Удар в спину - Леонид Матюхин

Этим серым дождливым вечером помимо них новой асфальтированной дорогой никто более не пользовался. Несмотря на это Петрович вел машину весьма аккуратно, держа стрелку спидометра на регламентируемых правилами дорожного движения восьмидесяти километрах.

Вдали показалась лесозащитная полоса. Когда они подъехали ближе, Петрович снизил скорость и осторожно повернул влево на неширокое разбитое шоссе.

— Притормозите, — приказал Антон.

Машина проехала несколько метров и остановилась справа на грязной обочине.

— Думаю, Пал Петрович, что более нам ваши услуги не потребуются, объявил Стахов.

Павел Петрович только слегка пожал плечами.

— Вам придется оставить мне во временное пользование ваши права, Антон протянул Петровичу между сидений руку.

— С какой стати? Любой идиот сразу же поймет, что документы принадлежат не вам.

— Это вас не касается. Так что давайте. И если наше путешествие закончится нормально, у вас даже будут шансы получить их назад.

— Надеюсь.

Петрович достал бумажник, извлек из него водительское удостоверение и передал покрытый пластмассой квадратик картона Антону. Тот взял его и посмотрел на фотографию — моложавый Павел Петрович был запечатлен на снимке в форме майора.

— И в каких же войсках вы служили? — полюбопытствовал молодой человек.

— В тех самых, — ответил за Петровича его начальник. — В которых нужно.

— Ладно. Если в каких нужно, то тогда выходим, — приказал Антон. — Все выходим.

Первым из-за руля вышел Петрович. Затем из задней дверцы вышли его пассажиры. Стахов извлек руку с гранатой из кармана Владислава Андреевича и отошел от него на пару шагов в сторону. Потом он подозвал Павла Петровича, и, следуя указаниям Андрея, пучеглазый господин снял с запястий своего начальника наручники, чтобы тут же снова водрузить их на место. Но только на сей раз руки у Владислава Андреевича оказались скованными не за спиной, а спереди, на животе.

— Дорога нам предстоит не близкая, — заметил Антон. — Так что, уважаемый, можете пока размяться и прогуляться к кустам.

— С какой стати?

— Как хотите, — пожал плечами Антон, осторожно втыкая чеку на её место в гранате. — Тогда ждите.

Наконец, он справился со своей задачей и удовлетворенно заметил, как бы давая оценку проделанной работе: «Ну вот и отлично. А теперь сделаем так…». Молодой человек извлек из кармана небольшой моток тонкого и прочного шнура и один его конец крепко привязал к кольцу чеки.

— Владислав Андреевич! — окликнул он своего стоящего у машины пленника. — Я думаю, дальше мы продолжим наш путь вдвоем.

— Вам что, для этого требуется мое одобрение?

— Да вроде нет. От вас мне нужно лишь одно. Чтобы к нашему с вами приезду мои жена и дочь были в безопасности. Виктория, естественно, тоже.

— Мы же с вами уже обо всем договорились, — напомнил Павел Петрович. Я все устрою.

— Владислав Андреевич?

— Вам же сказали, — баритон обладателя красивого голоса теперь звучал недовольно, — Все будет сделано. Павел не подведет, проследит.

— Тогда можете возвращаться, Пал Петрович. И дай вам Бог никогда в жизни более не встречаться мне.

— Не зарекайтесь, Андрей. Ох, не зарекайтесь, — криво усмехнулся Владислав Андреевич и добавил, адресуясь уже к своему приятелю-подчиненному, — Успокой там всех и оповести кого нужно о наших обстоятельствах. Но только по-умному… А теперь — топай.

Пучеглазый господин повернулся и не спеша пошел по мокрому шоссе в сторону видневшегося неподалеку перекрестка.

— Ну а теперь, Владислав Андреевич, поворачивайтесь ко мне спиной и обопритесь локтями о машину, — распорядился Стахов. — Я собираюсь сейчас дополнить ваш туалет гранатой. Так что смотрите, не вздумайте лягаться. Поняли?

Немного помедлив, сухощавый господин все-таки выполнил указания Андрея, и через пару минут молодой человек закрепил у него на брючном ремне гранату.

— Можете повернуться. Вот этот конец, — Стахов продемонстрировал Владиславу Андреевичу зажатый в руке конец шнура, — в дальнейшем всегда будет у меня под рукой. Если что, то…Таким образом, теперь мы с вами можем спокойно отправляться в дорогу.

