Башни Анисана (СИ) - Каверина Ольга

– Всё в порядке, – попытался остановить её Гиб Аянфаль, – строители иногда падают. Наши тела рассчитаны на такое.

Гиеджи покачала головой, убирая руку.

– Я совершила насилие, – горько произнесла она, – за такое исправляют! Я злилась на тебя, но не хотела причинять тебе боль!

Гиб Аянфаль сел, потирая поясницу. Сам он не чувствовал никакой обиды на Гиеджи. Скорее напротив – это «возмездие» окончательно развеяло ощущение вины. Родичи вернулись в безопасную глубину сада, окутанную смолкшими волнами, и сели у корней самого большого дерева.

– Как тебе удалось меня толкнуть? – спросил Гиб Аянфаль, – я думал, такое могут только какие-нибудь техники волн! Или чёрные стражи.

Гиеджи только пожала плечами.

– Я иногда чувствую, что меня окружают особенные волны, – скромно ответила она, – Аба говорил, что Звезда одаривает некоторых асайев сверх их основной рабочей точки. Но он просил меня относиться к этому с осторожностью, не баловаться лишний раз. Яфи, ты действительно не сердишься на меня?

– Нет, Гиеджи.

– Только не ходи туда больше.

– Того единственного раза мне хватило, поверь!

Гиеджи потупила взгляд.

– Там не всегда бывает так ужасно, как ты мог видеть, – произнесла она, – и мне часто хочется вернуться. В этом есть некая тайна, которую мне хотелось бы разгадать больше всего в жизни. Видения стали так плохи после того, как начались эти исчезновения. А теперь ещё и абы Альтаса нет…

Гиеджи не договорила, склоняя голову и обнимая себя за плечи. Гиб Аянфаль сохранял молчание, терпеливо дожидаясь, когда она продолжит. Наконец, Гиеджи вновь взглянула на него и взяла за руку.

– Знаешь, когда я находилась в Белом Оплоте, ко мне приходил один асай, – негромко начала она, близко склонившись к Гиб Аянфалю, – Он, собственно, и вывел меня из видений. Ае и белые сёстры пришли аккурат сразу после его ухода. Он побыл со мной немного, но рассказал многие вещи.

– Кто он? – спросил Гиб Аянфаль, чувствуя вдруг необъяснимое волнение, – ты можешь сказать мне?

Гиеджи помедлила с ответом, а потом подвинулась ещё ближе и ответила совсем тихо:

– Я расскажу это только тебе. Потому что… она не против. Но обещай, что никому этого не откроешь. Даже Ае и своему новому другу!

– Хорошо, – коротко ответил Гиб Аянфаль, зная, что многословные обещания Гиеджи воспринимает как недостаточно твёрдые.

Гиеджи обвела сад внимательным взглядом, прислушиваясь к пространству, после чего начала:

– Я её и раньше знала, только никогда не видела. Когда мне исполнилось восемьдесят оборотов, она начала говорить со мной через волны. Я всегда слушала её в саду, под этим вот деревом. Она говорит, что мы с ней похожи, и её тоже можно называть «она», хотя она не является ни белой матерью, ни нэной. Она называет себя моей старшей сестрой.

– «Сестрой»? – переспросил Гиб Аянфаль, – Она… как-то относится к нашей семье?

Гиеджи даже засмеялась, услышав это.

– Нет! После того, как я её увидела, то поняла, насколько абсурдно будет даже просто представить такого асайя на пороге нашей обители! Она другая, я никогда не видела в Рутте таких. Да и… аба Альтас и Ае не то, чтобы ей не нравятся. Но она говорила, что у них с ней слишком разные пути, чтобы иметь общие дела. Поэтому Ае и считает мою с ней связь опасной.

– А я ей как?

– Ты? Про тебя она говорила, что ты отчаянный. И ты бы подошёл, когда станешь немного постарше.

Гиб Аянфаль усмехнулся.

– Значит, мне нужно скорее стать патрицием, чтобы познакомиться с ней, – проговорил он, – а кто она по рабочей точке? Как выглядит?

