Обреченный трон - Каролайн Пекхам

так, будто собирался вскочить и начать игровую драку. — Сиди, — передразнила я его, как собаку, показывая на него пальцем, а он с ухмылкой откусил его конец.

Я покачала головой с полуулыбкой и повернулась, обнаружив, что Орион стоит прямо за мной, словно чертова башня.

— Давай, покажи мне это дерьмо с тенями, — потребовал он.

— Тебе обязательно было проделывать весь этот путь, чтобы сказать это? — пробормотала я, обойдя его и чувствуя, как он следует за мной на волосок, пока я шла к Дариусу. Мурашки побежали по моей шее, и я была рада, что мои длинные волосы скрывают их от пугающей тени, преследующей меня. Что за преследование?

Я потянулась к Дариусу, и тут мой взгляд остановился на груде украшений, ножей, металлических предметов и цветных камней, лежавших на столе напротив него.

— Что это все?

Орион обменялся взглядом с Дариусом.

— Лайонел заставляет своих Нимф приносить мне всякую дрянь, которая может скрывать Имперскую Звезду.

Габриэль начал смеяться, и мы все повернулись к нему, пока он пытался взять себя в руки.

— Что смешного? — спросил Сет с ухмылкой.

Габриэль сдержал смех, покачал головой, затем его лицо стало серьезным.

— Я не могу сказать.

— Да ладно, — подтолкнул Сет. — Ты не можешь так с нами поступить.

Габриэль покачал головой.

— Если я скажу, это все изменит.

— Так это хорошие новости? — с надеждой спросила я, но Габриэль ничего не ответил, очевидно, борясь с желанием снова рассмеяться.

— Давайте, приступим к делу, — сказал Дариус, снова поворачивая меня к себе лицом, а Орион стоял рядом с нами, внимательно наблюдая. Да, он просто стоит тут, как большой горячий бывший парень Вампир, и очень помогает мне сосредоточиться.

Я сделала вдох, потянулась вверх, положила руки на плечи Дариуса и позволила своим глазам закрыться, концентрируясь. Пламя моего Феникса горело все жарче под моей кожей, пока я пыталась почувствовать тени, живущие в Дариусе. Он поднес их к краю своего тела, и они прикоснулись к моей коже, словно холодная ласка. Они больше не взывали ко мне. Они никак не могли пробиться сквозь мою защиту. Мне хотелось, чтобы я могла предложить то же самое тем, кого люблю.

Мое пламя вырвалось из рук, встречаясь с тьмой в нем, сжигая ее снова, но я могу уничтожить только то, что находится за пределами его тела.

— Сделай это, — приказал Дариус, и я знаю, что он бросится в мое пламя и будет поглощен им, если это поможет вернуть Тори. Потому что и я бы так поступила.

Я стиснула зубы и заставила себя сделать это, вдавливая свое пламя в его тело, побуждая его искать тени в нем. Он зашипел сквозь зубы, и мои глаза распахнулись, встретившись со смертоносным взглядом Дракона, когда он позволил себе сгореть в моей силе. Его кожа начала чернеть, и я застонала, проталкивая пламя глубже, ненавидя себя за то, что причиняю ему боль, но зная, что у меня нет другого выбора.

Орион застонал, затем внезапно оттащил меня от Дариуса, заведя мои руки за спину и сжигая себя в моем огне, пока он обнимал меня.

— Нет! — закричала я, но он прижал меня к себе, оттаскивая от Дариуса, и я поняла, что это были его узы Опекуна. Она не позволит ему стоять в стороне, когда я причиняю боль его подопечному.

Орион крепко прижал меня к своей груди, и я быстро погасила пламя, мое сердце забилось от запаха горящей плоти. Сет бросился к Дариусу, давая ему магию для быстрого исцеления, а я вертелась в объятиях Ориона, судорожно осматривая повреждения, которые я нанесла ему. Мои пальцы расчесывали ожоги на его груди и руках, я быстро применила исцеляющую магию, мое дыхание было тяжелым, как и его. Вокруг него витал аромат корицы, и мне хотелось прислониться к нему и утонуть в нем. О боже, о боже.

— Прекрати, — гаркнул Орион, поймав мои запястья, и я подняла на него глаза, обнаружив в них море боли, которая, как я была уверена, не имела ничего общего с ожогами, которые я нанесла ему.

Его челюсть напряглась, и он отпустил меня, перебежав через всю комнату, вставая позади Габриэля на диване.

Я выпрямилась, отводя от него взгляд и стараясь, чтобы он не видел, как я потрясена. Я была раскрасневшейся, злой, обиженной, возбужденной — все эмоции, которые пылали во мне. Меня вдруг осенило, что все те разы, когда я причиняла боль Дариусу, пытаясь выжечь из него тени, я причиняла боль и Ориону. Он чувствовал всю боль Дариуса, был проклят, ощущая ее и зная, что его подопечный в беде. Но он никогда не мог прийти и помочь. Я даже не могу понять, какие муки ему пришлось пережить. Все это время я мучила его и даже не подозревала об этом. От этого мне стало тошно.

— Вы не можете делать это, пока я с вами, — сказал Орион со вздохом, но я не смотрела на него. Я не могу. Если я сделаю это прямо сейчас, он увидит мою глубокую и кровавую рану, которую он оставил на моем сердце и которая все еще не затянулась. — Продолжайте практиковаться в академии.

— Вы можете записывать их, — сказал Габриэль мне и Дариусу, потянувшись за чем-то в карман, а затем бросив Ориону атлас. — Вот, в нем все наши номера. Нет, не прячь его там, — сказал он, когда Орион сделал шаг к большому синему комоду с маленькими украшениями в виде морских животных на нем. — Спрячь его в шкаф под раковиной.

— Понял, — пробормотал Орион, убирая его в карман.

Я нахмурилась на Дариуса, молча спрашивая, все ли с ним в порядке, и он кивнул, но его челюсть была плотно сжата, явно расстроенный тем, что я снова потерпела неудачу. Как бы мне ни хотелось продолжить попытки уничтожить тени в Дариусе, я презирала мысль о том, что снова причиню боль и ему, и Ориону. Но какой у меня есть выбор?

Я подошла и обняла Дариуса, думая о Тори, и все внутри меня просто разрывалось от боли. Я подводила не только его, но и ее. Мне