Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«И сказали князья Аммонитские Хануну, господину своему: настолько ли уважает Давид отца твоего, на твой взгляд, что послал к тебе утешителей? Не для того ли, чтобы осмотреть этот город и разведать его и после разрушить его, прислал Давид своих слуг к тебе?» (II Сам. 10:3).
Выслушав эти речи, новый царь Моава Аннон (Ханун) поверил им, а поверив, пришел в ярость и решил бросить вызов Давиду в самой унизительной и оскорбительной форме, в какой только в то время это было возможно. Так как члены делегации Давида были одеты в соответствии со своей миссией не в боевые одежды, а в длинные платья (под которыми, естественно, не было нижнего белья, поскольку его тогда еще не изобрели), то Аннон велел срезать заднюю нижнюю половину этих платьев до пояса, а также обрить каждому из них половину бороды. «Хроникон» настаивает на том, что одежды израильтян были обрезаны «до паха» (I Хрон. 19:5), то есть что посланникам Давида обнажили не только ягодицы, но и гениталии.
Для того чтобы понять все значение этих действий Аннона, следует вспомнить, что с древности и по сей день на Ближнем Востоке борода считается символом мужского достоинства и свободы. Средневековые хроники рассказывают, что когда судьи в арабских странах спрашивали преступника, какое наказание тот предпочитает — отрезание носа или бритье бороды, большинство выбирали отрезание носа. Таким образом, обрив посланцам Давида одну половину их лица, Аннон нанес им, а вместе с ним и Давиду и всему народу, которых они представляли, страшное оскорбление. Ну, а то, что он срезал нижнюю часть их одежды, лишь многократно это оскорбление усиливало.
Сопровождаемые насмешками и улюлюканьем аммонитян, израильтяне покинули Равву. До конца дня они укрывались подальше от людских глаз в окрестной роще, а за ночь перешли Иордан и дошли до пограничного Иерихона и поспешили послать к царю гонца с подробным рассказом о случившемся.
Давид, прочитав письмо, тут же поспешил в Иерихон, чтобы выслушать всю историю из первых уст и утешить своих слуг, остававшихся для него прежде всего старыми боевыми товарищами.
«И сказал царь: оставайтесь в Иерихо, пока отрастут бороды ваши, а потом вернетесь» (II Сам. 10:5).
И. Штейнберг в своих комментариях высказывает предположение, что Давид дал такое указание своим послам отнюдь не только потому, что заботился об их достоинстве: сама огласка этой истории могла «поднять народ против Давида за неуместное заискивание у этого варвара»[70] (то есть Аннона. — П. Л.) и нанести удар по престижу царя.
Давид, безусловно, понимал, что стерпеть такое оскорбление нельзя, и велел Иоаву выходить со всей армией на войну. Но это понимали и аммонитяне, немедленно поспешившие обратиться за помощью к владыкам сразу четырех арамейских (синодальный перевод называет их сирийскими) княжеств — Беф-Рехова (Бейт-Рехова), Сувы (Цовы), Маахи и Истова (Това).
Так и получилось, что когда выступивший из района Иерусалима с 25-тысячной армией Иоав подошел к Равве и стал под ее стенами, к городу подошли 20 тысяч воинов Сувы и Рехова, тысяча воинов князя Маахи и 12 тысяч бойцов армии Истова. Дождавшись подхода союзников, Аннон также вывел свою армию из города для битвы с израильтянами.
Таким образом, израильтяне оказались в настоящей ловушке, между молотом и наковальней: с одной стороны на них надвигалась армия аммонитян, а с другой — почти в полтора раза превосходящая их по численности армия арамейских князей.
В этой ситуации Иоав принял вполне грамотное с точки зрения военной науки решение: он поручил Авессе с его 1800 гвардейцами и наемниками противостоять аммонитянам (общая численность которых, вероятно, составляла несколько тысяч человек), а 24 тысячи резервистов развернул к ним спиной, чтобы они могли противостоять 33-тысячной армии арамеев. При этом между двумя повернутыми друг к другу спинами частями армии израильтян постоянно осуществлялось взаимодействие — так, чтобы в случае чего Иоав мог прийти на помощь Авессе, а Авесса — Иоаву.
