Последний паладин - Александр Горобец

— Да… Дела… — многозначительно сказал Тема, оценив ситуацию, — Зато, Андрюха, — он хлопнул по плечу обалдевшего Дона, — Если что, я тебя по следам найду. Иди, если хочешь. Только вряд ли, ты что-нибудь там найдешь. Сам прикинь, что от города осталось.

— Поживем — увидим, — ответил Дон и пошел в сторону моста. Тема проводил его взглядом. Пройдя шагов пятьдесят по хрустящему, как снег, пеплу, он обернулся и крикнул, — Ищи лопату!

Шел Дон уверенно. Ботинки утопали в пыль, максимум по щиколотку. Выйдя из низины на высоту, он осмотрелся. Там, где раньше была «Дача Брюллова», было пусто. Да, собственно, как и везде. Ни каких строений, деревьев и ещё, чего либо… Только серая равномерная масса, покрывающая все вокруг. Единственное, что радовало Дона, это то, что «Дача» стояла на холме, который продолжал скрывать их временное пристанище от охраняющих завал бойцов.

Что ж, с юга они были прикрыты. Теперь — на север. В Павловск, через Колин мост. И тут Дон заметил, что мост, перестал быть мостом. Он превратился в плотину, засыпав бетонное русло Тызвы. А это означало, что через два, максимум три дня, вода поднимется до «нулевого цикла» бани. А ещё через пару дней баню и вовсе скроет.

«Надо подыскать местечко посуше… Но сначала — медикаменты!» И Андрей Новиков, он же Дон, бывший исполнительный директор автосалона Порше, а теперь штатный доктор команды Тяжина, шагнул в сторону превращенного в пыль Павловска. Туда… Через Колину запруду.

* * *

По Колиной запруде Андрей прошел без проблем. Шел он по дороге, хотя ее и не было видно. Шел и видел, что город, которому и без того досталось, лежал теперь, десятисантиметровым ровным слоем, под его ногами. То, что он увидел с перекрёстка Меленчука, напомнило ему «Последний День Помпеи». Точнее, последствия этого, последнего дня. Те места, на которых раньше стояли дома, теперь были похожи на грязные, весенние сугробы. Дон долго стоял на том месте, где должен был находиться перекрёсток и долго всматривался в серую гладь, стараясь обнаружить хоть какие-то остатки строений. До ближайшего такого строения было метров семьсот. Местами угадывались фундаменты. А на месте где стоял подвал Китяжа, тоже был небольшой Сугроб. Похоже, партикулярное излучение прошло по нему краем, потому что дальше, снова виднелись остатки домов и старшей школы. «Что ж, — решил Дон, — раз есть сугроб, то, возможно что-нибудь под ним уцелело». И первым делом, он пошел именно туда. И когда Андрей подошел к остаткам подвала в плотную, только тогда он смог оценить всю мощь и силу новейшего оружия. Если бы они укрылись здесь, а не в старой бане, которая спряталась в старом русле, когда-то судоходной реки, то процентов девяносто пять, что от них остались бы только мокрые трусы.

Даже то, что установка зацепила подвал вскользь, и излучение ее было не таким сильным, как например, на «Даче Брюллова», оставляло им всего ПЯТЬ ПРОЦЕНТОВ. Наружные стены цокольного этажа были почти полностью уничтожены. Тот хлам, который был нагроможден на перекрытиях, превратился ни во что. Более или менее, выдержали бетонные перекрытия. Они либо сложились домиком, либо вовнутрь. А ещё, выдержала дальняя стена. Та, которая выходила к рынку. У которой стоял элеватор и «Утес». Правда, надежды, что уцелел сам пулемет, практически не было. Именно там перекрытия рухнули самым неподходящим образом. Они сложились вовнутрь. За то, это позволило Новикову залезть в подвал. Чем он и воспользовался.

Фонарь в подвале был больше не нужен. Свет проникал сквозь многочисленные трещины которые могли начать расти в любой момент, по этому находиться там было не безопасно. Но Андрей, все равно пошел к двери «Золотой кладовой». Двери перекосило и он долго провозился с ней, прежде чем открыл. Но когда это, наконец, случилось. Дон понял, что не все потеряно. Ящик с аптечками был раздавлен перекрытием, но большинство ценного продукта, который был в нем спрятан, можно было спасти. Можно было спасти и имущество, которое было спрятано в железных шкафчиках, что стояли вдоль стены. Правда, на это нужно было потратить много времени и сил. Благо, теперь этого времени было вагон, и они с Темой вытащат отсюда все, что только возможно. В кладовке с продуктами была похожая ситуация и Дон закинув пяток банок с тушенкой в вещмешок и поспешил к выходу. Он шел в сторону детской поликлиники. Там должно было быть то, что он искал. Надо было, всего лишь, найти вход в подвал. И Андрей пошел к осыпавшимся перекрытиям, на выход из ставшего уже родным, подвала. И ведь, почти успел из него выйти.

