Дорога Короля - Мартин Гринберг

Люди снова заулыбались — широко и благодарно.

— Среди нас есть люди, которые считают неправильным или даже злонамеренным сохранение той традиции, которую мы возродили сегодня. К счастью, я не из их числа!

«Мы тоже!» — был молчаливый ответ толпы, а священник продолжал:

— Все мы знаем: то, что нам дана жизнь, что мы появились на свет, что нам дан разум, что мы можем научиться прославлять нашего Создателя, — все это настоящее чудо!

Горячие слова священника вызвали аплодисменты, но братья Стоддард погасили этот первый всплеск эмоций, и мистер Поллок снова заговорил:

— Разве не должны мы быть благодарны за пищу, которую едим, и за воду, которую пьем? И за то, что наши земли дают богатый урожай? И за то, что здоров наш скот, а наше имущество в целости и сохранности? И за то, конечно, что нам дано оставить после себя детей, и эти дети последуют по нашим стопам, когда мы неизбежно будем призваны в царство праведных… На этом празднике сегодня мы открыто говорим, что все мы, люди, в долгу перед Создателем, и особо отмечаем великий дар воды. Этот дар обязывает нас всегда помнить, что он — лишь один из многих даров Всевышнего, главным из которых является любовь. Да благословит вас всех Господь!

И старый священник повернулся лицом к тому панно, в создание которого Эрнест и другие деревенские мастера вложили столько старания и труда, и громко произнес соответствующую данному торжественному событию молитву. И многие из присутствующих молились с ним вместе.

Но Гаффера Тэттона среди молящихся не было. Сгорбившись, побуждаемый, видимо, причинами чисто физиологического характера — старческой слабостью в виде переполненного мочевого пузыря, — старик спешил к дому. Но не успел священник завершить благословляющее действо, как Гаффер снова выскочил на крыльцо и что было сил заорал:

— Клянусь, она сладкая!

Все головы разом повернулись к нему.

— Вода сладкая! — продолжал орать Гаффер Тэттон. — И ничем дурным даже не отдает! Я пил эту воду всю жизнь, и, несмотря на вчерашнее, Она снова сделала ее чистой и сладкой!

— Он хочет сказать… — прошептала Элис Эрнесту в самое ухо, но он остановил ее.

— Я все понял. По словам Гаффера, для этой воды не имеет значения, какой ужасной была при жизни моя тетка и сколько времени ее тело пролежало в колодце: вода не испортилась! Когда мы поженимся, любовь моя… кстати, ты не будешь возражать, если мы сделаем это дважды?

— Но разве это возможно? — Элис отстранилась от него, внимательно глядя ему в лицо широко раскрытыми серыми глазами.

— Один раз мы это сделаем для меня, мужчины, во имя Отца и Сына. А во второй раз — для тебя. Во имя… в Ее честь, Элис! Как ты к этому отнесешься?

— Но Ее имени не знает никто!

— Это не так уж и важно, не правда ли? Мы ведь знаем, что Она существует, верно?

Элис, немного подумав, уверенно кивнула:

— Да, я давно это знала. Как и Гаффер Тэттон. Вот только удивительно, как это ты так быстро все узнал и понял… Но, честно говоря, я ужасно этому рада, мой дорогой! Мы будем жить в замке?

— В основном да. Во всяком случае, мне бы этого хотелось. К тому же я ведь единственный наследник. Но на медовый месяц я хочу непременно увезти тебя в Индию. Хотя и не могу обещать, что тебе удастся присутствовать на церемонии поклонения богине Кали.

Улыбаясь, она сжала его руку.

— По-моему, я видела более чем достаточно злобных воплощений женской сущности… — Она спохватилась и умолкла. А потом воскликнула: — Боже мой, Эрнест, это же просто ужасно! Она еще и остыть не успела, а мы с тобой уже обсуждаем, как проведем медовый месяц… Тогда как нам бы следовало обсуждать ее похороны!

— Извините, мистер Эрнест!

Они обернулись и увидели рядом с собой братьев Стоддард.

— Мы вас не задержим и сейчас уходим, да только сперва все ж хотелось поздравить вас обоих и вот что сказать: мы очень надеемся, что вы будете счастливы!

«Господи, и как только они узнали?» — мелькнула у Эрнеста в голове мысль.

Но тут он вспомнил, что ему говорила Элис насчет разговоров в людской и по всей деревне, и с огромным облегчением во весь рот улыбнулся.

— Огромное вам спасибо! Сегодня ведь у нас вечером пир? Вот там и встретимся!

А позднее, уже после того, как пожертвованная мистером Эймсом свинья была разделана, зажарена и съедена гостями, когда свою долю жаркого получили и все те, кому пришлось остаться дома, в том числе и миссис Гибсон с детьми, — уже после всего этого в темноте спальни Эрнест сказал Элис:

— А знаешь, по-моему, во второй свадьбе особой необходимости и нет.

— Вот как? — прошептала она, щекоча его шею теплыми губами.

— Ведь Ей-то известно, что мы уже женаты, верно?

— Угу-м-м-м… Именно поэтому я и удивилась, когда ты заговорил о второй свадьбе… А может, мы еще разок, а?..

— О да! Да!

И уже поздней ночью, перед тем как они впервые уснули в объятиях друг друга, предварительно решив не беспокоиться насчет возможных сплетен и обиды со стороны мистера Поллока или Тинклера, Эрнест вдруг задумчиво произнес:

— А все-таки это забавно!

— Что именно?

— До чего же тесна связь между тем, что видишь в далекой Индии, и тем, что вдруг обнаруживаешь у себя дома!

— Но что же здесь странного? — Элис приподнялась на локте, и простыня соскользнула с ее прелестной груди; лицо Элис смутно белело в неясном свете, лившемся из окна. — Разве с наукой не то же самое?

— В каком смысле?

— Нельзя ожидать, чтобы наука в целом остановила свое развитие только потому, что очередное открытие сделано в той стране, а не в этой, верно ведь?

— Да, разумеется.

— Ну вот, — Элис снова улеглась поудобнее, — и с религией так же… В конце концов, все мы люди.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, — твердо сказала Элис, — что кто бы Она ни была — та, которая стережет колодцы и родники Уэлстока и таким чудесным образом соединила нас с тобой, — это всего лишь еще одно воплощение того, кем являемся мы все: ты, я и остальные люди. И то же самое в Индии. Да и во всех тех бесчисленных странах и мирах, которые мы видим лишь в наших снах и мечтах. И вот в этих-то последних я, с разрешения Всевышнего, и предлагаю сейчас побывать. Спокойной ночи, милый!

Эрнест еще некоторое время лежал без сна, обдумывая ее слова, и наконец спросил:

— А как ты думаешь, примут ли нас местные жители — с такими-то воззрениями?

— Конечно. Пока мы вместе с ними будем почитать Хозяйку вод, — послышался сонный голос Элис, — им совершенно не о чем беспокоиться. Да и с какой стати!..

«А действительно, с какой стати им беспокоиться?» — решил Эрнест, и сомнения его тут же улеглись.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});