Конфидентка королевы. На службе Ее Величеству - Нордье Софи

***

Измученная Сабина в середине пиршества незаметно вернулась в зал. В голове у нее, словно мельничное колесо, крутились безутешные мысли, но она старалась не выпускать Габриэля из поля зрения. Долгие десять лет Сабина оплакивала его и уже примирилась с вечной болью в груди. И вот он явился, живой и невредимый. Где он был? Что с ним случилось?..

Он заметил ее! Тут исчез весь мир: прошлый и настоящий! Остался только Габриэль и долгие сладкие мгновения, наслаждение таким знакомым взглядом! Однако король задал шевалье новый вопрос, и тот отвел глаза. И вновь вокруг зазвучал смех, загудели голоса, зазвенела посуда, заиграла музыка.

Желая отвлечься, Сабина решила оценить д’Эспри как бы посторонним взглядом. От него веяло здоровьем и зрелой, волнующей красотой, и откровенно-восхищенные взгляды присутствующих дам, направленные в его сторону, это подтвреждали. Габриэлю была присуща внешняя бесстрастность, безупречная вежливость и природная грация — все необходимые качества, для того чтобы сделать при дворе блестящую карьеру…

Не получается смотреть на него отвлеченно! Сабине хотелось кричать, биться головой о стену. Водоворот мучительных вопросов вновь захлестнул ее. Габриэль обязан на них ответить! Но только после того, как закончится их с королем беседа.

Чтобы опять не расплакаться или, чего доброго, не свалиться в обморок, Сабина решила прогуляться. Протиснувшись сквозь веселую толпу, окружившую бесстрашных акробатов, Сабина удалилась в уютный полумрак королевского сада. Сюда пробивались лишь отблески света огромных факелов, развешанных во дворе замка. А еле уловимые звуки роскошного пиршества гасли в стрекотании сверчков да голосах полуночников, спешивших перебраться на родной берег. Подходящее место для одиноких размышлений. Сабина присела на небольшую кованую скамейку и закрыла глаза.

— Добрый вечер, мадам! — раздался внезапно женский голос.

Открыв глаза, Сабина увидела Аэнор, жену графа де Дрё. Драгоценные камни в ее золотой диадеме и серьгах сверкали, будто маленькие огоньки свечей.

— Надеюсь, мне не надо представляться?

— Я знаю, кто вы, ваше сиятельство.

Баронесса медленно встала. Худенькая, с мелкими чертами лица, Аэнор оказалась значительно ниже ее. Наверное, в молодости ее называли миловидной, но сейчас даже пушистые ресницы под темными дугами бровей не придавали яркости ее серым глазам, а потухший взгляд и страдальчески опущенные уголки губ вызывали жалость, может быть, сочувствие, но никак не симпатию.

— Вот, решила посмотреть на любовницу своего мужа! — Аэнор нарочно использовала слово «любовница», желая уязвить соперницу. Но графине не удалось продемонстрировать высокомерное превосходство: нервные тонкие пальцы, сминавшие концы атласного пояса, выдавали ее волнение. — Ваша наглость беспримерна! Устроили позорный спектакль, упали в обморок, чтобы Робер у меня на глазах носил вас на руках!

Сабина спряталась за ширмой гордой невозмутимости:

— Я не состою с вашим мужем в любовной связи, поэтому смотрю вам в глаза прямо, не боясь прогневать Господа ложью. А обморок был настоящий, и вы тут совершенно ни при чем.

Несколько мгновений женщины сверлили друг друга взглядами, в которых смешались оскорбление и вина, недоверие и вызов, злость и жалость.

— Лучше разделите с ним постель, и он, насытившись, сразу же вас позабудет! Но вы — опытная соблазнительница — своим отказом лишь еще больше интригуете его. Ненавижу вас! Мой муж всегда бегал за юбками, но прежде его интрижки меня не касались.

— Что же изменилось?

— Не прикидывайтесь невинной дурочкой! Вы порочны, но глупость, говорят, не входит в число ваших недостатков! — Аэнор сорвалась на визг, утратив самообладание и перестав следить за словами. С ее пояса посыпались самоцветы. — Я никогда не дам мужу развода! И он не обменяет мой титул на вашу постель!

— Я уговаривала Робера отказаться от этой безумной идеи. — Спокойная уверенность Сабины действовала на собеседницу уничтожающе.

