Сокровища Массандры - Юрий Гаврюченков

Мысли прапорщика застряли в единственной извилине.

— Все торгуешь, барыга сраный? В армии был барыгой и на гражданке заделался торгашом, — заметил курильщик. — Рэкетиров на тебя нет.

Отиравшийся рядом писарь нехорошо заулыбался.

«Дембеля приехали, бить будут! — привычно констатировал бывший старшина и побелел. — Или опять ограбят».

Курильщик немедленно оправдал его ожидания.

— Тебя кто крышует? — спросил он.

Бескудникова уже никто не крышевал по-настоящему. Так, заходил раз в неделю участковый, которому надо было собрать сумку продуктов да выставить бухла на праздники. Бандиты сами собой повывелись. В городке о них много лет не было ни слуху ни духу.

— Участковый у меня вопросы решает, — выдавил Паскуда.

— Участко-овый, — со значением протянул курильщик и переглянулся с писарем.

Незваные гости гадко заржали, а писарь спросил:

— Это ваш местный шериф?

— Что, даже из «тигров» никого нет? — осведомился курильщик.

Вопросы сыпались один за другим и были столь бессмысленными, что отвечать на них себе дороже выйдет. Паскуда вцепился в прилавок, чтобы не упасть. Ноги у него ослабли в коленях, как всегда случалось при неожиданных встречах. В голове, неоднократно отбитой, зашумело. Перед глазами поплыли прозрачные червячки.

— Смотри-ка, побелел, покраснел, сейчас упадет, — заметил Макс.

Юра шагнул к Бескудникову, помахал ладонью перед глазами, но терпила был так поглощен своими тяжкими внутренними ощущениями, что не отреагировал.

— В самом деле, ему можно сигару о лоб затушить — не моргнет. — Юра устремился к выходу. — Сваливаем отсюда!

Жулики подобрали оставленные за дверьми сумки и устремились к Верхней дороге, чтобы от нее поискать тропу в горы. Задерживаться в городке не следовало. Даже если пропускной режим отменили, чужаки с баулами — любимая добыча шерифа, будь то участковый или скучающий «тигриный» особист.

Оставшийся в магазине Паскуда быстро пришел в себя. Такое с ним случалось неоднократно, когда организм при угрозе здоровью сам принимал меры, впадая в состояние, близкое к смерти, отпугивая хищников, а потом нормализуя жизненный цикл без каких-либо потерь. Эволюционируя в условиях агрессивной окружающей среды, Бескудников вел себя как опоссум, не сознавая работы сложного механизма психосоматических реакций. Просто с какого-то момента так стало получаться само собой и происходило почти всегда.

Бывший старшина комендантской роты к роли потерпевшего привык и не горевал.

* * *

— К сумеркам дойдем до пещеры? — пропыхтел сзади Юра, которому нелегко давался подъем.

Макс бросил взгляд на часы:

— Начало шестого. Может быть, успеем засветло.

— Надо было у Паскуды еды купить и воды.

— Да завтра пересидим. Утром в Щебетовке затаримся. Плохо, что минералки пол-литра осталось. — Купленная в Симферополе бутылка давно бы показала дно, если бы Макс не ввел режим экономии.

В тиши пасторального края компаньоны топали по горе вверх и вверх, ощущая себя полными дураками.

— Я чувствую себя как пришелец, оказавшийся не в своей тарелке, — пробухтел Юра. — Надо было ехать на машине. Зачем мы нагрузились ненужным шмотьем?

— Сам же настаивал все с собой брать. — У Макса возникло желание спрятать баулы в кустах и пойти к пещере налегке, но он эту идею отбросил. Лучше сейчас напрячься и дотащить, чем завтра идти за поклажей, теряя драгоценное время, опасаясь, что вскрытую сокровищницу кто-нибудь обнаружит. В том, что сразу по прибытии они разберут завал, Макс не сомневался. На ночь нужна палатка, да и невозможно будет устоять, чтобы не взглянуть на заветные бутылки.

Ни он, ни Юра не смогут сомкнуть глаз, пока не убедятся в целости и сохранности клада. Макс был уверен в компаньоне, как в себе.

— Как думаешь, без нас вино не нашли? — тут же спросил Юра, будто читая мысли подельника.

— Могли откопать за зиму, — мстительно ответил Макс: его очень напрягало это предположение. — Придем, а там пусто.

— Все украдено до нас, как сказали бы британские археологи, забравшись в очередную египетскую пирамиду, — Юра наддал и оказался рядом с Максом.

Тропа взобралась на очередной подъем, из бугристого желоба превратилась в ровный путь и стала заметно дружелюбнее. Макс покрутил головой, чтобы определить, далеко ли глиняная дорога с колеями-канавами, но отсюда вершины выглядели незнакомыми, и он не определил.

