Безоблачное небо (СИ) - Гудков Андрей "Шерлок"

Напиток в бутылке оказался каким-то фруктовым вином, приятным на вкус, но немного сладковатым. Риесарха смотрела на сбегающие с крыши струи воды и о чем-то меланхолично размышляла. Я не стал её торопить и просто сидел рядом и ждал.

— Ирвин, каков мир за пределами защитного Вихря? Каков он на самом деле?

Я хотел было продолжить рассказывать сказки, но что-то в голубых глазах девушки меня остановило. Я запнулся на полуслове, перевел дыхание и неожиданно для себя сказал:

— Если честно, это довольно отвратное место, где процветает пиратство, работорговля, а человека могут убить за горсть монет или просто потому, что он из другой страны. Но все… — я задумался. — Все зависит от того каков ты сам и что хочешь от мира. Я родился в высоких горах и рос среди сурового и жестокого народа, который так и не принял ни мою мать, ни меня самого. Не приняв их правил, я ушел с гор и отправился странствовать. Воевал за страну, но мы проиграли. Ирину тяжело ранили, я спрятал её у надежного друга, а сам отправился в изгнание. Потом жил на Вольных островах. Это красивое место, но там нельзя показывать слабость. Я спал с пистолетом под подушкой и никогда не расставался с ножом. Я бы не сказал, что тамошние жители особенно жестокие, просто… они просто сначала проверяют тебя. Если ты слаб — тебя сожрут и забудут, но если ты силен, они могут даже начать тебя уважать или хотя бы не будут трогать, зная, что у тебя тоже есть зубы и когти. Я жил какое-то время и в Облачном городе. Там… как и везде, полно хороших людей и полно конченых тварей. Одним я помогал, или они помогали мне, а других мне порой приходилось убивать, о чем я ничуть не жалею.

Риесарха внимательно меня слушала, а я приблизился к ней и понизил голос.

— Видишь в чем дело, я не знаю ответа на твой вопрос. Однажды мы с Серым попали в песчаную бурю. Мы три дня прятались от ветра и песка под «касаткой», дышали через ткань и молились, чтобы выдержали веревки, которыми мы закрепили самолет. А когда буря закончилась, то вокруг нас намело целые кучи песка, а наш мешок с запасами воды попросту сдуло с места и засыпало. Мы так его и не нашли. И вот представь. Три дня мы прятались от бури, потом сутки расчищали плато вокруг самолета, чтобы взлететь. Стояла ужасная жара, у нас не было ни глотка воды, а из еды осталась лишь соленая рыба. Но то утро, когда буря закончилась и взошло солнце — это было самое красивое утро, которое я видел в жизни. Весь наш мир как та пустыня — суровое и опасное место, в котором живут милые и забавные пустынные лисички, а по утрам после бури от красоты захватывает дух у тех, кто смог эту бурю пережить.

— Ты любишь этот мир, — неожиданно сказала Риесарха.

— Да, наверное, — я пожал плечами. — Хотя до того, как я оказался в этом гиблом городе, я этого не понимал. Но, увы, наш мир прекрасен именно тогда, когда у него не получилось тебя убить.

— У нас тоже есть пустыня и горы…

— Это все не то. Ваша пустыня мертвая, в ней не осталось жизни.

— Я знаю, но может быть еще не поздно… — еле слышно проговорила Риесарха.

Я не понял, что она хотела этим сказать, но не стал переспрашивать. Вместо этого я налил себе полный кубок и едва не уронил его из-за просьбы Риесархи.

— Я хочу сбежать отсюда, улететь вместе с вами, но сначала помоги мне уничтожить Вихрь.

— Что?

— Я дочитала дневник до конца. Его автор, увы, так и не назвал себя, но это не важно… он писал, что то, что должно было быть нашей защитой, стало нашей погибелью. Вихрь как-то нарушил естественную циркуляцию воздуха, и из-за этого у нас перестали идти дожди, и все засохло… Ты рассказывал много интересного, но ни разу даже не упомянул о Враге. И я чувствую, что ни ты, ни Ирина, не понимаете, о чем я говорю. Значит, в защитном Вихре уже давно нет никакой необходимости.

