Актриса года - Джон Кейн

— Так что же, Ингмар Бергман был голубым? — искренне изумилась Конни.

— О нет, не то чтобы… — неопределенно ответила Хельга, продолжая обрабатывать ее бедра. — Но тем не менее Бьорк упомянул об этом в книге. Сказал, что это поможет ей стать бестселлером. Сделает более привлекательной и острой.

— Ты бы лучше сказала Бьорку, пусть почитает шведские законы. А то дело может кончиться тем, что его привлекут к суду и посадят в тюрьму, где он будет не книги писать, а лепить фрикадельки.

— Но в шведских тюрьмах не делают фрикаделек, мадам. Там производят мебель фирмы «Айкеа».

Конни лишь вздохнула в ответ, а Хельга продолжила массаж. Сегодня Конни страшно нервничала, как тридцать лет назад, перед премьерой «В Москву, или Все погибло!». Ведь через несколько часов станет известно, выиграла она «Оскара» или нет. Если да, то она превратится в немеркнущую звезду Голливуда, а если нет, то останется лишь голосом, записанным на бесконечных пластинках и кассетах.

Хорошо хоть с нарядом особых проблем не возникло. Она решила надеть голубое платье от Армани, в котором собиралась выступить в театре Форда. Такие никогда не выходят из моды. И сидело оно на ней безупречно, а в качестве аксессуаров она выбрала несколько бриллиантов и сумочку от Шанель.

Руки Хельги, казавшиеся более жесткими, чем обычно, подбирались к ее ягодицам. Сперва нежно похлопали по ним, потом стали растирать — сильно, напористо, даже в каком-то смысле эротично. Конни глухо застонала. А потом вдруг почувствовала, как руки массажистки скользнули ниже, и она ощутила палец, проникший внутрь, в самую интимную часть своего тела.

— Хельга! — взвизгнула Конни и резко обернулась.

— Я отпустил Хельгу пораньше, — сказал Эрик. Он стоял сзади, раздетый; чресла опоясывало махровое полотенце, на губах играла озорная улыбка. — Сказал ей, что сам закончу массаж.

— Чем в данное время и занимаешься… — проворчала Конни, и ее вдруг обдало жарким теплом.

— А что, я зашел слишком далеко? — осведомился он, ритмично двигая пальцами.

— Для начинающего не так уж и плохо, — пробормотала Конни и расслабилась, лежа на массажном столе.

— Неплохо? — шепнул он. — Всего лишь неплохо?

Конни сладострастно застонала.

— А вот так… получше, чем просто неплохо, а?..

— Сильнее, сильнее… вот так… глубже… а теперь нежнее, мягче… еще, еще… О Боже, как хорошо!..

— Ты уже готова, любовь моя? — спросил Колин.

— Еще секундочку, дорогой! — прокричала Фиона из спальни. — Просто пытаюсь пристроить пояс на этом сумасшедшем сооружении от Харди Эймис так, чтобы бедра выглядели чуть поуже Английского канала.

Колин налил себе виски и отпил большой глоток. Спиртное помогло немного расслабиться, но при этом, он, как ни странно, чувствовал, что абсолютно спокоен. Они с Фионой простили друг другу все свои выходки и последнюю неделю провели за самыми любимыми своими занятиями: ходили в театры, читали хорошие книги, устраивали долгие обеды, поглощая в неимоверных количествах сосиски с картофельным пюре. Они поклялись не вникать в детали столь драматически закончившихся измен и приняли тем самым разумное решение, хотя Колину оно далось нелегко. Он просто сгорал от желания услышать хоть какие-то подробности романа Фионы с женщиной. Что же касалось убийства Теда Гейвина, то тут Колин был совершенно уверен в невиновности жены, несмотря на то, что других подозреваемых в деле об убийстве пока не появилось.

Иногда Колин даже подумывал, что в данных обстоятельствах, являясь мужем бисексуалки, подозреваемой в убийстве, сам стал объектом зависти со стороны многих голливудских продюсеров и наемных писак-сценаристов.

— Ну и как тебе? — спросила Фиона, входя в комнату. Ее платье от модельера, одевавшего королевское семейство, являло собой довольно смелое сооружение из пурпурной тафты, плотно обтягивающей бедра, и с драпировкой на одном плече типа тех, что украшают сари. На талии красовалось нечто вроде пояса с прикрепленной к нему черной бархатной сумочкой. Сколь ни оригинален был сей туалет, он не шел ни в какое сравнение со шляпой, которую выбрала Фиона. На голове ее возвышалось подобие венецианской гондолы из черной соломки, а воткнутая в середину красная ленточка была, видимо, призвана изображать гондольера.

— Отлично. Вот только… э-э… шляпу бы я снял, — робко заметил Колин.

— Но в точности такая же шляпа была на Саре Фергюсон в прошлом году на скачках в Черчилле, — возразила Фиона.

— Ну вот тебе, пожалуйста, — сказал Колин. — И ее лошадь тогда проиграла.

— Нет, я понимаю, она напоминает тонущий «Титаник», — согласилась Фиона. Сняла шляпу и взбила блестящие золотисто-каштановые волосы.

— Ты моя рыженькая… — протянул Колин. Обнял жену и чмокнул в щеку. — Ладно, нам пора. Машина уже ждет.

— А как же полицейское сопровождение? — спросила Фиона. Детектив Ясплански установил за домом Колина и Фионы круглосуточное наблюдение. Мало того, когда они куда-нибудь выезжали, за ними следовала полицейская машина, даже при поездках в прачечную или продуктовую лавку. — Ты достал для него третий билет?

— Сегодня утром переговорил с этим славным детективом, — ответил Колин. — И он пришел к выводу, что поскольку нас будут показывать по национальному телевидению, то вряд ли нам представится шанс удрать за границу. А потому сегодня обойдемся без эскорта.

— Хотела бы я, чтобы этот тупица оказался на нашем месте. Интересно, что бы он чувствовал, зная, что весь день по пятам за ним топают громилы… — вздохнула Фиона и снова взглянула на себя в зеркало.

— Просто других зацепок у него нет, — напомнил Колин. — О, если бы только ты могла объяснить, как та дурацкая трубка оказалась в кармане пиджака этого бедолаги!

— Тем не менее это до сих пор является для меня тайной, покрытой мраком. Как и те восторженные рецензии, которые получил Кеннет Брейна за исполнение роли Гамлета.

— И у тебя нет ни малейшего представления о том, кто может стоять за этим?

— Нет. — Фиона со щелчком закрыла сумочку от Шанель. — Что ж, нам пора. Для меня это, пожалуй, будет большим испытанием, чем судебный процесс по делу об убийстве Теда Гейвина.

Карен выхватила сигарету «Мальборо лайт» из сумочки от Шанель, нервно прикурила, глубоко затянулась и выпустила длинную струю дыма прямо в лицо Ларсу.

— Ну, и что ты думаешь по поводу того, что Фиону Ковингтон подозревают в убийстве? — спросила она, а Ларс, отмахиваясь от дыма, продолжал работать над ее прической.

— Но ведь ее вроде бы не арестовали, разве не так? — заметил он.