Лимитерия - Хог Лимит

Что до Эса, то он снова уснул. Как вовремя.

Хог страшно обливался потом. Хотелось как можно быстрее вернуться в тень и выхлебать целое ведро холодной воды, но сие пока недоступным удовольствием ему было. Вместо оного парень закрутился в танце с полудницами, сеча кнутом налево-направо.

— Да проснись ты, лихо бы тебя побрало! — рычала Юля, одновременно и по полудницам стреляя, и ногой пихая в бок Эса.

— Мм, ах, детка, ты просто секс, — тот лишь простонал блаженно и страстно облизнул ей бедро (как собака).

— Агр, вот же ж кобель недоделанный!

Лимит оказался в окружении, а потому не успел уклониться, когда на него напали сзади. Игривые полудницы повалили лимитера на землю и стали душить, при этом не позволяя ему двигать рукой или ногой (они их держали). Хог оторопел, но не растерялся. Раз — призывает «Посолонь». Два — сбивает демониц с толку появлением священного глаза, отчего те на секунду замешкались. Три — рубит всех до единой с ещё большим остервенением, чем раньше.

Юля отвлеклась на Эса и не заметила, как к её окну приблизилась полудница. Та, смеясь ласково, сдавила мёртвой хваткой горло Сахаровой, а у той аж язык высунулся непроизвольно. Только девушка тоже не поддалась панике. Из одного пистолета выстрелила в солнечное сплетение демонице, из другого — прямо меж глаз. И ударом головы вышвырнула подальше от машины, после чего, яростно закричав, открыла уже веерную стрельбу.

— Ну давай, родимая, заводись, пожалуйста! — Орфей отчаянно крутил ключом зажигания и колотил ногой по педали газа в надежде побыстрее убраться со смертоносного поля. Наконец, машина изволила прорычать подобно зверю неистовому, и обрадованный Якер тут же выехал из обочины, опосля устремив транспорт прямо по ровной дороге.

— Есть! Сэр Хог, догоняй!

— Понял! — Лимит уклонился от очередной полудницы, пробил ей двоечку, ударом ноги повалил на землю и лишь тогда сорвался с места быстрее звука. Демоницы бросились за волонтёрами в погоню.

Так просто уехать не получится. Машина не обладала высокой скоростью, а ввиду перегрева и того ехала медленнее обычного. Потому Хогу вновь пришлось уйти в одиночный забег, дабы не позволить полудницам атаковать транспорт с правой стороны. Левую под прицел взяла Юля, однако стрелять через открытое окно было неудобно: машина всё время подскакивала на кочках, из-за чего девушка отбивала себе руки. Потому решила она открыть люк и, надевая на голову капюшон, вылезти по пояс наверх, чтобы оттуда начать огонь.

— Блин! Не достаю! — заворчала Юля. Увы, миниатюрный рост во многом ограничил возможности небесного стрелка. В данном случае — стоять на чём-то ногами, дабы не висеть на локтях, как болтающаяся из стороны в сторону колбаса.

Тогда Сахарова крикнула:

— Рыжий болван, а ну проснись! Мне нужна опора!

— Мм, ням-ням, — ответил ей спящий пирокинетик.

— Да ёпт твою мать, Эс Корт!

Девушка окончательно обозлилась. Больше не пытаясь разбудить его пинками, она просто схватила парня ногами за шею и разом к себе притянула, чтобы усесться ему на плечи. И тотчас глаза округлила, поняв, что к промежности женской прижался Эс не затылком, а лицом. Прям уткнулся. Капитально.

Нямк!

Юля округлила глаза, резко прикусывая себя за нижнюю губу.

Что угодно — только не…!

— Эй! А ну п-прекрати…! — девушка попыталась оттолкнуть от себя рыжика, но… сложно сказать, что снилось Эсу. Видно, что-то дивное, восхитительное — раз, стоя на полусогнутых ногах, сильнее обнял за бёдра он Сахарову и ещё больше уткнулся ей лицом туда, куда…

Нямк!

— Д-да х-хватит… Ньях!

— Что у вас там… Ох, Сварга Небесная! — Орфей аж вскричал в изумлении, стоило ему только глянуть назад. От шока машину едва в кювет не увел, но, благо, успел собраться.

— Орфи. П-просто… мм… гх… езжай… — сквозь плотно сжатые губы промямлила Юля, ладонью левой руки закрывая свой рот. На её щеках пожаром полыхал румянец. Стрелять она могла теперь только из одного пистолета.

Хог тем временем вовсю рубился с полудницами. Красный и мокрый от жары, слегка пошатывающийся от головокружения и дикого желания пить, просто, не взирая ни на что, пёр вперёд, как танк, на бешеной скорости снося со своего пути врагов. Он не мог видеть, что происходит внутри салона автомобиля, потому не понимал, чего это Юля с выражением восторга вперемешку со стыдом на лице рот себе прикрывает и вообще, что называется, «течёт». Да и не до того ему было, когда его со всех сторон норовили окружить полудницы. Приходилось бежать, кромсать и снова бежать.

Побег с поля превратился в настоящий боевик: Хог сражается похлеще озверевшего богатыря, Орфей с воинственным криком гонит машину вперёд, еле сдерживающая стоны Юля из-за неблаговременного удовольствия часто промахивается во время стрельбы, а Эс… старается больше всех, доводя бедную девушку до скорой кульминации. Полудницы всё никак подобраться близко к транспорту не могут, но их количество, увы, не редеет. Напротив — на месте одной убитой демоницы появляются две новых. Положение усугубляет также солнцепёк. И если Юля страдает от него меньше, ибо голова её капюшоном прикрыта, то вот Хог вскоре готов был упасть куда-нибудь в пшеницу. Солнечный удар ему обеспечен однозначно.

Сахарова неожиданно закричала — и обмякла в приятном, но одновременно ужасном изнеможении, без сил падая в салон. Спиной на сидения полетел и обретший свободу Эс, успевший, что странно, вовремя подхватить девушку за талию, не давая ей упасть на пол.

— Воу! — Корт, наконец, проснулся — и страшно удивился, обнаружив в своих руках покрасневшую, мокрую, поднимающую свою грудь от тяжёлого дыхания Юлю, вид которой ему… дико понравился. Сексуальностью на сей раз от неё разило гораздо больше, нежели несколькими часами ранее, когда она отыгрывала роль нимфетки.

Юля, кое-как выровняв дыхание и угомонив бешеный стук сердца, посмотрела на Эса сквозь приоткрытые ресницы. В уголках её глаз были слёзы.

А потом как врезала ему со всей дури в нос, что тот аж заскулил, резко прижимая ладони к месту удара. — Юлька, ты ч-чего…?

— Да тебя убить мало, проклятый сын инкуба! Ты… Ты… Гр-р… Ты-ы-ы-ы-ы-ы!!! — Юлю трясло от гнева. Она схватила пистолет и приставила его дулом к паху Эса, заставляя его в ужасе побледнеть, округлить глаза и рот открыть. — Я тебе его отстрелю, слышишь? Отстрелю, мать твою! Я клянусь тебе в этом!!!

— Юличка, пожалуйста, успокойся, остынь! Что случилось?

— Что случилось?! Ты случился! На мою, чёрт подери, голову! Как ты мог? Как ты посмел, скотина поганая?

— Да что я сделал такого? — испугался Корт страшно. Он реально не понимал, чего Сахарова так взъелась на него.

Юля… разревелась.