— Тогда покажи этот дневник этим вашим жрецам, пусть отменят заклинание или снимут его, или как там это делается…

— Нет, Ирвин, — покачала головой Риесарха. — Они, скорее всего, просто убьют меня, а дневник спалят. Жрецы в давнем союзе с риегалами, а те скрывают правду о том, что происходит во внешнем мире. Их власть держится на страхе перед неизвестным.

— Понятно, допустим, я согласен помочь тебе, — старательно скрывая мысли, проговорил я. — Но как это сделать?

— Я не знаю, поэтому и прошу твоей помощи…

Дождь постепенно затихал. Риесарха никак не могла допить один единственный кубок вина. Неожиданно она начала буквально исповедоваться мне, при этом крылатая говорила так много и быстро, что мне оставалось только кивать головой время от времени. Рассказывала она о том, как впервые задумалась о вранье жрецов, как начала искать крупицы правды, как собирала все, рассталась с последними друзьями, как пришлось работать на риегалов, чтобы зарабатывать на еду и отвести от себя подозрения, потому что они следили за теми, кто покидает Небесную обитель.

Мне было не впервой выслушивать подобные монологи. На Вольных островах и в Облачном городе было много людей и нелюдей готовых высказать все накопившиеся в душе случайному собутыльнику в кабаке. Я привык внимательно выслушивать их, сочувственно кивать или добавлять нужные комментарии и… забывать все, переступив порог кабака. Впрочем, ничего иного от меня и не требовалось. Вот и на этот раз я забыл большую часть рассказа Риесархи, едва она закончила говорить.

На следующий день втроем сели обсуждать план действий. Выяснилось, что Риесарха знает, где именно находится устройство, поддерживающие заклинание Шторма. Ирина, выслушав описание этого устройства, сразу сообразила, как вывести его из строя. Ну а мне оставалось самое простое — пойти и взорвать его.

Да, оказалось, что не зря я брал с собой динамит и гранаты. Заклинание поддерживалось с помощью огромного магического кристалла и десятка крупных эльфийских камней. По словам Ирины, нужно было расколоть главный кристалл и сместить расположение эльфийских камней относительно него, а проще всего все это было сделать хорошим взрывом. Осталось дело за малым — изготовить бомбу и пронести её в нужное место.

В общем и целом на все про все ушло у нас два дня. Мы с Риесархой осторожно разведывали проходы, думали, как прорваться мимо стражников, а потом успеть уйти до взрыва. С бомбой тоже пришлось повозиться. Мы опасались, что нескольких гранат и динамитных шашек не хватит, так что Риесарха добавила все свои запасы драгонита, а Ирина зачаровала пару магических кристаллов и эльфийских камней на мгновенное высвобождение огненной магии. После этого перед нами встала проблема — как сделать так, чтобы вся эта куча взорвалась одновременно, а не по очереди? Как вообще это все взорвать и остаться при этом в живых и желательно со всеми конечностями?!

Другая немаловажная задача — отход. После взрыва мы должны были как можно быстрее покинуть Небесную обитель и добраться до «Тени». «Вимана» была для этого слишком тихоходной, но и наш самолет нельзя было перегонять слишком близко к Небесной обители — её могли заметить.

Но постепенно нам удалось со всем этим разобраться. Бомбу слепили, «Тень» перегнали поближе и спрятали её в укромном месте. Вещи собрали. Общий план действий составили и многократно детально проговорили, обсудив все возможные варианты развития событий. Осталось лишь как следует выспаться, не спеша позавтракать и все сделать. Время для операции мы подобрали с таким расчетом, чтобы оказаться возле нашего самолета в сумерках и лететь ночью.

В отличие от девушек, я ничуть не переживал насчет завтрашнего дня. Не было у меня такой привычки волноваться заранее. Опыт полетов на старом самолете в тропических широтах среди внезапно налетающих гроз приучил меня к тому, что ничего нельзя предсказать заранее, а значит и думать об этом не стоит.

Для Ирины же это была первая авантюрная операция, а Риесарха, если называть вещи своими именами, собиралась предать свой народ. Какое тут могло быть спокойствие? Поэтому я ничуть не удивился, когда поздно вечером Ирина пришла в мою комнату.