Чудо - из чудес - Санин Евгений

            — Ну что ж, спасибо и на этом! — через силу усмехнулась мама.

            И, снимая на ходу с головы полотенце, направилась в зал, где, как было видно через приоткрытую дверь, стоял накрытый для угощения стол.

            Стас посмотрел на вздохнувшего с пониманием папу.

            Затем на едва не плачущую от досады на саму себя Лену и развел руками.

            Как бы там ни было — а знакомство, уже в новом качестве родственников — состоялось!

2

Мама готова была уже встать и обнять обоих детей…

            После того, что произошло с амфорой, Стас был уверен, что отношения мамы с Леной придется теперь заглаживать и налаживать не один день.

            А то и неделю.

            Но уже начало ужина показало, что на этот раз, кажется, он, к счастью, ошибся!

            Обычно не любившая, когда сын с мужем молятся перед едой, мама или демонстративно начинала есть в это время или старалась подгадать так, чтобы сесть за стол, когда они закончат молитвы.

            На этот раз — впервые на памяти Стаса! — она простояла вместе со всеми пока Сергей Сергеевич, Стас и Лена пропели и «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся», и все, что православному человеку положено читать перед каждым завтраком, обедом и ужином.

            Сергей Сергеевич, подняв бокал, торжественно-официальным тоном назвал сегодняшнее мероприятие филиалом свадьбы, поздравил молодых и крикнул:

            — Горько!

            Стас — хоть и пора было уже привыкнуть к этому на той, большой свадьбе в Покровском, смущаясь мамы, лишь слегка коснулись губами щеки Лены…

            А та и вовсе зарделась.

            Видя это, Сергей Сергеевич со словами «Какие наши годы?» наклонился к жене и крепко поцеловал ее.

            — Да ладно тебе! Серебряная свадьба на носу, а туда же! — отмахнулась от него та, но стало заметно, как сразу поднялось у нее настроение.

            — Горько! — еще громче провозгласил папа.

            На этот раз Стас с Леной отважились поцеловаться по-настоящему.

            Но тут же из комнаты Стаса раздалось приглушенное:

            — Горько! Горько!

            — Ой! — спохватилась мама. — Это же ваша Горбуша о себе знак дает! И правда, какая умная! Может, нам стоит занести клетку в зал? Все-таки, теперь она, что там ни говори — тоже член нашей семьи?

            Стас стремглав выполнил предложение мамы, поставив клетку на дальнем краю стола.

            Горбуша обвела всех и все зорким взглядом и, остановив взгляд на красной икре, восторженно каркнула:

            — Добрый вечер!

            — Надо же! — подивилась Лена. — Первый раз ничего не перепутала!

            Сидевшая напротив невестки мама взяла из тарелки кусок сыра побольше и попросила:

            — Леночка! Я пока еще ее боюсь, да и она ко мне пока не привыкла — вдруг клюнет… Дай ей, пожалуйста, от меня это!

            Не видя, что именно дает ей свекровь, Лена беспомощно принялась водить перед собой рукой.

            — Ой, мам! — тут же пришел ей на выручку Стас. — А ведь вороны не едят сыра! Крылов в своей басне все перепутал!

            — Да, — подтвердила Лена. — Я вот и Стасику говорю, что это ему — наглядный пример, как будущему писателю, об ответственности за каждое написанное и тем более изданное им в книге слово!

            Мама так заинтересовалась этими словами Лены, что машинально сама стала есть сыр.

            А Лена продолжала:

            — Если бы вы только знали, какой замечательный исторический роман он сейчас пишет! Про Древнюю Грецию! Про Древний Рим! Да еще и с Благой Вестью, которую нес апостол людям две тысячи лет назад и, значит, через эту книгу несет и сегодня уже — нам. Насколько я знаю, аналогов этому просто нет во всей мировой литературе!

            — Эх, если бы он еще и писался! — вздохнул Стас.

            Лена успокаивающе погладила его руку и сказала:

            — Напишешь! Я для этого все, что только смогу, буду делать! Постараюсь во всем тебе помогать!

            Растроганная этим мама была уже готова подойти и поцеловать их обоих.

            Но тут Горбуша нетерпеливо напомнила о себе:

            — Икар! Икар-р! — громко прокричала она.

            — Она что — и про мифических древних героев знает?! — ошеломленно взглянула на ворону мама, еще в детстве приносившая сыну книжечку про Дедала и Икара.

