Время любви - Черил Портер

– Мы нашли это по дороге, когда ехали к вам. В колее от колес фургона. На земле Лолесов. – Бен снова сунул руку в карман и извлек оттуда клочок бумаги. – А это я нашел дома. Твоя мать пишет, что она и мисс Бидди поехали сюда.

Райли взял в руки записку, написанную знакомым с детства почерком. В голове его роились вопросы. Когда была написана записка? Когда женщины покинули ранчо Торнов? Где они теперь, живы ли они? Что случилось с фургоном? Напали ли на них незнакомцы, или это были те, кого они хорошо знают? Почему его отец и братья не нашли ни фургона, ни лошадей? Может быть, кто-то похитил его мать и Бидди и насильно держит их в плену? Но кто? И почему?

Внезапно осознав, что те же самые вопросы терзают его отца и братьев, Райли простил им все. И то, что они так грубо ворвались в чужой дом, чуть не вышибив дверь, и то, что Генри накричал на него и оскорбил Глорию. Сейчас все это было не важно. Нужно найти женщин. Вернув записку отцу, Райли бросил:

– Я вернусь через минуту.

Бен молча кивнул, и Райли повернулся к Глории. Она сидела на диване, бледная как полотно. Вцепившись в тонкую ткань капота, она смотрела на Райли остановившимся взглядом, слишком велико было потрясение. Райли сразу догадался, о чем она думает. Бидди была для нее единственным оставшимся в живых любящим существом, и теперь она и ее потеряла. Не обращая внимания на неодобрительные взгляды отца и братьев, Райли шагнул к ней.

Взяв ее за руки, он ласково посмотрел в ее растерянное бледное лицо:

– С Бидди все в порядке, Глория. Кто бы это ни был, он не причинил ни ей, ни моей маме никакого вреда. Иначе отец и братья уже… нашли бы их… и фургон. Я уверен, всему этому найдется простое объяснение. Они могли завернуть к Сатфилдам или Неттлсонам.

Но Глория покачала головой и заговорила шепотом, как будто не хотела, чтобы Торны слышали ее:

– Нет, Райли. Это охотники. Я уверена.

Райли нахмурился:

– Охотники? О чем это ты?

– Ханна и Джейси писали, что кто-то в Аризоне нанял этих людей, чтобы они выследили нас. Я не знаю причины. Но я думаю, что тогда на веранде на меня напал один из них. О Господи, Райли, если у них Бидди и твоя…

Райли крепко стиснул ее руки.

– Почему, черт возьми, ты не сказала мне об этом раньше? Не волнуйся, просто выслушай меня. Мы найдем женщин, кто бы их ни захватил. И все будет хорошо.

Подбородок Глории задрожал:

– Ты ведь и сам в это не веришь, Райли. Не надо мне лгать.

Райли пристально взглянул на нее. За его спиной мужчины нетерпеливо переступали ногами. Холодный ветер ворвался в открытую дверь, едва не загасив огонь в камине.

– Да, я в это не верю. Но я знаю, что мы их найдем. Мы выследим этих охотников, или кто они там. И они нам заплатят за все. Послушай меня. Если они и вынашивают какой-то план, он не сработает. Потому что мы о нем знаем. И мы вернем домой Бидди и маму, я обещаю. Глория, поверь мне – мы сделаем все для их спасения.

Он резко повернулся и вышел из спальни.

* * *

После ухода Райли никто не произнес ни слова. Глория окинула взглядом семейство Торнов, стоявшее возле открытой двери. Она хотела, чтобы Райли поскорее вернулся. Она чувствовала себя очень неловко в ночной сорочке и капоте. Кроме того, она была единственной женщиной в обществе стольких мужчин. И эти мужчины были ее врагами. Вдобавок ко всему им было прекрасно известно, чем они с Райли тут занимались. Но главное – чем скорее они отправятся на поиски, тем раньше она сможет покинуть этот дом. Поэтому Глория с нетерпением ждала возвращения Райли. Кем бы ни были те, кто похитил Бидди и Луизу, на самом деле им нужна была только она. Это было так же ясно, как и то, что ее настоящее имя – Беатрис Паркер. Она надеялась, что охотники следят за ней. И она не заставит их долго ждать. Она придет. Придет одна. Она не станет подвергать опасности других, в том числе Райли. Ведь все несчастья произошли из-за нее. И она должна справиться с этой бедой сама.

Торны стояли в дверях, образуя небольшой круг, и вполголоса о чем-то говорили, не скрывая своей враждебности и подчеркнуто не замечая Глорию. Она нахмурилась, вспомнив о клятве, которую дала вместе с сестрами, когда убили их родителей. «Все равно Ханна и Джейси – мои сестры, хоть в наших жилах и течет разная кровь». Глория повторяла это про себя все снова и снова, пока не почувствовала, что это – правда. Она действительно Лолес.

Глория хорошо усвоила урок, полученный в ту ночь, когда на нее напал незнакомец. Тогда она допустила досадную оплошность, пытаясь убедить Райли взять ее с собой на поиски негодяя. Теперь-то она знает, как надо было действовать. Теперь никто не запрет ее в комнате. Она никому не сообщит о своих намерениях. Она подождет, когда Райли и его родные отъедут подальше, оденется и…

– Я сожалею, что в последнее время вам пришлось пережить так много, мисс Глория. – Это был голос Бена.

Глория вздрогнула и повернулась к Торнам. Она потрясение обвела глазами братьев, пытаясь понять, были ли сказаны эти слова. Судя по изумленным лицам остальных мужчин, Глория все поняла правильно. Сам отец семейства Торнов выразил соболезнование ей, одной из тех, кто носит ненавистное имя Лолее. Глория недоверчиво прищурилась. Знает ли Бен, что она на самом деле вовсе не Лолес?

Бен смущенно закашлялся, прочищая горло, неловко взмахнул рукой.

– Я говорю про вашу семью. Я не слишком-то любил вашего отца, это верно. Вы и сами знаете. Мне в жизни не раз доводилось поминать его недобрым словом. Но ни я, ни они, – Бен кивнул в сторону своих сыновей, – в общем, никто из Торнов непричастен к убийству. Мне действительно жаль. Особенно Старого Пита и вашу матушку.

Глория стиснула зубы, слушая сбивчивую речь Бена. Глория прекрасно знала, как относился старик Торн к ее отцу, как он постоянно сеял смуту среди других фермеров после того, как отец погиб, и меньше всего ей сейчас хотелось выслушивать слова сочувствия от этого человека. Но он – отец Райли. Поэтому, сжав кулаки и тяжело дыша, она пересилила свою ненависть, чтобы поблагодарить Бена.

Но Бен Торн еще не закончил свою речь. Он склонил голову, вертя в руках смятую шляпку жены, тяжело вздохнул и добавил:

– Просто я подумал, что должен вам это сказать.

Видя, как измучен и подавлен этот сильный человек, как беспомощно он смотрит на жалкую тряпицу, которая, может быть, последнее, что осталось от его горячо любимой жены, Глория почувствовала, как у нее сжалось сердце, а к глазам подступили слезы. Кто знает, если поиски ее няни и миссис Торн не увенчаются успехом, возможно, вскоре им с Беном придется оплакивать близких людей.

– Спасибо вам, мистер Торн, – мягко произнесла она. – Я ценю ваше участие. Я обязательно передам ваши слова Ханне и Джейси, когда они вернутся домой.