Камень. Книга 10 - Станислав Николаевич Минин

прервал, добавив в голос металла:

— Дружище, не заставляй меня приезжать к вам в апартаменты и уговаривать твоего отца и деда отпустить вас с братом в «Джимис», а потом и в Париж. Или мне все-таки приехать?

Несколько секунд динамик молчал, мои родичи напряглись тоже. Наконец послышался голос, пропитанный нотками обреченности:

— Хорошо, Алексей, мы с Умберто найдем время и на посещение клуба, и на Париж.

— Не слышу радости в голосе, Джузеппе! — хохотнул я. — Его величеству и его высочеству привет! Увидимся в клубе. — И нажал иконку сброса вызова.

Убрав телефон в карман, хмыкнул и посмотрел на царственного деда:

— Так пойдет, государь?

— Более чем! — улыбнулся он. — Правильно Людовик нам с твоей бабушкой говорил, что есть у тебя талант дипломата! Ближе к последним курсам универа обязательно отправим тебя еще и на практику в наш МИД.

Тут вмешался князь Пожарский:

— Государь, зачем Лешку в МИД? Внуку даже по промежуточным итогам этой поездки можно диплом с отличием МИМО выдавать. А для окончательного закрепления дипломатических навыков следует отправить его в полицейскую следственную часть самого криминального района Москвы и посадить для начала на прием заявлений от граждан. — Дед Михаил ухмыльнулся. — Через пару недель Лешка научится такому запредельному уровню терпения и выдержки, что наши послы обзавидуются! А потом можно будет его перекинуть и на допросы, очные ставки и прочие следственные действия с матерым преступным элементом. Одним словом, внук такого опыта наберется, который и не снился нашим дипломатам.

Дед Николай откашлялся и уставился на деда Михаила нахмуренным взглядом.

— Чего я такого опять сказал, государь? — князь Пожарский и не думал смущаться под этим взглядом. — Вон, у брата своего спроси и у сына тоже — они, я уверен, меня полностью поддержат.

И среди старших родичей началось бурное обсуждение методов воспитания подрастающего поколения.

Уже у самого выхода из номера меня задержал родитель:

— Лешка, ты в клубе этих Медичи все-таки шугани как следует! И дай им понять, чтобы не смели больше участвовать в интригах Сфорца против нашего рода. Сделаешь?

— Легко, — кивнул я. — Жути побольше нагнать, чтобы лучше усвоили, или без перегибов?

— Пока легкий вариант, — протянул отец. — А то еще перепугаются, болезные, и к себе в Рим свалят, а нам с ними ой как хочется пошептаться в интимной обстановке…

* * *

Король Италии какое-то время хмуро смотрел на нервно расхаживающего по гостиной наследника и наконец не выдержал:

— Хватит перед глазами мелькать! Сядь!

Тот остановился, постоял пару мгновений, кивнул чему-то и уселся на диван рядом с бледными сыновьями.

— Чего приуныли? — продолжил король и попытался улыбнуться. — Да, Романовы фактически указали нам наше место, но этот звонок можно расценивать и как попытку дать нам понять, что конфликт будет протекать… в цивилизованном русле.

Наследник после этих слов опять вскочил:

— В цивилизованном русле, отец?.. Да Романовы над нами просто решили поглумиться! Окончательно унизить! Втоптать в грязь нашу репутацию! Причем прилюдно! Как они это сделали с Савойскими!

Король лишь вздохнул, откинулся на спинку кресла и устало ответил:

— Нет, дорогие мои. Случилось то, чего я больше всего опасался. Если бы Романовы хотели нас прилюдно унизить, то поставили бы Бурбонов и Гримальди в известность о своих… подозрениях, и нас с вами уже не очень вежливо выпроваживали бы с Лазурного берега и угрожали объявить войну. — Умберто опять вздохнул. — Что-то мне подсказывает, что у Романовых несколько другие планы, и род Медичи в этих планах не только занимает малозначительное место, но и фактически является разменной монетой. Основная цель русских — Сфорца с шайкой приближенных колдунов.

Наследник замер и шепотом переспросил:

— Романовы окончательно нацелились на Ватикан?

— Именно, бамбино, — кивнул король. — И нам с вами придется очень постараться, чтобы элементарно выжить в этом противостоянии…

* * *

— Мы что, до клуба пешком пойдем? — Изабелла смотрела на нас с братьями круглыми глазами.

Я повернулся к преобразившейся после приема в цирке испанской принцессе: боевой раскрас, бежевая кожаная курточка, ярко-красная блузка, черная короткая юбка и красные «Лабутены» на длиннющей шпильке, — и усмехнулся:

— Не переживай, Изабелла, при таких сопровождающих никто к тебе на ночных улицах Монако приставать не посмеет. Кроме того, свежий морской воздух придаст нам новые силы, которые явно пригодятся в клубе. Но, если ты не хочешь гулять, — я перестал улыбаться, — можешь смело возвращаться в Ниццу — никто тебя силой удерживать не собирается.

Возмущенный взгляд испанки переместился на Александра, который только развел руками:

— Извини, но мы идем пешком…

Изабелла фыркнула:

— Вы просто невыносимы! И прекрасно понимаете, что я имела в виду! И если вы желаете появиться перед входом в клуб не на соответствующих вашему статусу автомобилях, а пешком, то я вынуждена подчиниться!

За нас за всех ответил Александр:

— Мы в клуб ходим только пешком, Изабелла, и никаких сомнений в нашем высоком статусе ни у кого никогда не возникало. Прошу! — Он «оттопырил» локоток, за который и взяла его испанская принцесса. — Догоняйте! — это Саша сказал уже нам с Колей.

Братья Медичи появились в клубе, когда вся остальная молодежь уже собралась. Взаимные приветствия с легкими упреками в том, что Умберто с Джузеппе совсем забыли друзей, вскоре закончились, и все расселись по компаниям. Братья-итальянцы успокоились лишь внешне, и я, улучив момент, пригласил их «полюбоваться ночным прибоем».

— Господа Медичи! — разглядывал я двух напряженных братьев, старательно отводивших от меня глаза. — А чего это вы такие… не такие? Вы же не собираетесь так себя вести и дальше?

— Как вести? — пробурчал Умберто.

— Как будто чего-то опасаетесь, — хмыкнул я. — Или у вас есть основания чего-то опасаться? Так вы не держите в себе, поделитесь со мной — вдруг легче станет?

— У нас все хорошо, — опять буркнул Умберто. — Спасибо за заботу, Алексей.

— Джузеппе, — я повернулся к младшему итальянцу, — ты тоже считаешь, что у вас все хорошо?

— Да, Алекс, — кивнул тот. — Просто на родине были кое-какие проблемы, вот мы и…

Ну, раз уж случилась такая оказия, надо пользоваться:

— Не в Генуе ли? — «озаботился» я. — Где склады в порту сгорели? А какие-то