— Может, повезет, из ручья воды наберем, а? — Юра дышал, как пес, открытой пастью, всем своим видом иллюстрируя выражение «повесив язык на плечо», пот градом катился с его лица. — Должны же в это время ручьи течь. Жара не наступила, еще не вся вода с гор ушла.

— Ну, если повезет. — Макс припомнил промоины, рассекающие глиняную дорогу, и воспрял духом.

— Тогда давай сейчас водички глотнем, — подсек аферист искусно заброшенную удочку.

Макс подумал, что расслабляться в компании, на сто процентов состоящей из жуликов, опрометчивый поступок.

— Сейчас все выпьем, а ручей не найдем. Что до утра будем сосать, скажи мне? — ехидно спросил он.

— Вино пить, — спокойно ответил Юра. — Мы идем добывать винотеку.

— А как же бизнес? — ядовито осведомился Макс.

— Сидеть на винном складе и не попробовать вина довольно глупо. От пары бутылок не убудет. Выберем наименее ценные экземпляры и займемся дегустацией.

Он был так тверд в своем намерении, что Макс перечить не смог. Не боялся, просто ему тоже хотелось попробовать старинного вина, а подельник как бы брал на себя ответственность.

— Ну ладно, — сдался Макс. — Действительно, кому скупимся? Себе скупимся!

До заветной горы добрались за полтора часа, когда начало смеркаться.

Сколько Макс ни вглядывался в приближающийся с каждым шагом склон, следов отвала не приметил. Должно быть, дожди смыли всю пыль, разбросали щебень, а густая поросль закрыла камни покрупнее.

Компаньоны вымотались и натерли пятки в неразношенных берцах, однако сразу полезли к пещере. Максу удалось отыскать ее по залежам светлых камней, приметным только опытному глазу человека, знающего, где искать и как это выглядит.

— Шикарный погребок, — оценил Юра полуприкрытый кустами низкий вход. — Как только ты его нашел?

— Хотеть надо. — Макс важно прохаживался, поглядывая на друга свысока. — Кто ищет, тот всегда найдет!

Юра не стал оспаривать пионерский трюизм, а потянул на себя ближайший камень. Макс тоже был человеком действия и ринулся помогать. Сразу обрушили стенку внутрь, посветили фонариком, убедились, что все на месте. Даже тючок с палаткой валялся там, где Майя его оставила, — на самом видном месте. Если бы конкуренты проникли в пещеру, они вряд ли стали бы класть палатку на место. Да и вообще замуровывать вход.

Авантюристы принялись лихорадочно разбирать завал. Кусты закачались под ударами камней, зашелестели ветвями, в небо взмыла пыль.

В четыре руки управились быстро. Проход обнажился настолько, что в него могли протиснуться сразу двое.

— Баста, начальник! — Юра включил фонарь и полез на четвереньках в партизанскую сокровищницу.

Он мельком осмотрел пустой ящик из-под гранат, отбросил рваную мешковину, внимательно изучил часы. Он не торопился приниматься за бутылки, растягивая удовольствие. Редко ведь когда удается найти клад. Многие вообще ни разу в жизни его не находят. Компаньоны принялись за фрагмент массандровской энотеки с разборчивостью истинных ценителей — перед отъездом они весь вечер изучали сайты производителей французских, испанских и португальских вин. И даже кое-что запомнили из увиденного. Они перенесли бутылки поближе к выходу, измазавшись при этом по самые уши. Уселись в глубине грота, друг напротив друга.

— Пить охота — сил нет, — намекнул Макс.

Юра с пониманием посмотрел на него и достал из кармана купленный в Симферополе нож сомелье.

— С какой начнем?

— Давай вот с этой, с французского, их много. — Макс выбрал мускат «Люнель» урожая 1848 года.

— С французского так с французского.

Юра отковырял сургуч, вкрутил штопор и выдернул пробку. Осмотрел ее, но при свете фонаря разглядел только, что она снизу темная. Понюхал. Бесполезно. Нос был забит пылью. Примерился к этикетке.

— Эхх, мускатик! — алчно возопил он и от души приложился к бутылке, запрокинув донышко к потолку пещеры.

И выплюнул.

* * *

— Вино умерло, — констатировал Юра.

Подельники сидели снаружи пещеры, глядя на звезды. Под ногами на склоне валялись бутылки. Пустые и никчемные. Даже если из некоторых не целиком вытекло содержимое, толку от него все равно было ноль.

— Как же так? — пробормотал Верещагин, крутя в пальцах пробку. На ней сохранился кусочек сургуча с печатью царских подвалов, и Макс бездумно сунул ее в карман.