в него из «макарова» и попала в грудь… Но только почему… почему он лежит в другой позе и не там, куда упал? Она отчетливо помнит - он свалился головой вниз, а ноги остались на кровати. Сейчас же он лежал на спине - ногами к двери… «Господи, почему ты так жесток ко мне? Помоги мне, умоляю! Я теряю себя! Я уже не понимаю, где я…»

Она повернулась, чувствуя, что теряет над собой контроль, что вопль ужаса уже рвется из ее груди, и в тот момент, когда она была готова кинуться к выходу, чья-то рука закрыла ей рот и она услышала насмешливый шепот:

- Ты пришла сюда за вторым поцелуем?

Казалось, по ее нервам, как по венам, полоснули лезвием. Мгновенно лишившись чувств, Люда навзничь рухнула на кровать.

***

- Я не понимаю, чего вы психуете? - с убийственным равнодушием произнес Белкин. - Какая вам разница, кто накрыл стол? В любом случае хлеб да соль - знак добрых намерений. А потому предлагаю не мусорить мозги, а выпить. И спокойно во всем разобраться.

- Отличная идея! - поддержал его Вешний. Он продолжал отогревать ноги над углями. Кажется, в комнате уже пахло паленым.

Белкин поднялся с кресла, подошел к столу и потянулся за бутылкой кроваво-красного французского вина. По причине того, что он уже изрядно заложил за воротник, его движение оказалось не вполне точным, и Белкин локтем задел канделябр. Тот упал на стол, окунув горящие фитили в блюдо с красной икрой. Комната погрузилась в полный мрак.

- Черт тебя подери, алкаш! - вспылила Ирина. Кажется, капли горячего парафина попали ей на платье. - У кого-нибудь есть спички?.. Дайте же свет!

- Сейчас! - откуда-то издалека отозвался Анатоль. - Я открою входную дверь.

Похоже, он решил на всякий случай выйти на улицу.

Кирилл, вытянув руки вперед, пошел к окнам, задел стул, опрокинул его и сдавленно выругался - стул упал ему на ногу.

- Только дурак может поверить, что Федя погасил свечи случайно, - произнесла из темноты Вера.

Никто не ответил ей, не возразил и не поддержал. Кирилл наконец добрался до окна, крепко ухватил плотную портьеру и, не церемонясь, с силой дернул ее на себя, срывая вместе с карнизом.

Все, кто окружал стол, одновременно прикрыли глаза руками, спасаясь от ослепительно яркого солнечного света, и потому не сразу увидели сидящего на диване Земцова.

Глава 82

ОБЕЗЬЯНА

Ирине стало плохо. Она схватилась за сердце и стала опускаться на пол. Кирилл оказался к ней ближе всех и вовремя подставил ей стул. Анатоль, который видел Земцова впервые, крутил своей тяжеловесной головой и, не желая быть обделенным в информации, повторял как попугай: «Это кто? Кто это? Это кто такой?» Вера тоже впервые видела сидящего на диване рослого человека, но догадалась, что это и есть тот самый Земцов, чей труп бесследно исчез со двора. Белкин с невероятным хладнокровием водрузил канделябр на прежнее место и, заодно прихватив бутылку с вином, легкой походкой вернулся к своему креслу. Лишь Вешний вообще никак не отреагировал на воскрешение Земцова. Он по-прежнему сидел перед камином, кряхтел от удовольствия и радостно шевелил оттаявшими пальцами ног.

Никто не мог найти в себе силы первым заговорить с Земцовым. Понимая, что все ждут от него объяснений причины столь неожиданного воскрешения, Земцов поднялся с дивана и, поскрипывая новыми кроссовками, подошел к столу. Его гладко выбритое, расслабленное лицо было озарено сознанием особой значимости события и своего центрального места в нем. Минимум грима и репетиций понадобилось бы для того, чтобы подготовить Земцова к роли Нерона [4] в историческом фильме.

Он выждал паузу, словно в гостиной стоял гомон и шум, обвел всех взглядом и произнес:

- Не ждали? Извините, что я заранее не предупредил о своем возвращении. Это только бы испортило продуманный сценарий. А финал нашей встречи мне представлялся именно таким.