— Черт с вами. Поехали, — и невольный спутник Антона через водительскую дверцу первым забрался в машину

* * *

Хотя Стахов и заявил, что не имеет обыкновения садиться «под градусом» за руль, на сей раз он себе это позволил. И хорошо еще, что днем ему удалось отлично выспаться. В результате он ехал теперь, не испытывая особой усталости. Его спутник обладал, очевидно, завидными нервами. Во всяком случае, уже часа через полтора после выезда на трассу он спал сном праведника.

Движение на дороге было интенсивным, но ближе к двенадцати ехать стало проще. К этому времени уменьшилось число легковых машин, а тяжелые грузовики развивали теперь достаточно высокую скорость. Чтобы случайно не «влипнуть», Стахов просто держался за большим междугородним автобусом, водитель которого наверняка знал на этой трассе все контрольные посты и там, где это позволяла обстановка, временами позволял себе идти на скорости более ста километров в час. При приближении к населенным пунктам автобус снижал скорость, тем самым предупреждая Антона о возможных проверках. Но тем не менее в одном месте Стахова все-таки остановили. Автобус прошел дальше, а Антон был вынужден встать на обочине. При этом он проехал дальше по дороге — за патрульного со светящимся жезлом метров на пятнадцать.

— Эй! — молодой человек толкнул спящего пленника.

— Ну что ещё там? — недовольно пробурчал тот, поворачиваясь в сторону Стахова.

— Нас остановили.

— А чего вы хотите от меня?

— Хочу предупредить. Не вздумайте дергаться, — предупредил Антон и положил на скованные руки Владислава Андреевича свой пиджак. — Поверьте, я настроен очень серьезно.

Приоткрыв дверцу, молодой человек выглянул. Но милиционер не спешил. Прошло ещё не менее пяти минут, прежде чем он остановил ещё одну иномарку, которая встала практически впритык за машиной Стахова. Лишь после этого патрульный направился к остановленным автомобилям.

Водитель вставшей позади машины вышел навстречу милиционеру с документами наготове. Офицер взял документы и небрежно поманил рукой выглядывающего из дверцы Антона. Тот остался сидеть за рулем.

Проверив документы, офицер вернул документы водителю и направился к «Фольксвагену».

Антон распахнул дверцу и вышел на асфальт. Только теперь он увидел, что правее на обочине стоят два «упакованных» в бронежилеты автоматчика. Один замер у капота, а второй — за багажником.

— Вам что, трудно сделать несколько шагов? — недовольно осведомился офицер.

— Трудно, капитан. Трудно, — подтвердил Антон, стараясь дышать поверх головы офицера, который, к счастью, был сантиметров на десять ниже его.

— Документы.

Антон молча протянул права Петровича и документы на машину.

— А доверенность? — мельком поглядев в бумаги, сразу заинтересовался капитан.

— Хозяин сидит рядом со мной. Вот его документы, — Стахов протянул милиционеру водительское удостоверение Владислава Андреевича.

— Посторонитесь.

Стахов сделал шаг в сторону, продолжая при этом оставаться рядом с дверцей.

Бросив взгляд на права, офицер нагнулся и осветил через водительскую дверцу сидящего спереди пассажира.

— Уберите-ка фонарь, уважаемый, — прозвучало из машины.

Антон должен был признать, что никогда бы не смог с таким чувством собственного достоинства и так внушительно произнести эти простые слова. Самое интересное, в голосе Владислава Андреевича не было ни малейшего вызова или сомнения в том, что его пожелание будет выполнено. И верно, офицер тут же погасил фонарик, выпрямился и протянул Антону документы «можете следовать дальше».

Стахов не заставил просить себя дважды. Нырнув за руль, он сразу же тронул машину с места и не без зависти заметил:

— Вот это да! И как это только у вас получается?

— Что — это?

— Да вот так вот — властно, уверенно… «Уберите, любезный!» процитировал молодой человек.

— Так говорят только насмотревшиеся низкопробных сериалов нувориши, усмехнулся элегантный господин. — «Любезный» в данном случае было бы наверняка неуместным.

— А как вы определяете, когда что бывает уместным?

— Поживите с мое…

И снова Антон шел по ночному шоссе, пристроившись на сей раз за каким-то трайлером, явно желавшим проехать за ночные часы как можно больший путь. Позади оставались километры и километры. Машина проезжала через многочисленные населенные пункты, названия которых зачастую не вызывали у Антона никаких воспоминаний и ассоциаций. Транспорта на шоссе оставалось все меньше и меньше, а спать хотелось все больше. Шел второй час ночи, и после богатого событиями минувшего дня усталость конечно же давала себя знать.