Дьявол на коне - Виктория Холт

- О, так забавно, как женщины разглядывают предметы одежды, вырывая их друг у друга из рук, - говорила она. - Юбки, блузки, нижние юбки, шляпки… все лежит кипами. Женщины примеряют это все на людях, что вызывает много шума и веселья.

Так она поболтала о Париже, затем послала за вазой. Ваза оказалась прекрасной - темно-синего цвета с белыми узорами. Я сказала, что, на мой взгляд, ваза работы Веджвуда. Габриэлла очень обрадовалась. Сказала, что это подарок от человека, знающего, что она любит все английское, а я подумала, не намекает ли она на то, что дарителем является граф.

Когда я собралась было уходить, Габриэлла задержала меня новым потоком болтовни, и я пришла к заключению, что она не только ревнива, но и болтлива.

Внезапно она посерьезнела.

- Ах, - сказала она, - когда человек молод… неопытен, он верит всему, что ему говорят. Надо учиться не придавать слишком большое значение заверениям возлюбленного. У них у всех, как правило, лишь одно на уме. Но у меня, мадемуазель, есть сын, и он служит мне большим утешением.

- Не сомневаюсь в этом, - сказала я. Габриэлла улыбнулась мне.

- Я знаю, что вы, мадемуазель, поймете меня.

Она заговорщицки взглянула на меня. У меня возникло очень неприятное чувство, что Габриэлле известно о существовании Шарло. Но неужели она действительно полагает, что он мой сын?

- Кажется, я могу поговорить с вами начистоту, - продолжала она. - Я знаю, вы все поймете. Между мной и графом всегда существовало взаимопонимание. Вы мне не верите?

- Разумеется, раз вы мне так говорите, к тому же это естественно в данных обстоятельствах.

- Граф был так горд, когда родился наш сын, - продолжала Габриэлла. - Он очень любит Этьена. Они с ним так похожи, вы не находите? Граф жалеет, что уступил уговорам и не женился на мне. Он всегда хотел иметь наследника мужского пола.

Какая это будет трагедия, если титул и поместья отойдут отдаленному родственнику. Граф этого не допустит. Мы условились, что поженимся при первой же возможности.

- Вы имели в виду, - холодно заметила я, - если графиня умрет.

Опустив глаза, Габриэлла кивнула.

- В противном случае граф усыновил бы Этьена. Разумеется, сделать это было бы гораздо проще, если бы мы поженились. И вот теперь, когда графиня умерла… теперь это вопрос времени.

- Неужели?

- Это действительно так. Мадемуазель, мы обе трезвомыслящие женщины. Я хорошо знаю графа. Знаю его слабость к привлекательным молоденьким девушкам, а вы по-своему - и весьма своеобразно - привлекательны.

- Благодарю вас, - ледяным тоном произнесла я.

- Было бы неразумно придавать слишком большое значение ухаживаниям графа. Возможно, вы сочтете меня излишне самоуверенной, но, учитывая мои отношения с графом… то, насколько хорошо я узнала его за эти годы, я чувствую, что должна предостеречь вас. Вы чужестранка и, возможно, не представляете себе наш образ жизни. По-моему, вы можете попасть в очень щекотливое положение. Смерть графини… ваше присутствие в замке… Иногда я задумываюсь, не подстроил ли граф все это нарочно.

- Подстроил… что?

Она повела плечами.

- Вы вернетесь в Англию. Возможно, скажут, что вы питали какие-то надежды, но…

Я встала.

- Мадам, будьте любезны объяснить свои намеки.

- Да. Давайте говорить в открытую. Через год - вполне пристойный срок - мы с графом поженимся. И нашего сына сделают законным наследником. Но неприятные слухи относительно смерти графини еще будут жить.

- Но ведь установлено, что она покончила с собой.

- Ах нет, мадемуазель,, нам еще предстоит бороться со слухами. Вы уедете отсюда. Именно на это граф и рассчитывает. Смею заверить вас, вскоре он пришлет за вами. Вы поедете с Маргаритой… а может быть, вернетесь в Англию. Люди скажут, что здесь какое-то время жила англичанка, она рассчитывала выйти замуж за графа, а графиня внезапно умерла… в то время, когда мадемуазель-англичанка жила в замке.

- Не хотите ли вы сказать, что я… Это… Это же чистейшая ложь!

- Разумеется. Но вы ведь действительно приехали сюда. Вы подружились с графом. Естественно, вы питали надежды. Так что все эти предположения обоснованны.

- Мадам, - сказала я, - я нахожу наш разговор бессмысленным и оскорбительным. Надеюсь, вы простите мое желание незамедлительно положить ему конец.

- Извините. Я полагала, что вы должны знать правду.

- Всего хорошего, мадам.

- Понимаю ваше возмущение. С вами поступили несправедливо. Боюсь, граф был безжалостен. Он использует людей, как ему заблагорассудится.

Покачав головой, я направилась к двери. Габриэлла заметила мне вслед:

- Вы должны подождать Этьена. Он проводит вас назад.

- Я уезжаю прямо сейчас. До свидания. Потрясенная, вся дрожа, я направилась в конюшню. Я хотела как можно скорее оказаться подальше от этой женщины. Ее гнусные измышления были не просто оскорбительны, они пугали меня.

Как смела она предположить, что граф привез меня сюда в качестве козла отпущения, что он убил свою жену, чтобы жениться на Габриэлле, и сделал это так, чтобы вся вина пала на меня!

Все это непостижимо. Просто бредни ревнивой женщины. Как я могла усомниться в искренности графа - после наших разговоров наедине. Он никогда не отрицал, что грешник. Ему за многое придется ответить, и все же он не мог так подло обмануть меня, обойтись со мной столь отвратительно, как предполагала Габриэлла.

И все же… Как я подозрительна! Меня швырнули в мир, который я, воспитанная богобоязненной матерью с четкими представлениями о добре и зле, не могла понять.

Сколько времени продолжалась связь графа с Габриэллой? Продолжается ли она до сих пор? По-прежнему ли он испытывает к ней влечение? Этика, мораль имеют совершенно другое значение в обществе, из которого я пришла. Возможно, в английском высшем свете все обстоит так же. Старший сын короля, принц Георг, известен своими любовными похождениями, братья не отстают от него. Среди знати разражаются скандалы. Прежде я была уверена, что у тех, кто живет и думает так же, как моя мама, счастливая жизнь. Затем я начала недоумевать, почему считается, что простые люди глупее знати, раз они чаще бывают более счастливыми, а так как все стремятся к счастью, то мудрецы - те, кто знает, как его найти и сохранить.

Терзаемая этими мыслями, я ехала по тропинке и наконец добралась до места, где кустарник рос гуще всего.

Не знаю, что прервало ход моих мыслей, но внезапно я с беспокойством почувствовала, что за мной следят. Возможно, мое внимание привлекла хрустнувшая ветка, возможно, это было просто интуитивное предчувствие. Не могу сказать, но в то мгновение у меня вдруг обострились все чувства. Возникло ощущение, что за мной следят, меня преследуют… и делают это с дурными намерениями.