Житие мое - Ирина Сыромятникова

Я аккуратно заплатил за трамвай, вежливо поздоровался с консьержкой и вообще, постарался компенсировать хорошим поведением свой безумный вид. Не стоит испытывать человеческое терпение сверх необходимого! Пальцы рук неприятно дрожали, пройдя мимо зеркальной витрины я даже вздрогнул — с отражения на меня смотрел натуральный псих. Физическое здоровье мага напрямую зависит от душевного, а тут такие передряги, и одна за другой, одна за другой! Даже у самого крепкого духом черного есть какой-то предел. Я приказал себе смотреть веселей и решил вообще не пить кофе — химические стимуляторы в таком состоянии только вредят.

Эх, какая промашка с Лораном вышла! Надо было прожаривать его медленно, наслаждаясь воплями и растягивая агонию — большую свинью он не смог бы мне подложить, даже если бы хотел. А все почему? Потому что кое-кто, вместо того, чтобы обратиться к специалистам, занимался самолечением, типа, само пройдет. Ага, прошло! Ушло и вернулось.

А Шороха мы изведем.

Сначала я был полон оптимизма. Почему — нет? Мало ли, кого нежить поцеловал! Если я не буду трогать Источник, он ведь оттуда не полезет? Правда, послезавтра мне полагается возобновить занятия по магии, как будет выглядеть моя ворожба в данной ситуации, страшно даже думать. Значит, придется отказаться от курса, это обидно, но вполне реально. Дальше надо будет найти специалиста по потустороннему (настоящего), возможно, заплатить какому-нибудь боевому магу — я не псих и понимаю, что в одиночку такие неприятности не расхлебать. Что, если поражение начнет прогрессировать?

Но какое-то время ничего не происходило и я расслабился, в конце концов, все утро тоже прошло без проблем.

Никаких особых развлечений в съемной квартире я не держал, не выполненных заданий из Университета у меня не было. Можно было лечь спать, но спать начиная с полудня — явный признак нездоровья. От скуки взял с тумбочки обернутую пожелтевшей газетой книжку — тот самый дядин раритет (я прятал его по древнему методу — на самом видном месте) и снова стал изучать. Страницы дышали древностью и магией, должно быть, на них скрывалось что-то очень важное. Жаль, что я не могу разобрать — что.

И тут странные выцветшие каракули сложились в моем мозгу в четкую фразу: «Периметр протекает в трех местах».

Волна паники снова захлестнула меня. Отшвырнув книжку, я забился на дальний конец кровати, но в уме все равно плясали загадочные закорючки, означавшие, что периметр протекает в трех местах. Периметр чего?

Может, мне все причудилось, от волнения? Бывает так иногда — словно мозг коротит. Я осторожно заглянул на раскрытую случайным образом страницу.

«Салем уверяет нас, что угрозы нет», — торопливо писал неизвестный автор. — «Его способность предвидеть нападения пугает, но он — наша единственная надежда».

Казалось, захоти я, и смогу увидеть этого неизвестного автора, заглянуть ему через плечо, полюбоваться на этот загадочный периметр. А то и вовсе — переселиться туда, стать героем прошлого, познать его сущность и прожить его жизнь, еще и еще. Я, рывком, добрался до книги, замотал ее в три слоя — рубашкой, покрывалом, простыней — и засунул в самый темный угол шкафа.

Знать ничего не хочу, видеть ничего не желаю!

Сознания коснулось почти детское любопытство, словно нежити просто хотелось понять — почему.

По кочану!!

И тут оказалось, что тупыми фокусами его возможности не ограничиваются.

В кухне засвистел чайник. Обычно я им не пользовался и магистральный газ (привет от дяди Четвертушки) был мне совсем ни к чему. Горячие напитки вообще не в традициях Краухарда — нашим предкам просто не на чем было их греть, их пища была простой и безыскусной. С некоторым недоумением я прошлепал в кухню и выключил конфорку под дребезжащим чайником. Ущипните меня, но такой круглобокой медной штучки у меня раньше не было.

И вдруг, резко и без перехода, обнаружил себя стоящим на балконе. Хорошо еще перила здесь высокие! Медленно, на ощупь, вернулся в комнату и принялся ожесточенно тыкать себя аккумулятором. Рука противно ныла — мне нужно было какое-то менее разрушительное лекарство. Я представил себе огромную, гудящую электрическую дугу, и вдруг осознал, что пыряю себе в руку вилкой, а аккумулятор спокойно лежит на столе. Молниеносно исправил ошибку. Тут же стало ясно, почему поперся на балкон — двери кухни и окно поменялись местами.

Писец, пушистый зверь из северных провинций…

Я даже не предполагал, что такое возможно, скажем прямо, возможности нежитя впечатляли. А что будет ночью? Эта мысль заставила меня похолодеть. Я ведь не смогу спать под током, день за днем, неизвестно сколько времени. Меня ж кондрашка хватит от одного нервного напряжения!

Дядя с любыми проблемами советовал идти к эмпату, но они — сплошь белые и про потустороннее знать ничего не могут. Без старого алхимика семья ничем не могла помочь мне, даже если я смогу, два дня воздерживаясь от сна, добраться в Краухард. Шеф Харлик был другом дяди, а не моим, да и какой смысл переться так далеко, чтобы прийти в «надзор»? В любом случае, я не решусь приближаться в таком состоянии к дорогим мне людям — кто знает, что может выкинуть разъяренный неудачей нежить.

И батарейка скоро сядет.

Чего же эта скотина от меня добивается? Ответ пришел молниеносно — холодные липкие щупальца жадно потянулись к моему сознанию, туда, где хранится память, где находится источник желаний, куда сходятся нити чувств. Я вонзил пластинки электродов в кожу до крови и держал так, пока в голове не воцарилась леденящая пустота. Сдохну, но не дамся!

Однако надо было спешить.

Я вынул из письменного стола визитку капитана Бера (руки так тряслись, что повернуть ключ с первого раза не получилось). Какой теперь смысл сожалеть и каяться? Никакой другой помощи я просто не успею найти, хорошо, если туда смогу добраться.

Сесть на трамвай я не решился — боялся, что буду ездить кругами, но любой извозчик в Редстоне знает здание на Парк-роуд. Никогда бы ни подумал, что назову этот адрес по доброй воле.

Подъезд полицейского управления выглядел все так же внушительно — стекла не побили и медь не потускнела. В фойе было на удивление малолюдно. Прошлый раз я вылетел отсюда так стремительно, что интерьер не запечатлелся в моей памяти, а капитан Бер водил меня внутрь через служебный вход. Вообще, они шикарно живут! На полу лежал красивый сине-серый ковер. Почему — нет? Полицейское управление — не квартальный околоток, пьяных гуляк сюда не водят. Но воображение упорно помещала под ковер пару-тройку защитных пентаграмм. Опять же, почему — нет?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});