— Не верю ни единому слову из уст ведьмы! В постели у моего мужа побывало множество любовниц, но ни одна из них не покушалась на священные узы нашего супружества! Я буду и дальше с мольбами ползать у него в ногах, но не позволю опозорить себя разводом!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Горькая обида вернулась к графине унижением. И чтобы в придачу ко всему не разрыдаться на глазах у соперницы, Аэнор убежала.

Возле королевских покоев она столкнулась с мужем. Граф схватил заплаканную супругу за рукав и попытался выяснить причину ее огорчения.

— Оставь меня! Утешай свою любовницу! — сердито выпалила Аэнор и, выдернув руку, умчалась.

Сабина услышала крик и поняла: Робер обо всем догадается и вскоре ее отыщет. Как это некстати! Баронесса облокотилась на колени и уткнулась лицом в ладони.

— Вы плачете? Вас кто-то обидел? — послышался вскоре нежный шепот.

Граф присел перед Сабиной на корточки, выставив вперед колено и опершись на него рукой.

— Нет, мессир, со мной все в порядке. — Сабина выпрямилась. — А вот ваша жена в слезах.

— Мы с ней столкнулись. И я захотел убедиться, что вам не причинили зла.

— Считаете свою жену чудовищем, способным причинять боль? Нет, она всего лишь оскорбленная женщина. Но, слава Господу, мы с вами вовремя одумались и я могу прямо смотреть ей в глаза. — Сабина решила не упоминать о разводе: пусть супруги разбираются сами. — Робер, все-таки догоните и успокойте свою жену.

— Только после того, как вы ответите на один вопрос.

— Что вы хотите знать? — В ее голосе послышалось усталое нетерпение.

— Из-за чего вы упали в обморок? Только не говорите, что из-за жары, не поверю. — И, помедлив, граф выдавил из себя: — Из-за мужчины?

— Угадали, ваше сиятельство. Я увидела человека, которого без малого десять лет считала погибшим.

— Вы его любили?

Ревность любого делает проницательным.

— Очень.

— И любите до сих пор?

— Это уж слишком, мессир! Вы просили ответить на один вопрос, а задали уже несколько.

— Значит, любите. — Уязвленный граф уронил голову на кулак.

Сабина готова была вспылить, но сжалилась над поникшим графом. Кто-кто, а де Дрё не заслужил от нее резких слов. С ее стороны это было бы черной неблагодарностью.

— Робер, пожалуйста, не сердитесь на меня. — Сабина погладила его по затылку, и граф поднял лицо. — Я и вправду сегодня очень устала. Сначала призрак из прошлого, затем — объяснение с вашей супругой, а теперь вы устраиваете мне допрос…

— Хорошо, удивительнейшая из женщин, я ухожу. Соберитесь с мыслями. — Граф уже обуздал свою ревность и поцеловал Сабине руки с нескрываемым обожанием.

После его ухода в голове у баронессы стало удивительно пусто, все мысли исчезли. Ароматы летнего сада немного ее успокоили, и она решила вернуться на пир.

На ярко освещенной площадке возле парадной лестницы Большого зала Сабина увидела гостей. Они разбились на несколько групп. В центре одной из них — женской — жонглер высоким голосом исполнял душераздирающее лэ[77]; со стороны рыцарей донесся басовитый хохот. Неожиданно отделившись от кучки гостей, к ней уверенно направился какой-то мужчина. Габриэль! Ноги баронессы вновь предательски подкосились.

— Здравствуй, Сабина. — Шевалье остановился на почтительном расстоянии; его глухой голос звучал совершенно бесстрастно.

— Габр… Габр… — Слезы душили ее, мешая продолжать. Как же трудно выговорить любимое имя! Сделав глубокий вдох, она все же вымолвила его и лучисто улыбнулась: — Габриэль!

— Как живешь?

— Как я живу? — Сабина ужаснулась, услышав его бесстрастный голос и взглянув в глаза, отливающее в бликах факельного огня холодом начищенной стали. — О чем ты?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я спросил, как ты живешь, — повторил Габриэль, пожав плечами.

— Нам сообщили о твоей гибели, и я год медленно сходила с ума! Но, выжив, ты даже не удосужился сообщить мне об этом! — закричала Сабина, взбешенная его показным спокойствием. — Ты пропал на бесконечные десять лет, на целую жизнь! Почему, за что ты так поступил со мной, Габри? Или мадам Алиса, написавшая о твоей смерти, нарочно меня обманула?