Эта тактика в итоге оправдала себя. Старая гвардия Давида сдержала натиск превосходящих по численности аммонитян, а Иоав после долгого и кровопролитного сражения сумел обратить арамеев в бегство. Увидев, что их союзники начали разбегаться, аммонитяне также поспешили отступить и укрыться за стенами Раввы.
Война Давида с Моавом, Аммоном и арамейскими княжествамиОднако осаждать город и пытаться брать его штурмом Иоав не стал — его армия была для этого слишком измотана и понесла очень большие потери. И потому, как только арамейцы рассеялись, Иоав под злорадные крики со стен Раввы увел свое войско назад, в Иерусалим.
Война с Аммоном явно приобретала затяжной характер.
* * *Вскоре выяснилось, что ни аммонитяне, ни арамейцы отнюдь не смирились с поражением и стали готовить вторжение в Израильское царство. Причем на этот раз царь арамейского города Сувы Адраазар (Ададэзер) собрал поистине огромную армию, объединив вокруг себя правителей всех окрестных арамейских государств. Во главе этой армии Адраазар поставил своего военачальника Совака (Шоваха).
В этот момент и пригодилась созданная Давидом система организации армии. Объявив массовую (но отнюдь не поголовную) мобилизацию, Давид снова направил Иоава с 25 тысячами воинов против аммонитян, а сам с 48 тысячами резервистов вышел навстречу арамейцам, решив таким образом воевать на два фронта.
Двигаясь ускоренным маршем, Давид привел армию в ущелье Едреи, в район, где сегодня располагается сирийский город Альма, называвшийся в библейские времена Еламом. Это место хорошо знакомо военным историкам, так как именно в этих местах византийцы противостояли мусульманским армиям в 334–336 годах, а затем в 1941 году англичане наступали здесь на подразделения вишистской Франции. Успех любого сражения у Елама в итоге всегда определялся тем, какая из сторон лучше использует особенности местности, лежащей между обрывистым склоном реки Ярмук и холмами, образованными из окаменевших кусков лавы.
Давид, вошедший в ущелье первым, сумел разместить свою армию самым выгодным образом, так что арамейцы изначально оказались в затруднительном положении, и вдобавок им негде было развернуть конницу и колесницы.
В итоге битва у Елама закончилась полным разгромом арамейцев, понесших огромные потери, цифры которых, впрочем, разнятся даже внутри «Второй книги Самуила», а затем и в «Хрониконе».
Вначале сообщается, что Давид взял в плен 20 тысяч пехотинцев и 1700 всадников и колесничих (II Сам. 8:4) вместе с их конями, причем Давид оставил коней лишь для ста колесниц, а всем остальным велел подрезать сухожилия, чтобы на них можно было передвигаться, но не использовать их на войне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Поколение одиночек - Владимир Бондаренко - Биографии и Мемуары
- Петр Великий - Мэтью Андерсон - Биографии и Мемуары
- Владимир Высоцкий. Воспоминания - Давид Карапетян - Биографии и Мемуары
- Симеон Полоцкий - Борис Костин - Биографии и Мемуары
- Демокрит - Бронислава Виц - Биографии и Мемуары
- Лия и Магия Рождества или Дверца в прошлое - Ольга Сергеевна Чередова - Биографии и Мемуары
- Гаршин - Наум Беляев - Биографии и Мемуары
- Ушаков – адмирал от Бога - Наталья Иртенина - Биографии и Мемуары
- Куриный бульон для души. Сила благодарности. 101 история о том, как благодарность меняет жизнь - Эми Ньюмарк - Биографии и Мемуары / Менеджмент и кадры / Маркетинг, PR, реклама
- Катаев. "Погоня за вечной весной" - Сергей Шаргунов - Биографии и Мемуары