            — Нет, — улыбнулась Лена. — Это она у нас икру выклянчивает. И вообще Горбуша любит слова, в которых есть слово «кар».

            Лена сидела в теплой вязаной кофте.

            Прислонившись плечом к Стасу.

            И все равно чувствовалось, что ей холодно.

            — Ты случайно не простудилась в дороге? — заметив это, неожиданно встревожилась мама.

            — Да нет, просто привыкла к печке, — объяснила Лена. — У нас ведь дома насколько захочешь — настолько и натопишь!

            — А тут — насколько дадут! — развел руками Сергей Сергеевич.

            Он сам сделал бутерброд с икрой и отнес его Горбуше.

            — Горбуша хорошая, — похвалил он. — Ешь!

            Горбуша, услышав еще одно знакомое слово, быстро склевав икру, принялась развивать тему:

            — Стасик кар-роший… Стасик любимый… — начала она.

            — Горбуша! — испуганно прикрикнула на нее Лена. — Хватит, остановись! А то будет тебе кошкараул!

            И смущенно пояснила:

            — Дальше уже у нее идет только одно мое личное!

            Теперь мама готова была даже встать и обнять обоих детей.

            Но тут Стас, на несколько мгновений потеряв бдительность, упустил из виду то, что Лена потянулась к бокалу и уронила его…

            Близоруко щурясь, она попыталась найти его на столе.

            Натолкнулась на большой осколок.

            Поранила ладонь…

            Сергей Сергеевич сбегал к себе в кабинет, прижег порез и ловко забинтовал Лене руку.

            — Простите, — виновато пробормотала она. — Вот неуклюжая! Я не хотела…

            — Ничего-ничего! — успокоила ее мама. — Как говорится, к счастью!

            Горбуша снова закаркала.

            На этот раз как-то трудно, с надрывом.

            И мама спросила:

            — А теперь она что просит?

            Лена пожала плечами и сказала:

            — На этот раз ничего. Вороны иногда кричат так — от боли. Они очень тяжело переносят перепады атмосферного давления.

            — Бедненькая! — с сочувствием взглянула на Горбушу мама. — Как я ее понимаю!

            — Да, вороны чаще умирают не от старости — они вообще, я читала, до ста лет живут — сколько, не выдерживая этих перепадов, — кивнула Лена. — Горбуша, это еще моя мама заметила, чувствует их раньше людей и даже всех метеорологических приборов.

            — Сережа, ты слышал? — обрадовалась мама и с упреком сказала детям: — Что же вы сразу-то мне об этом не сказали! Теперь я буду слушать, и как только Горбуша начнет каркать так, как только что, сразу принимать лекарства.

            — Лекар-рства! Лекар-р-рства! — услышав новое слово, охотно подхватила быстро пришедшая в себя Горбуша.

            Лена взглянула на Стаса: вот видишь, мы боялись, что маме не понравится карканье Горбуши, а оказывается, совсем наоборот.

            А мама принялась словно учительница — ученице втолковывать Горбуше, которая охотно вторила ей:

            — Картина! Корзина! Картонка!

            — Стенокардия! Брадикардия! Корвалол! Валокардин! Карведилол! — поддержал жену Сергей Сергеевич названиями сердечных болезней и лекарств.

            Не остался в стороне и Стас.

            На радостях, что все так хорошо закончилось, он поддержал эту игру названиями городов древних греков и именами римских императоров:

            — Карфаген! Коринф! Карнунт! Каракалла! Кар! Карин!

            Так продолжалось до тех пор, пока Лена не разбила фарфоровую чашечку из дорогого китайского сервиза.

            Тут уже мама внимательно посмотрела на нее и с неожиданным подозрением спросила:

            — Леночка, а что у тебя с глазами?.. Ты что — плохо видишь?!

            Стас попытался объяснить маме, что у Лены временные проблемы со зрением и почему.

            Но та просяще положила ладонь на его плечо.

            Вместо ответа достала из кармана кофты свои очки.

            Надела их.

            И честно взглянула на маму.

            — Да ведь это же — не стекла, а линзы! — ужаснулась та.

            — Ты бы сказала еще — телескопы! — нахмурился Стас. — И вообще, Лена почти потеряла зрение, чтобы не только закончить школу с золотой медалью, но и параллельно проходя все, что изучаю я. Чтобы, став моей женой она могла бы говорить со мной на равных. А мне, чтобы не было скучно с ней! И, если хочешь знать, во многом, она имеет знания гораздо глубже моих!