Золотой Сын - Пирс Браун

Наступает долгая пауза.

Проходят ужасные пять секунд. Шесть. Семь. Севро встает, запирает дверь на ключ и достает из кармана мятых штанов маленький черный кристалл.

– Управляется только твоим дыханием, – коротко говорит он.

– Шептун! – пораженно выдыхаю я, аккуратно беру кристалл в руки, зная, сколько стоит такая штука, и осторожно дую.

Кристалл дрожит, потом рассыпается на тысячу крошечных осколков. Черные искорки взвиваются в воздух, словно потревоженные светлячки на лугу летним вечером. Они парят, сливаясь друг с другом, и между мной и Севро возникает экран с плохим разрешением. На экране появляется остроконечный шлем Ареса.

– Сын мой, – произносит он на удивление мелодичным голосом, – прости меня! Гармони предала тебя. Она предала и меня, развернув боевую кампанию, которая противоречит нашим принципам. Я слишком поздно узнал о том, что она решила использовать тебя в своих целях. Но ты поступил мудро, поэтому я и выбрал тебя. Мы предпринимаем необходимые шаги, чтобы помешать ей. Продолжай делать свое дело. Настрой Августуса против Беллона и создай раскол в Солнечной системе!

Открываю было рот, чтобы задать Аресу вопрос, но вовремя понимаю, что это запись.

– Понимаю, как тебе тяжело. Я и так уже потребовал от тебя слишком многого. Держись! Продолжай сеять хаос и ослаблять их! Ты имеешь все основания сомневаться во мне. Однако мы не могли связаться с тобой раньше, ибо за тобой следили Плиний, Шакал и шпионы верховной правительницы. Возмутители спокойствия всегда вызывают повышенный интерес. Но за тобой наблюдал и я. Я горжусь тобой и знаю, что Эо тоже гордилась бы! Чтобы ты удостоверился в подлинности этого послания, твой друг передает тебе привет.

* * *

Шлем Ареса гаснет, и с экрана мне улыбается Танцор: «Дэрроу, знай, что мы с тобой! Твоя семья жива и здорова. Конец уже близок, друг мой! Ты можешь доверять посланнику Ареса, я лично занимался его вербовкой. Разбей цепи!»

Изображение исчезает, в воздухе остается лишь темное свечение. Я растерянно смотрю на пол душевой.

– А ты ничего так выглядишь после стольких операций. – На лице Севро появляется фирменная ухмылка. – Арес послал ко мне этого калеку. Ну, того, который отправил тебя в училище, Танцора…

Больше он ничего сказать не успевает, потому что я с рыданиями бросаюсь ему на шею. Меня трясет, слезы текут по щекам, я цепляюсь за него так крепко, что он слегка испуган. Севро не двигается, только осторожно гладит меня по голове. Какое тяжелое бремя снято с моих плеч! Есть человек, которому все известно! Ему все известно, и он рядом со мной! Ему все известно, и он пришел мне на помощь! Мне! Меня продолжает колотить дрожь, я повторяю лишь одну фразу: «Спасибо тебе!» Эо не ошиблась! Я не ошибся! «У меня есть друг», – лепечу я каким-то детским голосом. Севро сам готов расплакаться, видя меня в таком состоянии.

У меня есть настоящий друг.

– Конечно есть, – запинаясь, произносит он, – но ты кончай эту истерику, чувак! Мы ж, как-никак, золотые…

Делаю шаг назад, утирая слезы рукавом, начинаю сбивчиво извиняться. В глазах стоят слезы, все расплывается. Чихаю. Севро дает мне полотенце, я сморкаюсь в него, и он делает большие глаза.

– Что такое?

– Я, вообще-то, думал, ты им глаза вытрешь…

Мы дружно смеемся, а потом некоторое время сидим молча. Затем я спрашиваю его, когда он узнал. Оказывается, он заподозрил неладное еще в училище, когда услышал, как я послал подальше Феба. Говорит, что у меня тогда даже голос стал низким, как у алого. А потом Танцор показал ему видеозапись операций, которые мне делал ваятель Микки.

– Они каким-то образом поняли, что ты можешь доверять мне, а до тебя, говнюка, так и не дошло! Всегда так было и всегда так будет!

– А тебя это… не беспокоит? – спрашиваю я. – Ну, кто я такой на самом деле…

– Не беспокоит? Какое до жопы скромное словечко для такой чертовски серьезной штуки! – восклицает он, почесывая затылок. – Беспокоит! Сыпь на члене меня беспокоит! Тухлая рыба меня беспокоит! Всякие высокопоставленные кретины меня беспокоят! А тут… – разводит он руками. – Да забей! Ты мне больше по душе, чем все остальные засранцы во всех остальных мирах. Решил отплатить тебе услугой за услугу, раз уж я на самом деле выше тебя, засранец ты ржавый!

Громко смеюсь. Будь я алым, то казался бы карликом даже по сравнению с Севро.

– Значит, тебе известна цель моей миссии? Я не просто шпион. Все закончится крахом Сообщества.

– Вознесешься высоко – падать будет далеко!

– И все? – недоверчиво переспрашиваю я. – То есть ты в деле?

– Ну ты даешь, Дэрроу! – фыркает он. – Я шесть месяцев до тебя добирался! Потом на Тритоне ко мне пришел Танцор и открыл мне глаза на то, что у нас здесь происходит. Показал мне правду. Был ли я сбит с толку? Да уж, мягко говоря… Тем не менее я сел на этот чертов корабль, а потом у меня было три месяца, чтобы хорошенько все обдумать. И вот я здесь. Так что кончай уже сомневаться в моей преданности! Мои золотые «собратья» пытаются избавиться от меня с самого моего рождения, – шепотом говорит он и озирается по сторонам, несмотря на защиту от прослушки. – Единственные люди, которые отнеслись ко мне с уважением, не имели на то никаких оснований. Представители низших цветов. Например, ты. Думаю, пора отплатить тебе той же монетой.

– А что остальные? – напряженно спрашиваю я. – Крошка, Клоун?

– Это не моя тайна. Куинн бы поняла, – медленно говорит он, пытаясь держать себя в руках. – Остальные, возможно, присоединятся. Ведьма – вряд ли. Рок – ни за что на свете. Они слишком самовлюбленные. Насчет этой высокомерной верзилы, как ее там, не знаю.

– Виктра. А Мустанг? – спрашиваю я.

– Я в любовных делах не советчик, засранец ты эдакий! – Он встает. – Слушай, кстати! Если я стану революционером, мне что же, и на массаж к розовым нельзя ходить? Тогда это, конечно, отстой…

– Ну не знаю, – смеюсь я. – Если честно, пока не определился.

– Да забей! Массажа меня никто не посмеет лишить! Спина вообще никакая! – скалит зубы в широкой улыбке Севро. – У меня легко на сердце, Жнец, – говорит он, постукивая себя по тощей груди, – поэтому я знаю, что поступаю правильно. Сердце не врет. А у меня на сердце… как вы, алые, выражаетесь… охрененно легко!

* * *

Прощаюсь с Севро, выхожу из душевой и натыкаюсь в коридоре на Виктру.

– Августус приказал передать тебе, что покои Повелителя Праха теперь принадлежат тебе.

– Августус отдает мне самые большие покои?!

– Ты захватил корабль – тебе и трофеи, сказал он. Ты же знаешь, он всегда педантично соблюдает правила.

– Слушай, а ты знаешь, как туда пройти? Я что-то заблудился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});