Вера, стоявшая рядом с Кириллом, повернула голову в его сторону и, встретившись с ним взглядом, скривила лицо, словно она была в театре и следила за слабой игрой чрезмерно разрекламированной труппы.

Земцов взялся за бутылку и принялся наполнять пластиковые стаканчики, которые стояли кучкой на краю стола. От этого занятия его отвлекло нервозное поведение Анатоля, по-прежнему пребывающего в полном неведении. Поставив бутылку, Земцов поднял голову, с интересом взглянул на Анатоля и протянул ему руку:

- С вами, кажется, мы еще не знакомы… Земцов.

Довольный тем, что личность, вызвавшая общий шок, сама обратила на него внимание, Анатоль быстро подошел к Земцову, сердечно пожал его руку и проговорил:

- Анатоль… Здравия желаю!

Земцов наполнил стаканчики, взмахнул над столом рукой, словно очерчивая невидимый круг, и предложил:

- Первый тост - за встречу!

Никто, кроме Анатоля, не шелохнулся, не потянулся за вином. Земцова это не смутило. Он усмехнулся, покачал головой и, взяв в руки два стакана, пошел вдоль стола. Сначала он остановился рядом с Вешним, протянул ему стаканчик и потрепал по кудрявой голове.

- Ну что, убийца? Попался? Ловко тебя Вацура скрутил! Как барана, да?

Вешний, продолжая смотреть на угли, молча пожал плечами. Земцов вдруг расхохотался и толкнул Вешнего в затылок, да так, что у того позвонки хрустнули.

На Белкина он лишь рукой махнул:

- Тебе не надо, ты уже свое взял…

Остановившись напротив Веры, Земцов подал ей стаканчик с вином и задержал взгляд на ее лице.

- А мордашка хороша! - оценил он и уже потянулся к ее щеке, как Кирилл перехватил его руку, крепко сжал и медленно опустил.

- Лицо, - поправил он и повторил: - Лицо.

Земцов виновато вздохнул, развел руки и произнес:

- С ума сойти! Как все изменилось за мое отсутствие!

Он подошел к Ирине. Она сидела на стуле и упорно избегала смотреть ему в глаза.

- Ку-ку! - сказал Земцов, протягивая ей стаканчик. - Сие есть кровь моя… Что ж ты даже не посмотришь на меня, а?

- Уйди, - сквозь зубы произнесла Ирина. - Мне дурно.

- Отчего ж так? Я тебе зла не желал. Не я тебя, а ты меня приговорила к смерти…

- Ой, не надо! - взмолилась Ирина и взялась за виски. - От тебя мертвечиной разит!

Круг замкнулся. Земцов вернулся на свое место. Невостребованный стаканчик он поставил на середину стола и накрыл его красной салфеткой.

- А это Пирогову, умершему насильственной смертью…

Он выдержал секундную паузу, как бы мысленно желая покойнику, чтоб земля ему была пухом. И тут вспомнил, кого еще здесь нет.

- А Люда пока отдыхает наверху, - сказал он. - С ней случился обморок…

- Обморок? - переспросил Анатоль, жуя красную рыбу, и кивнул, словно хотел сказать, что это слово ему знакомо и с ним самим нечто похожее когда-то случалось, он человек не темный, про природу этого физиологического явления знает.

Земцов поднял свой стаканчик и посмотрел на присутствующих, своей неподвижностью напоминающих статистов в балете.

- За финал! - объявил он. - Финал - это главное, что есть в жизни, только он определяет ценность и значимость всего, что было до этого сделано…

- Земцов! - вдруг перебил его Кирилл. - Ты напоминаешь цирковую обезьяну, которая гримасничает и под фонограмму шевелит губами. Ты разве не видишь, что всех от тебя тошнит?

- Возможно, - согласился Земцов, ничуть не смутившись. - А знаешь, почему? Потому что пришел судный час и всем вам стало страшно. Вы нервничаете. Вам хочется поскорее услышать, что я вам скажу.