Его остановил далекий стрекот вертолета. Новиков остановился и прислушался. Звук быстро приближался и вскоре он завис где-то в километре от подвала. Это не очень порадовало Андрея, как и то. Что звук шел с юга. Именно там, в километре на юг, находилось временное пристанище Темы и двух раненых бойцов.

Моментально выскочив из подвала, Новиков увидел, как на высоте в двести метров МИ-24 завис, и поднимал тучи пыли именно в том районе, где должна находиться старая баня. «Возможно, на нем стоит какое-то тепловое оборудование, а если так, то времени нет» — Новиков уже бежал к «Золотой кладовой». Где-то там лежали два ПЗРК.

Один комплекс был полностью уничтожен. Его раздавило перекрытием. Второй стоял в углу внутренней стенки, у шкафа и был, всего лишь, засыпан толстым слоем пыли.

Схватив большую трубу, Андрюха, в два прыжка оказался у пролома перекрытий и, выскочив на белый свет взвалил себе на плечо ПЗРК и, глянув в прицел, понял, что стрелять он из этой штуковины не умеет. «Спокойно, Андрюха, — Новиков пытался рассуждать логически, — Всякий прибор имеет кнопку ВКЛ и ВЫКЛ.» ОН скинул с плеча, не легкую, трубу и посмотрел на блок запуска. «ЕСТЬ!» — он щёлкнул тумблером и снова взвалил себе на плечо «Иглу», приложив глаз к окуляру оптического прибора. Он не знал, что это электронный прицел. Он понимал это. Поэтому и навел его на зависший над баней вертолет. А винтокрылая, боевая машина тем временем начала разворачиваться для повторного захода на цель. Она приняла вправо и, накренившись вперед, начала набирать скорость. И пошла по кругу. Вот тут Андрюха по-настоящему испугался, во-первых, потому, что прерывисто запищал зуммер ракетного комплекса, и вокруг вертолета появилась красная, моргающая рамочка. А во-вторых, он понял, что траектория вертолета проходила прямо над хлипким убежищем, которое просто развалится от грохота двигателей летающего танка. От паники его спасла рамочка в прицеле. Она поменяла цвет с красного на зеленый, а зуммер запищал непрерывно. Раздумывать было уже некогда, и Андрей шепотом сказал:

— ПУСК… — зажмурив глаза, он нажал спусковую планку. И плюхнулся на задницу. В ушах стоял звон, но он не напрягал Дона. Дон увлеченно смотрел за белым шлейфом, который оставляла огненная точка, стремящаяся к вертолету встречным с ним курсом. Пилот тоже сообразил, что летит к нему на встречу и попытался сманеврировать, резко дернув рычаг управления вправо. И возможно, если бы это была «Стрела» ему бы это удалось. Но… Ракета моментально среагировала на движение цели и, дернувшись наперерез, влево, ударила своим трехкилограммовым зарядом прямо в левы двигатель.

Если вы думаете, что вертолет падал долго, то, как говорят в Одессе — «Таки нет»! Он моментально «клюнул носом» и, завалившись на бок, не долетев до подвала Китяжа метров триста, на полном ходу шмякнулся на землю и разлетелся на тысячи маленьких винтиков и обломков.

* * *

Сбросив с плеча, теперь бесполезную тубу, с плеча, Андрей метнулся к взорвавшемуся вертолету. Ему, почему-то казалось, что там должны быть живые. Он бежал что было сил, туда, где раньше был рынок. Но когда он преодолел треть дистанции, рванул боекомплект. Толи от того, что землю тряхнуло взрывом, толи от взрывной волны, Новиков рухнул на землю. Теперь он понял, что живых, в догорающей на земле машине точно нет. Андрей сел и взявшись двумя руками за голову, попытался успокоиться. Но это у него не получалось. В его голове творились удивительные метаморфозы. С одной стороны, он понимал, что только что, он спас своих товарищей от неминуемой гибели. Но с другой… Он только что убил человека. И не одного, а сразу двух. И у этих двух, наверное, были семьи… Родители… Дети… И, в одну секунду, они стали сиротами… А все он — Андрей Новиков. И кто он после этого? Новиков пытался, сам себе, ответить на этот вопрос. И ответ, казалось, лежал на поверхности… Но его, почему-то не было видно. С одной стороны — спаситель, с другой — убийца.

Сидел он так довольно долго. Пока не решил для себя, что спасителем быть, как то, приятнее…

«Все, Андрей! Ты доктор. Ты вырезал эту раковую опухоль… Ты спас своих, пусть и не самых лучших, но товарищей. Если бы не ты, от них бы остались только угольки. По этому, ты поступил верно. Все, Андрей. Все! Не раскисать! Китяжу нужны бинты и антибиотики. Встань и найди их!!!», — Дон резко поменялся в лице и, вскочив, с криком выпустил всю обойму в воздух. А когда, в автомате кончились патроны, магазин менял уже другой человек. Не Андрей Новиков, а ДОН. Дон, который выживет в этом страшном, смертельно опасном, но, до боли реальном мире. Дон! Это звучит гордо! Именно так, назвал его Китяж. И Китяжу нужна была помощь. Дон встал и, положив автомат на плечо, прогулочным шагом пошел в сторону поликлиники.