Грешные души - Мишина Влада Владимировна

Но это были не все изменения. Стало жарче. Пол загудел от новой силы музыки, заполнившей помещение. Теперь она была чистым ритмом без переливов. Напоминала биение сердца, ускоренное в разы.

Кейфл встал рядом с Ифе. С другой стороны к ней подошёл Атсу. Боги уже скрылись в тенях и под защитой своих сил, которые должны были оставить Бастет в неведении об их присутствии.

– Видимо, сейчас появится богиня, – произнес хекау.

Разумеется, он оказался прав. Огни взвились в воздух, чудом не опаляя тонкие ткани, которыми был украшен зал. Ифе прикрыла глаза от жара.

– Я рада приветствовать всех, кто стал частью нашего священного дня, – глубокий женский голос разнёсся далеко за стены дворца.

Распахнув глаза, Ифе увидела Бастет. Она грациозно восседала на троне. На её блестящей смуглой коже танцевали огненные блики. Тёмные локоны волнами лежали на плечах, едва прикрытых прозрачной тканью.

У всех, кто был в зале, перехватило дыхание от той силы и уверенности, что излучала богиня. Девушка даже не могла повернуть голову, чтобы посмотреть на реакцию Кейфла или Атсу. Ведь всё её внимание было приковано к горящим глазам с по-кошачьи острыми зрачками.

– Откройте своё сердце радости, – Бастет почти танцевальным жестом махнула рукой, и несколько десятков слуг сразу открыли сосуды с ритуальным напитком. – И помните, что истинное счастье не требует и не жаждет.

Как и все гости, Ифе приняла стакан с ритуальным напитком из рук слуги. Краем глаза она видела, как люди, не раздумывая, осушали свои чаши. Лишь они с Кейфлом и Атсу медлили.

– Пьём? – спросил вор.

– Нельзя нарушать традицию, – хмуро ответил принц.

Жидкость в стакане была красной и чем-то напоминала вино. Но вот запах был странным. Словно травы смешали с масляными благовониями. Удостоверившись, что после выпитого люди вокруг не падали замертво, Кейфл кивнул. Он осушил чашу первым. Следом за ним то же сделал и Атсу.

«Просто ритуальный напиток!» – выдохнув, Ифе сделала глоток. Жидкость оказалась немного сладковатой и очень вкусной.

– Похоже на сок! – услышав собственный голос, девушка хихикнула.

Он показался ей высоким и напуганным. Как крик птички.

– А ведь ничего страшного не случилось! – аментет пошатнулась.

Кто-то из спутников придержал её под локоть, но странная дымка перед глазами мешала разглядеть лицо. Зато всё, что происходило вокруг, девушка отлично видела. Люди, которые ещё недавно танцевали в красивых одеждах и вежливо надкусывали угощения, теперь вели себя странно.

«Зачем они раздеваются?» – Ифе сделала неуверенный шаг вперёд. От скольжения одежды по телу прошла дрожь.

– Ах!

Аментет горела. Она до боли прикусила губу, утопая в музыке, огне… и желании. В её мыслях мелькали лица. Сет, затем Анубис. Оба бога вместе. Туман заставлял представлять, каково это – касаться их обоих одновременно.

Богов в видении сменили смертные. С ними было проще, они были сейчас рядом. Девушке достаточно было протянуть руку, чтобы получить двоих. «Нет, это неправильно…» – едва справляясь с наваждением, думала она.

– Ифе…

Аментет обернулась на голос.

– Кейфл…

Юноша уже представлял себе этот миг. Рисовал в воображении до мельчайших подробностей. Он был уверен, что всё произойдёт в полумраке и нежности, наедине. Но прошлые мечты в миг оказались не важными.

Когда его пальцы скользнули к щекам, девушка забыла, как дышать. Когда их губы соприкоснулись, из её груди вырвался всхлип наслаждения.

Кейфл целовал Ифе так, словно под их ногами вот-вот должно было разверзнуться небытие. Он не думал и не терзался сомнениями, которые одолевали его до захода солнца. Аментет отвечала со всей неопытностью и пылом. Плавилась в руках юноши, поддавалась ему. Когда она чуть приоткрыла губы, позволяя углубить поцелуй, Кейфл издал рычащий стон. Который вернул толику здравого смысла.

Принц оторвался от Ифе.

