Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Капитан Морати поднял мантикору в воздух и сделал круг над крышами, чтобы миг спустя снова послать зверя в атаку, на этот раз на иврессийских копейщиков, чуть дальше по улице.

Из дверных проемов и окон в наступавших летели стрелы. Еретики в красных мантиях затаскивали воинов в люки и потайные двери так быстро, что товарищи не успевали ничего сделать. Малекит криками гнал свою армию вперед. Нагаритский князь знал, что впереди лежит большая площадь, где войско станет особо уязвимым, но другого выхода не было. Вскоре становящиеся все более широкими улицы вывели их на треугольную площадь, которую со всех сторон обрамляли высокие стены, буквально усыпанные бойницами. Тут же на армию Малекита пролился дождь стрел, и Малекит вновь призвал энергию для заклинания.

Тут, в центре Анлека, скопилось много темной магии; ее привлекали смерть и страдания жертв еретиков. С помощью обруча Малекит вошел в ее поток и попытался подчинить своей воли. Он попробовал создать магический щит вокруг войска, но темная энергия вырывалась, изворачиваясь, из его хватки.

С рычанием Малекит выплеснул отчаяние и злость, и от него во все стороны разлетелось магическое облако черных дротиков. Они вертелись в воздухе, выискивая бойницы и амбразуры. Оттуда раздавались крики и стоны — это дротики нашли свои цели, а из бойниц хлынула кровь.

Керанион снова опускался с поднятым для удара копьем. Малекит метнул в мантикору молнию, но Керанион отразил ее серебряным щитом.

Керанион и сам обладал магическим даром. Вот его окружил темный нимб и распался на стаю ворон, которые опустились на воинов Малекита, выклевывая им глаза и раня в незащищенные доспехами места. Взмахом руки Малекит развеял заклинание, и вороны исчезли в сполохе горящих перьев.

Кенарион, увлекшись магической дуэлью с Малекитом, не заметил появившуюся в облаках точку. Сперва это была лишь точка, но она быстро разрасталась в размерах, пока не превратилась в сидящего на грифоне Батинаира. На крик грифона Керанион обернулся, но было уже поздно. В руках Батинаира Награйн рассыпал ледяные осколки, а его кристальный наконечник впился в плечо мантикоры, где из львиного тела вырастало крыло. С оглушительным воплем мантикора извернулась и забила когтями по груди Красного Когтя. Оба зверя с рычанием и ревом терзали друг друга.

Батинаир увернулся от удара копья Кераниона, а их сцепившиеся летучие животные неумолимо планировали на землю. Снова сверкнул Награйн, Кенарион отбил удар щитом, а его магическое копье пронзило горло Красного Когтя. В предсмертных судорогах грифон вцепился клювом в переднюю лапу мантикоры, и оба зверя и их наездники врезались в крышу, а затем рухнули на землю.

Мантикора хлестнула шипастым хвостом по груди Батинаира и выбила его с сиденья на спине грифона. Керанион отбросил Архалуин и вытащил меч с клинком из пламени. Князь неумолимо надвигался на распростертого Батинаира. Мантикора кое-как поднялась и заковыляла за хозяином, волоча по земле раненое крыло.

Малекит вытащил из ножен Авануир и пришпорил коня, не спуская глаз с Кераниона.

Его накрыла еще одна тень — это Мернеир пролетел над площадью на своем пегасе с сияющим золотым светом посохом в руке. С выкриком маг выпустил шар голубого пламени, тот пролетел через площадь и взорвался за спиной Кераниона. Князя подбросило в воздух, а мантикору отшвырнуло в сторону. На сверкающем золотыми подковами пегасе маг спустился к мантикоре и, пока Керанион приходил в себя от удара, мечом отрубил хвост с ядовитым шипом.

Батинаир тем временем тоже встал на ноги, стискивая в обеих руках Награйн. С перекошенным от злости лицом он взмахнул копьем — и из наконечника вылетел рой ледяных осколков. Они ударили в скрытую доспехом грудь Кераниона и снова свалили князя с ног. Огненный меч выпал у него из рук.

Лежа на земле, Керанион вскинул руку — и в грудь Батинаира ударил магический разряд, который отбросил его на десяток футов. Князь врезался в стену и, тяжело дыша, упал на одно колено, а Керанион, стоя на четвереньках, спешил подобрать меч.

Но стоило его пальцам сомкнуться на рукояти заколдованного оружия, как подоспел Малекит. Он пригнулся в седле, и одним взмахом Авануир рассек доспех предателя. Малекит на скаку спрыгнул с лошади и ловко приземлился рядом с поверженным врагом. Керанион встретил его взгляд и увидел в глазах нагаритского князя свою смерть.

— Пощади! — взмолился он, с трудом перекатываясь на спину и отбрасывая меч. — Я ранен и не представляю опасности!

Малекит видел, что он говорит правду: ноги князя волочились по земле, когда тот пытался отползти в сторону.

— Так, может, положить конец твоим страданиям? — спросил Малекит.

Он сделал шаг вперед и поднял Авануир.

— Нет! — закричал Керанион. — Хороший лекарь еще может исцелить мои раны.

— Но зачем мне оставлять тебя в живых? Чтобы ты снова мог укусить меня, как прирученная змея?

Керанион всхлипывал от боли и страха и вытянул перед собой руку, будто собирался остановить последний удар.

— Я отрекаюсь от Морати! — выкрикнул он. Его голос эхом разнесся по площади. — Я снова приношу клятву верности Малекиту!

— Ты изменник, и у тебя даже не хватает смелости оставаться на своем предательском пути, — прорычал Малекит. — Предательство я еще могу простить, но трусость — никогда!

Князь занес Авануир, и Керанион вскрикнул, но кончик меча остановился в миллиметре от его горла.

— И все же я поклялся проявлять милосердие. — Малекит убрал меч. — Хотя ты совершил много мерзостей, но я должен держать слово и миловать тех, кто раскаивается.

С болезненным стоном Керанион подполз к Малекиту, обнял его ноги и всхлипывал от благодарности. Малекит с омерзением оттолкнул его прочь.

— Ты жалок. — С этими словами князь отвернулся.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Явление судьбы

Чем ближе Малекит и его войско подходили к дворцу, тем более жутким выглядел город. Многие здания превратили в темные храмы, их ступени потемнели от крови, а стены украшали внутренности и кости жертв. Везде горели сотни жаровен, и по улицам тянулся ядовитый дым. В воздухе стоял запах смерти, а тишину нарушало только потрескивание огня и шаги солдат. Наконец они вышли к дворцу Аэнариона. Он выглядел заброшенным, с открытыми нараспашку широкими дверями. На ведущей к ним лестнице валялись гниющие тела и разбитые скелеты.

Малекит остановился у первой ступени и осмотрел дверь в поисках засады. Светильники излучали кровавый свет, и рядом не было ни единой живой души.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});