Стрелок - Михаил Михеев

Конец безобразию положил Александр. Не потому, что решил прийти на помощь напарнику – честно говоря, сочувствия к нему он сейчас не испытывал совершенно. Да и вообще, пускай учится гасить скандалы, если уж не хватило ума их избежать – умение, весьма полезное в жизни, кстати. Но вот быть свидетелем подобных сцен он ненавидел, равно как и общаться с такими бабами, как тетя Нюра. Послушав немного, он с размаху воткнул лопату в землю и решительно пошел наверх, бросив через плечо:

– Собирайся, Паш, мы уходим.

– И куда это вы собрались? – уперла руки в бока тетя Нюра. – Куда собрались, я спрашиваю?

Вблизи Александру моментально стала понятна ее наглость. От женщины спиртным даже не пахло – разило, посади ее в машину, и стекла запотеют мгновенно. Откуда она взяла выпивку? Да все просто, наверняка делала ревизию припасов и обнаружила хозяйственно прихваченную Павлом в деревне бутылку самогона, которую напарники сохранили на всякий случай. Ну, натереться спиртом, если промокнешь, или внутрь в небольшой дозе. Опять же, обеззараживает спирт неплохо. А тетя Нюра эту дрянь использовала, что называется, по прямому назначению.

Больше всего Александра подмывало дать ей в пьяную морду, но все же он сдержался – наверное, остатки воспитания сработали. Вместо ответа он обогнул ее, как неодушевленный предмет, и зашагал к лагерю. Тетя Нюра попробовал выдать ему в спину что-то обидное, но вдруг ойкнула и осеклась на полуслове. Александр оглянулся и с удивлением обнаружил, что Павел уже выбрался из оврага, а тетка сидит на заднице. Ну, вот и причина ее внезапной молчаливости – видать, у напарника кончились и терпение, и воспитание, так что он, не долго думая, подсек ей ноги. Теперь несколько секунд, в течение которых она будет приходить в себя, у них точно имелось.

В принципе, им и брать-то с собой нечего было. Оружие разве что, самый минимум продовольствия, аптечку и приемник, который вовремя предупредит об открывающемся окне. Все, в общем-то. Спальники они решили оставить, не отбирать же у детей да у раненого, большую часть продовольствия – тоже. А в остальном… Можно помочь, но терпеть хамство и дурость абсолютно чужих людей попросту глупо.

– Вы уходите?

Александр, как раз проверяющий, все ли взял, обернулся на голос. Позади них стояли обе девушки. Павел, которого они отвлекли от того же самого, лишь молча кивнул им в ответ, Александр же не стал делать и этого – просто вернулся к прерванному занятию.

– Пожалуйста, не уходите.

Ага, это та, что помладше – у нее голос более тонкий.

– Почему? – равнодушно спросил Александр.

– Без вас нас рано или поздно найдут и убьют.

– А нам-то что до того?

– Вы же наши, советские…

– Девочки, – ну, это уже Павел. – Мы не просто советские. Мы выполняем специальное задание. Очень важное задание. Когда мы просто помогли вам, то уже поставили его выполнение под угрозу, но это еще можно было как-то потерпеть. Но с пьяной идиоткой возиться мы не можем, просто не имеем права, понимаете?

– Тетя Нюра… Она всех в ту ночь потеряла. Мужа, брата, двух сестер… Пожалуйста, простите ее…

"Ага, вот в чем дело. Не только в дурном характере. Обычный стресс, который вылился в неадекватное поведение. Плюс самогонка мозги разжижила. Может, и впрямь крыша поехала", – подумал Александр, а вслух спросил:

– И что вы предлагаете? Чтобы из-за нее нас всех тут положили?

– Мы будем смотреть за ней, она вам больше не помешает. Ну пожалуйста, не уходите…

Выругавшись про себя на так некстати проявившуюся жалость, Александр устало махнул рукой и сел на землю.

– Хрен с вами. Но чтоб она к нам даже близко не подходила больше. Хоть связывайте ее. И сами валите отсюда, чтоб я вас больше не видел.

Очевидно, девушки отнеслись к проблеме со всей серьезностью. Во всяком случае, в тот день тружеников штыковой лопаты никто больше не тревожил, и они успели вполне прилично обустроить и замаскировать свое новое жилище. Получилось даже лучше, чем прежнее, во всяком случае, потолок точно – им служили корни сразу двух деревьев, сосны и березы, широко раскинувшиеся и переплетенные между собой в плотную сеть. К тому же, это само по себе неплохо маскировало вход. Спать, правда, теперь приходилось на куче соснового лапника, но это все же было лучше, чем ничего, да и сверху набросали соломы, небольшое количество которой нашлось в телеге. Словом, устроились кое-как.

Вечером, когда сели ужинать, подозрения напарников насчет продовольственных запасов подтвердились – народ кушал с чувством, и такими темпами максимум через неделю запасы будут выметены подчистую. Немного подсластило пилюлю угрюмое молчание тети Нюры, но это была уже мелочь. В любом случае требовалось озаботиться продовольствием увы, но заняться этим немедленно не удалось – на следующее утро Александра срубило.

Все же современный человек намного больше подвержен воздействию внешних факторов, чем его далекие предки. Те, наверное, и не чихнули бы в подобной ситуации, а уже простывшему Александру, который вместо того, чтобы отлежаться, повкалывал на ветру, этой мелочи хватило. Следующие три дня он валялся в липком поту, с температурой и прочими радостями, периодически терял сознание, горстями жрал таблетки… Короче говоря, когда на четвертый день болезнь, устрашенная кучей лекарств, отступила, он понял, что такое настоящий кайф. Правда, еще сутки мог есть только полужидкую кашу, но все равно… Кстати, вот тут выяснился жирный плюс наличия в их коллективе женщин – все же приятно, когда за тобой девушки ухаживают. Для привыкшего рассчитывать только на себя киллера ощущение, когда за него и впрямь переживали, было внове. При этом, хотя умом он прекрасно понимал, что со стороны женщин забота о нем была, в конечном итоге, заботой о собственной шкуре, раздражения это понимание не вызывало, скорее, наоборот.

А потом, когда он более-менее пришел в себя, у него реквизировали всю одежду, дабы ее перестирать. Он пытался протестовать, но обе девушки насели на него и буквально из вырвали шмотки, только оружие осталось. Очень своевременное, кстати, было решение, потому что если трусы-носки они с Павлом до недавнего времени стирали постоянно, то верхняя одежда давно заскорузла от грязи и пота. Павел, кстати, уже прошел через эту процедуру, и был доволен, как слон. Ну и Александр, помывшись и переодевшись в чистое белье, а потом еще и получив назад свои шмотки, выстиранные (интересно, как это возможно без мыла?) и высушенные над костром, тоже почувствовал себя, словно заново родился. Единственно, от одежды, которую сушили над костром, пахло дымом, ну да это все были мелочи, на которые не стоило даже обращать внимания.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});