Чего ждет Кейт - Бекки Алберталли

рукой…

– Ничего я не восхищаюсь!

– Я приглашаю его на несуществующую вечеринку в честь моего дня рождения.

– Вот и правильно.

– И пускай свою восхитительную руку приносит. Она такая белая. Надеюсь, ты не рассчитывала найти себе парня-спортсмена, потому что этот парень в новом сезоне на поле не выйдет.

– Не смешно. – Я откидываюсь на сиденье, склонив в его сторону голову.

– Смешно.

– Прекрати.

– Кейт, – улыбается Андерсон, – я думаю, ссора официально забыта.

Сцена семьдесят вторая

Ной снова может водить машину. В сообщении с селфи за рулем, которое он присылает мне в среду утром – «Мы снова вместе, и это прекрасно!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!», – восклицательных знаков больше, чем букв.

Меня весь день распирает от радости, ведь это наверняка означает, что домой мы поедем вместе. А пока мы едем, в машине может всякое случиться. И когда я говорю «всякое», я думаю о губах.

Без сексуального подтекста. Просто о губах. На других губах. Об обычных поцелуях.

Хотя в поцелуях нет ничего обычного.

«Мне нужно научиться быть крутым рядом с тобой». Я не могу перестать думать о том, какое лицо было у Ноя, когда он это сказал. Вообще не могу не думать о его лице. И о возможности оказаться к ним лицом к лицу, если вы понимаете, о чем я.

На уроках я так отвлекаюсь, что двух слов связать не могу. На репетиции все еще хуже. К концу второго акта я буквально витаю в облаках. Мы с Ноем даже посмотреть друг на друга без улыбки не можем.

– Ты чего такая довольная? – спрашивает Рейна, когда мы оказываемся в гримерке, но я просто вскидываю руки ладонями вверх. Она подозрительно щурится и почти минуту пристально меня изучает.

За кулисами я постоянно проверяю время, иногда по несколько раз, хотя на монтажной неделе репетиция может закончиться когда угодно. Но мне все равно хочется заставить стрелки двигаться быстрее. Слаба богам, я могу пройти весь мюзикл на автопилоте, потому что мой мозг отсутствует: он в машине Ноя.

Наконец мисс Джао собирает всех на сцене, чтобы сделать разбор, и я уже просто не могу терпеть. Приходится обхватить себя руками: без этого я, кажется, взорвусь.

Почти закончили. Почти свободны.

– Теперь девятая сцена второго акта, – говорит мисс Джао. – Быстрая поправка. Неустрашимый, ты идешь к Уиннифред. Пожалуйста, пройди перед королевой.

Энди кивает.

– Напоминаю, что завтра костюмированный прогон, поэтому прошу, проверьте состояние своих костюмов: все ли составные части на месте, все ли помечены бирками, есть ли обувь, – всё. Не хочу завтра посмотреть на сцену и увидеть под платьем кроссовки. Понятно?

Да. Да. Пойдемте уже.

– Думаю, на этом всё. Все молодцы. – Джао уже начинает подниматься со своего места, но тут: – Хотя стоп. Ной.

Нет. НЕТ.

– Останься на несколько минут, пожалуйста, я хочу переработать еще несколько твоих пантомим. Нам нужно задействовать вторую руку, раз она теперь у тебя есть.

НЕТ-НЕТ-НЕТ. Я раздуваю щеки и разочарованно вздыхаю.

– Идем, Кейт. – Энди тянет меня за рубашку. – Не нужно пытаться убить Джао взглядом. Нас отвезет Мэтт.

– Вам не по пути, – отвечаю я мрачно. – Я папе позвоню.

– Теперь мы – твои папы, – говорит Мэтт.

Рейна и Брэнди дружно смеются. Андерсон, широко раскрыв глаза, смотрит на Мэтта, и на его губах появляется кривая улыбочка.

– Погоди. Они знают? – Он показывает на Рейну и Брэнди. Мэтт улыбается и кивает, хотя его щеки заливает румянец.

– Мазл тов, парни. – Рейна встает между ними.

– Когда вы успели? – Теперь Энди тоже улыбается Мэтту, качая головой.

– Пока вы проходили с Ноем сцену между отцом и сыном, – объясняет Рейна. – Про то, что есть цветочки-мальчики и цветочки-девочки. Время было выбрано идеально.

– Спасибо, – говорит Мэтт.

– Я тебя отвезу, Кейт, – предлагает Брэнди. – Мне все равно подвозить Рейну, получается, как раз по пути.

Пускай поехать с Ноем мне не удается, но по пути к парковке я не могу не наслаждаться щемящим ощущением, которое дарит этот осенний вечер. Кругом пусто, даже спортсмены уже разошлись по домам, и кажется, будто весь мир принадлежит только нам. Нам, театральным: труппе и техникам. Мэтт и Энди идут бок о бок, чуточку ближе, чем обычно, а у Рейны в руках телефон: она болтает с Гарольдом.

– Только не осуждайте, – говорит она нам с Брэнди, и я вижу у нее на губах самую милую и смущенную улыбку на свете.

– Ох уж эти парочки, – говорю я Брэнди, пожимая плечами.

– Да уж. Знаешь, что Пьерра и Колин прятались в будке осветителей?

– Опять?

– Ага. Вот ненасытные.

– Кейт! Подожди! – Из боковой двери зала выскакивает Ной и бежит наперерез нам с Брэнди. – Привет, – выдыхает он, прижимая руку ко лбу. – Я могу тебя отвезти.

– Смотрите, кто теперь снова может водить машину, – оборачивается к нам Андерсон.

– Этот парень снова в деле, – улыбается Ной, а потом делает глубокий вдох. – Простите, ребятки, должен украсть вашу пассажирку. Сегодня среда, значит, она гостит у папы, а это, в свою очередь, значит, что мы живем через улицу друг от друга, поэтому, думаю, мне стоит…

– Ладно, – перебиваю я, улыбаясь.

Ной возится с молнией на толстовке, но, обернувшись к нему, я вижу его сияющие глаза.

– Отлично, – говорит он. – Поехали.

Сцена семьдесят третья

– Неужели тебя не впечатлило, что я теперь помню, в какой день ты ночуешь у папы, а в какой – у мамы? – спрашивает Ной, стоит нам пристегнуть ремни.

– Очень впечатлило. – Я откидываюсь на спинку сиденья и улыбаюсь. Его машину снаружи я видела пятьсот миллионов раз: в конце концов, он и правда живет через улицу от папиного дома. А вот внутри – впервые. У Ноя старый «Форд Фьюжн», доставшийся ему по наследству от сестер, здесь все забито вещами, но нет неприятного запаха. Не слишком-то пижонская машина. Мне скорее нравится. – Не странно снова сесть за руль?

– Нет, не очень. Как…

– Только не говори «как на велосипеде».

– Ты записалась в поборники уничтожения клише в речи, что ли?

– Вроде того. – Я поворачиваюсь к нему. – Поверить не могу, что тебе удалось сбежать. Я думала, Джао тебя не меньше чем на час задержит.

– Нет, они с мистером Ди хотели просто поменять пару штук, раз уж у меня теперь обе руки рабочие. Очень странное ощущение. Почти такое же, как когда мне брекеты сняли. Упс! Черт. Черт! – Он коротко и смущенно улыбается мне. – Я забыл фары включить.

– Как можно забыть включить фары в темноте?

– Давно не ездил. – Он сглатывает. – И нервничаю к