– Я не знаю. Одежды у неё синие и как у техника волн, но волосы не покрыты и развеваются над головой. Такой я её видела в этот единственный раз. Она рассказала мне кое-что странное. То, что может случится, если я выберу тот путь, который передо мной откроется, – Гиеджи сделала небольшую паузу, после чего продолжила, – Сначала должно пройти время. Много времени, целый звёздный цикл. А по прошествии этого времени я… Такой меня, какая я есть сейчас, здесь больше не будет. В любом случае, если ты меня потеряешь, и волны ничего не станут говорить тебе – пойди и обратись к госпоже Гейст. И она тебе всё расскажет. Или даже сама к тебе придёт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Гиеджи замолкла. Гиб Аянфаль рассматривал её спадающие на плечи жёлтые волосы. В эти мгновения она виделась ему такой непривычно беззащитной.

– Ты погибнешь? – неловко спросил он, и сам же ужаснулся тому, что задаёт такой вопрос асайю.

Гиеджи тут же покачала головой.

– Никогда! – воскликнула она, – но я буду там, куда относят видения, которые ты подсмотрел. Консул Гейст знает всё про это место. И не только про него. Сестра успела сообщить мне ещё вот что: ей известна тайна исчезновений. Она знает правду, но считает, что общество Онсарры к ней не готово. И, если я хочу доказать, что тоже достойна приобщиться к истине, то я должна пойти и встать у неё на пути. Но я совсем не чувствую себя готовой к этому! Даже ради абы Альтаса…

Гиб Аянфаль поднялся, глядя на Гиеджи с нескрываемым волнением.

– Гиеджи! – воскликнул он, – Но мы ведь в таком случае просто обязаны это всё выяснить! Если ты не хочешь, то я пойду!

– Яфи, не надо! – крикнула Гиеджи, тоже вскакивая на ноги, – даже и не думай! Встать у Гейст на пути – это не так просто. Даже не все старшие патриции это могут! Думаешь, почему все обращаются с просьбами к Гэреру и Сэле? Да просто потому, что свободно говорить с Гейст могут только мастера волн и белые матери! Ты всё равно не сумеешь, Яфи!

– Честно говоря, меня это удивляет, – ответил Гиб Аянфаль с возмущением, – Асай может свободно говорить с кем хочет согласно воле Голоса! Так почему консул Гейст вдруг стала таким исключением? Только из-за этого необъяснимого страха в волнах? Знаешь, я уверен, что смогу преодолеть его, потому что у меня есть серьёзные причины для разговора! Наш аба, Росер и Лийт пропали, а она знает, как это произошло! Гиеджи, я просто не прощу себе, если не попытаюсь узнать!

Гиеджи, улыбнувшись, покачала головой.

– Поэтому-то сестра и назвала тебя отчаянным, – проговорила она, – Яфи, только будь осторожнее. И, если решишься к ней пойти… Скажи ей про мои видения. Ей можно знать. Скажи, что из раза в раз я вижу багровую Онсарру накануне гибели. Это страшит меня, и я не могу понять к чему это.

– Скажу, – покладисто согласился Гиб Аянфаль.

Гиеджи скромно улыбнулась, взглядывая на старшего родича с тёплой нежностью.

– И это, собственно, все, о чём я хотела поговорить с тобой именно здесь, – подвела она итог, после чего направилась за деревья, где росли окружавшие потайное место пышные кусты. Судя по всему, природа их была такая же, как и у деревьев – они относились к далёкой эпохе Гаэ Онсарры. Сейчас их ветви покрывали большие белые цветы, представлявшие собой чашечки из нескольких десятков заострённых лепестков, слегка колеблющиеся из-за течения волн. Не все растения, поддерживаемые бурой пылью, цветут. Пасочники сразу выбрасывают ягодные или сотовые гроздья, которые постепенно созревают, ну а дышащим деревьям цветение и вовсе ни к чему. Цветы появляются только на особых растениях, которые сеятели вытягивают в декоративных целях вокруг обителей и площадей. Они – высшее проявление искусства сева, такое же, каким для городских строителей является создание скульптурных изваяний.

Гиеджи отломила от куста веточку, увенчанную особенно красивым пышным цветком, и обернулась к старшему родичу.

– Тебе, – кратко сказала она.

Гиб Аянфаль, предусмотрительно остудив ладонь и пальцы, осторожно взял хрупкий подарок. Стебелёк слегка потемнел от его прикосновения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Ты уже почти научился с ними обращаться, – заметила Гиеджи, – кусты с белыми цветами более нежные.

Гиб Аянфаль ещё раз осмотрел цветник и приметил, что в дальнем углу многие цветы почему-то оборваны. Гиеджи, заметив его взгляд, недовольно сказала:

– Кто-то из жителей срывает их, но из-за тишины в волнах, я не знаю, кто именно. Жнецы, которые обхаживают здешние пасочники, обещали проследить.