Иные (СИ) - Точильникова Наталья Львовна

«Рауль, я передаю тебе этих дери, чтобы ты, когда я вернусь, вернул их мне».

Он взглянул на Сашу. Тот не заметил, увлеченно изучая зал.

Хм! Двадцать Иных! Конечно, тоже обуза. Остальных Старик передавал мне по одному в течение двух лет. В час по чайной ложке. Словно цедил себе горькое лекарство.

Саше исполнилось десять. У него начала активизироваться функция биологического контроля. Очень опасный период.

Я услышал слабый сигнал. Ментальная тревога. Страх и боль. Тео! Второй этаж. Сашкина комната для занятий. Я распахнул дверь. Комната залита ярким весенним солнцем. На полу кровь. Тео скорчился на стуле. Этот паршивец рядом. Кажется, несколько растерян.

Я бросаюсь к сервенту.

«Тео, что случилось?»

Молчит, как Поплавскианин. Ну, что, сканировать?

На запястье — шрам. Здоровый, неаккуратный, только что затянувшийся. Смотрю на Сашку.

«Я приказал ему разрезать себе руку. Мне было интересно, смогу ли я срастить вены. Рауль, ну ведь ничего не случилось!»

«Ничего не случилось? Ты хоть представляешь себе ценность пасси? Тебе, что homo naturalis мало?»

«Для этого надо договариваться с Луисом».

Конечно! А Тео и так послушается. Куда как проще!

«А теперь с тобой, дери. Тео, радость моя, кто твой господин?»

«Я должен был послушаться. Он Высший».

«Ты должен слушаться господина. Все!»

«Простите, товаби».

«Еще раз забудешь, кто твой хозяин — я не знаю, что с тобой сделаю!»

Действительно не знал. Для начала исправил работу этого коновала. Шрам побледнел и сомкнулся тоненькой светлой нитью. Тео подстанывал. Ничего, идиот, обойдешься без обезболивания!

Ладно! Дети Высших да еще без имплантатов — слишком редкое явление, чтобы пасси знали, как себя вести. Будь Сашка взрослым — Тео было бы не в чем упрекнуть. Он должен слушаться Высших. Может и зря отругал дери. Да нет, не зря! Мало ли что еще взбредет Сашке в голову?

Позвал Луиса.

«Научи мальчика пользоваться функцией биологического контроля».

Надеюсь, это будет менее расточительно. Иной не даст особенно экспериментировать со своими дери. Случаются и естественные травмы. Зачем создавать новые?

«Саша, а теперь запомни: ты подчиняешься Луису, а не Луис тебе!»

«Хорошо, Рауль», — обиженно.

Ничего! По крайней мере, Иному не придет в голову слушаться несовершеннолетнего, будь он хоть трижды Высшим.

Тео я увел. Я верну этому паршивцу пасси, когда он сможет отвечать за других.

Но моим благим намерениям не дано было осуществиться. Луис не опекал Сашу и дня. На следующий вечер старик назначил прощание.

Возле хрустального зала отцветали вишни. Ветер срывал лепестки и гнал их на оранжевый кристалл здания. Закат. И стеклянная готика, как костер на траве.

Мы вошли внутрь. Перед «троном» полукругом Иные. Расступаются, давая нам дорогу. Александр уже здесь. Встает нам навстречу. Спускается в зал, пожимает руки. И Сашке тоже.

«Прощай, мальчик. Скоро увидимся… Иначе».

Саша серьезен. Понимает? Нет?

«И ты прощай. Впрочем, до свидания. Спасибо за все!»

Настает очередь Иных. Старик пожимает каждому руку, что-то говорит только для него. Дерисклоняются в полупоклоне.

Долгая процедура. Может, и прав старик, что передавал мне дери потихоньку. И им психологически легче. Есть новый господин. Александр — так, воспоминание. Луис рассказывал, как тяжело они переживали мою смерть. Несколько дней были в шоке. И это Иные. С пасси могла случиться истерика.

Темнеет. Западная стена становится багровой. Александр — только силуэт.

Пасси. Трое его сервентов, так и не переданных мне. И слуга. Им бы не следовало здесь находиться.

Они преклоняют колено. Homo passionaris, потом — слуга.

«Вашим новым господином будет Рауль. Встаньте!»

Они подходят ко мне, опускаются на колени. Перенастраиваю имплантаты. Все! Александр свободен.