– Не так… Не из-за силы богини, не из-за напитка… – шептал он, молясь, чтобы девушка его не услышала и сама дала знак вновь приблизиться.

Но она уже забылась, закружившись на месте.

– Я счастлива, я так счастлива!

Ифе сама не заметила, как оказалась в центре зала, оставив Кейфла позади. Люди вокруг пили, предавались тому, что она уже видела в чёрном шатре. Но её это не волновало. Она хотела кружиться.

Туман в голове больше не тревожил. Он позволял освободиться от мыслей и насладиться мгновением.

– Я не жажду, не требую, я благодарю за радость! – девушка вновь рассмеялась. – Так вот что это значило!

Светящиеся кошачьи глаза сверкнули в полумраке.

– Подойди, дитя.

– Я? – пискнула Ифе.

Бастет мелодично рассмеялась.

– Ты, ты. Не волнуйся, нас сейчас никто не слышит и не видит.

Девушка шагнула вперёд, постепенно понимая, что эйфория отступила. И туман больше не клубился перед глазами.

– Что это было? – она прижала руку к дико колотящемуся сердцу.

– Ритуальный напиток. Он открывает людям то, что, как они считают, приносит им радость. К сожалению, сейчас почти никто не знает, каково это – быть истинно счастливым.

– Тогда зачем вы даёте гостям это пить? – Ифе с ужасом вспоминала, какие мысли крутились в её голове под действием тумана.

Как именно она представляла окружавших её мужчин. «Для кого-то это может быть радостью… Но не для меня!» – начинала понимать аментет.

Богиня потянулась, закидывая ноги на подлокотник трона.

– Это традиция. К тому же, если я вижу у кого-то проявление чистой радости, я его награждаю, – Бастет лениво постучала длинными ногтями по щеке. – Я видела, что ты была близка к тому, чтобы поддаться напитку. Сделать то, что не приносит тебе радости, а лишь утоляет определённый голод.

С тех пор, как туман в голове рассеялся, Ифе отчётливо слышала звуки за своей спиной. Она не хотела оборачиваться и отлично понимала, что имела в виду Бастет.

– Но ты сдержалась, сделала то, что помогло родиться искреннему смеху на твоих устах. Спасибо за твою радость, дитя.

Голова Ифе начала кружиться.

– Последствия напитка, – пояснила богиня, увидев её состояние. – Увы, неизбежные. Скоро ты заснёшь.

– А те, кто со мной?..

– Зримые или незримые?

«Она знает о Сете и Анубисе!» – аментет с трудом могла думать от звона в ушах, и тревога была мимолётной.

– Не волнуйся, смертные тоже уснут. А те, кто прячется, не покажутся здесь до утра. Особенно лживый…

Бастет сказала какое-то странное слово на рычащем языке. Ифе с трудом села прямо на пол, боясь упасть в кружащейся перед глазами зале.

– Ах да, награда. Я бы спросила, чего ты желаешь, но Тот передавал тебе привет. И принцу-хекау тоже…

Слова Бастет уже почти не имели никакого значения для уплывающей в сон Ифе.

– Храни её, аментет. И не забывай, каково это – радоваться.

Девушка ощутила тяжесть на ладони. Последним усилием она приоткрыла глаза, чтобы увидеть маленькую статуэтку в виде кошки.

– Возвращайся через год на праздник, если вам всё удастся. С удовольствием послушаю твою историю.

Свет кошачьих глаз был последним, что Ифе видела, прежде чем рухнуть во тьму.

* * *

Анубис скрывал в тенях под божественным покровом незримости и себя, и Сета.

– Я сам могу, – сказал грешный бог.

– Не надо. Амт и гончие не придут за мной. Но приказ поймать тебя никто не отменял.

– Для воплощённой праведности ты слишком много недоговариваешь.

– Мне было у кого учиться.

Сет не ожидал такого ответа. Скорее, думал наткнуться на очередное осуждающее молчание. «Да что с тобой случилось после нашего разговора меж мирами, Инпу?..»

Он пытался связаться с Исидой, чтобы разузнать, пришёл ли к ней Анубис тогда. Но богиня молчала. Она и прежде не рисковала слишком часто общаться с ним при помощи связи – только в особых случаях. Вероятность быть пойманными или услышанными была слишком велика. «Придётся узнавать всё самому, постепенно».