Он возвращается на возвышение.

«Прощайте. Можете идти. Спасибо всем!»

Мы остаемся в пустом зале, словно внутри гигантского рубина или капли крови. Я знаю, что мне надо остаться. Саша тоже здесь. Вопросительно смотрит на меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Пойдем, Рауль. Ты мне поможешь. У тебя все готово?»

Киваю.

«Мальчик пусть подождет».

Сашка бесцеремонно забирается на «трон» Высшего, болтает ногами.

«Вы скоро вернетесь?»

«Да».

Не уточняю, что вернусь один.

С Александром проблем больше не было. Высший остался Высшим до конца.

«Задерживаться, конечно, неразумно, Рауль, — помыслил он для меня у двери операционной. — Но ведь и уйти раньше тоже».

И я сделал для него то, что он сделал для меня двадцать пять лет назад.

Информацию его имплантата я перевел на новый носитель, более миниатюрный и совершенный (все-таки несколько веков — срок для техники). И подготовил кристалл к имплантации.

Сашка все еще сидел на кресле в потемневшем готическом зале, но притих и задумался.

«Что таинственная обстановка?» — спросил я.

Он кивнул.

«Интересно».

«Давай руку, пошли».

Он спрыгнул на пол.

«А Александр больше не вернется?»

Я не знал, что ответить.

«А куда мы идем?»

«Надо сделать операцию по имплантированию», — честно сказал я.

«Значит, я стану, как все, да?»

«Как все Высшие».

У дверей операционной его пришлось слегка подтолкнуть. Здесь уже ждал Луис, которого я попросил ассистировать. Он улыбнулся.

«Привет, сорванец».

Странно, я знал, что мы поступаем совершенно разумно, с пользой для всех. И для Александра, который должен возродиться, и для маленького Саши, который несправедливо лишен сокровищ многовековой памяти, знаний и доступа к информации. Но что-то было не так. «Неужели мы растили этого мальчика только затем, чтобы вселить в его тело чужую душу?»

Я его усыпил, хотя для Высшего это совершенно не обязательно. Но он все же ребенок.

Операция прошла успешно.

На следующее утро я пошел навестить его.

Из ментального пространства я скачал всю информацию об экспериментах по пересадке дери имплантатов с чужой памятью. Меня интересовали, в основном, homo passionaris. Все-таки они к нам ближе. Жаль, что никто не делал этого с Иными.

По всем данным у Саши сейчас должен быть период легкого сумасшествия и раздвоения личности, так что его нельзя оставлять одного. Да, конечно, я навешал на имплантат с десяток блоков, чтобы память возвращалась не сразу, но все равно ручеек новой информации уже потек в его мозг. Пусть уж лучше будет кто-нибудь рядом. Иной или Высший.

В маленькой сашкиной спальне было тепло и солнечно. Свежий весенний воздух вливался в приоткрытое окно. Пахло цветущей вишней и одуванчиками. Сашка сидел на кровати и изучал свой периферийный имплантат.

«Привет! Как ты себя чувствуешь».

Он задорно посмотрел на меня.

«Отлично. Только ничего не помню».

«С какого момента?» — забеспокоился я.

«Со вчерашнего вечера».

«Ну, это нормально».

«У меня теперь будут дери?»

«Лет через пять».

«А слуга?»

«Да, это мысль».

Я связался с Луисом: «Одолжи нам какого-нибудь смышленого мальчика лет пятнадцати. Саше в услужение».

«Будет тебе слуга».

«Здорово. И я смогу с ним делать все, что угодно?»

«Все, что разумно!»

Теперь, после установки имплантата, у меня была некоторая надежда, что Сашка не заставит слугу резать себе вены в порядке эксперимента. Но все же ребенок — это человек с неинсталлированными моральными нормами. Ребенок Высших, к несчастью, тоже. Зато по опасности, которую он представляет… О Боже, как мы жили без имплантатов!

«А мне его передадут как дери?»

«Через пару лет… может быть».

Сашка надулся.

«Ну, так неинтересно».

В дверях возник здоровый рыжий парень. Вихрастый и добродушный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Луис прислал?

— Да, товаби.

— Будешь слугой маленького господина.

— Хорошо, товаби, — он вопросительно смотрел на меня.

— Передачи не будет. Подчиняешься по-прежнему Луису и мне.