Если завтра случится - Анна Джолос

чистый эталон красоты и женственности.

— Ты не заболел, Дань? — заботливо касается пальцами моего лба. — Горишь весь.

Придвинув её ближе к себе, продолжаю ласкать губами тонкую шею. Жарко и несдержанно.

Хочу поскорее оказаться в ней. И хочу растянуть мучительную прелюдию.

— Тише, Дань, тише, — шепчет она, трепетно дрожа в моих руках. Покрывается мурашками, закрывает глаза. Гладит по затылку.

Стиснув покрепче тонкую талию, снова переключаюсь на губы: пухлые, влажные, чувственные и зовущие.

Минута. Две. Три. Пять.

Мне кажется, я бы мог целовать их вечно.

Ещё будучи сопляком, часто в красках представлял себе каково это. Когда касаешься их. Когда пробуешь на вкус. Когда она не отталкивает, а отвечает со свойственной ей горячностью.

О большем не помышлял. Сперва я был слишком мал для этого, а потом уже обстоятельства не позволяли думать о ней в подобном ключе.

Зато теперь моя. Красивая. Нежная. Страстная.

Я могу целовать и любить её. Долго. Много. Сколько пожелаю.

Толкаю назад и вниз. Разложив девчонку на кухонном столе, пьяным взглядом впиваюсь в её тело.

Нецензурно выражаюсь.

Я слишком крепко на неё подсел. Притом в кратчайшие сроки.

Похоть, конечно, затмевает разум и лишает возможности ясно мыслить, но однозначно наша с ней близость — это гораздо больше, чем секс. Это единение тел и душ. Омут. Опасный и разрушительный.

— Дань…

Выдыхаем одновременно. Шумно и рвано.

Двигаемся в такт.

В глаза друг другу смотрим и нещадно полыхаем, обнажая чувства. Мощные, яркие.

— Ммм…

Смотреть, как она ловит своё удовольствие, — отдельная песня и особое эстетическое наслаждение. Не оторваться. Картинка, намертво засевшая в голове.

— Дань…

Уже где-то там пребывая в другой реальности, слышу.

Если и существует где-то рай, то он точно там, где есть эта девчонка. Ясно и чётко понимаю, ничего другого мне не нужно для того, чтобы быть счастливым.

Так резко вдруг осознаю одну простую вещь — она должна всегда быть со мной рядом.

Хочу, чтобы засыпали и просыпались в одной постели. Каждую ночь, каждое утро.

Хочу, чтобы вместе готовили ужин, а потом зависали перед телеком. Может быть, смотрели фильм или какую-нибудь дурацкую передачу. Одну из тех, что она любит.

Хочу, чтобы могли открыто появляться на людях. Не шифруясь.

Да всё с ней хочу. Семью, которой у меня давно нет. И даже детей.

Только есть одна проблема.

Настя замужем.

Это напоминание в очередной раз режет острым заточенным лезвием по воспалённому сердцу. А стоит представить, что она вот так же стонет и задыхается в руках мужах, и всё… Башню срывает.

— Даня! Дань! — её встревоженный голосок врывается в моё замутнённое сознание.

Целую в шею, глубоко вдыхаю её запах. Нехотя отодвигаюсь.

Встречаемся глазами. Её — светятся беспокойством и тревогой.

— У тебя кровь. Что такое? — спрашивает испуганно, в шоке уставившись на моё плечо.

— Ерунда, не переживай.

Разъединяемся.

Сразу кожей ощущая прохладу и пустоту.

Она тоже тут же себя обнимает. Мёрзнет.

— Дань…

— Щас вернусь. Не бойся, всё в порядке.

Натянув штаны, иду в ванную. Снимаю пропитавшийся кровью бинт и пластырь. Выбрасываю в унитаз и достаю с полки аптечку. Точнее, некое её подобие.

— Давай лучше я, присядь, — Настя, одетая в мою футболку, забирает из рук склянку. Усаживает меня на бортик ванной и принимается обрабатывать незажившую рану, от перенапряжения засочившуюся кровью. — Я так понимаю, там была пуля, Дань?

— Говорю же, всё нормально.

— Нормально? Ты издеваешься?

— Она ничего не задела, — моя ладонь скользит вверх по её ноге.

— А если бы да, — клеит пластырь и строго на меня смотрит сверху-вниз.

— Ну не задела же, Насть.

Склоняет голову чуть влево, взглядом выражая не то осуждение, не то порицание.

— Мне не нравится это твоё мутное окружение. Вы занимаетесь чем-то нехорошим и явно противозаконным.

Что тут скажешь? Особенно учитывая тот факт, что не так давно Настя столкнулась с пацанами на пороге моей квартиры.

Те неожиданно решили нагрянуть ко мне всей компанией. Честно, если бы Настя не уходила, я бы отправил их куда подальше, а так пришлось познакомить и впустить. Некуда было деваться.

— Дань, зачем ты связался с этими бандитами? Неужели не было другого выхода?

Другого выхода. Да-да, проходили.

— Перестань. Ты их не знаешь.

— Мне достаточно было один раз посмотреть на них. Компания не для тебя.

— Не начинай, ладно?

В прошлый раз она уже пыталась затеять подобный разговор.

— Это опасно. Криминальная деятельность никогда не приведёт к чему-то хорошему. Пример был у тебя перед глазами, — намекает на брата, сидящего за решёткой.

— Завязывай мозг мне промывать.

— Ты даже не хочешь меня слушать! — восклицает с досадой.

— Не хочу, потому что это тебя не касается.

— Я за тебя боюсь. Не понимаешь? — впервые на меня кричит.

— За мужа своего бойся, — бросаю довольно резко и встаю. — Всё. Пошли. Не хочу терять отведённое мне время. Сегодня ты насколько? Час? Два? Три?

Вижу, как разительно меняется выражение её лица.

Настя не сдвигается с места, прищуривается.

— Не надо так со мной, Дань, — выдаёт обиженно, и какое-то время мы оба молчим.

— Переодевайся. Поедем в ресторан. Посидим, потом прогуляемся по парку.

— Какой ресторан? Нельзя, ты же знаешь! Вдруг кто-то увидит нас вместе, — возражает она испуганно.

Отлично.

Такая злость берёт запредельная…

— Ну вот видишь, по факту последние три месяца мы только и делаем, что трахаемся здесь. Так какого чёрта, спрашивается, ты лезешь в мои дела, Насть?

Поджимает губы.

Вздёрнув кверху нос, разворачивается.

Уходит.

Прекрасно…

Когда оказываюсь на кухне спустя минуту, вижу, что собирается.

— Так всё-таки идём в ресторан? — интересуюсь спокойно.

— Пошёл ты, Даня! — цедит сквозь зубы и, небрежно накинув шарф на шею, выдвигается в прихожую.

— Не надо портить день, я ждал тебя, — иду за ней следом. Прямо как пёс.

— Ждал он! Я тебе не девочка для утех! — язвительно отзывается и ныряет одной ногой в сапог.

Что ж. Оскорбилась, естественно из-за комментария про время.

— Насть…

— Не подходи даже! — протестующе выставляет перед собой руки. — Поверить не могу, что ты говоришь такое! — по щекам катятся слезы, и я сразу ощущаю в груди глубокое чувство вины.

— Поговорим? — предлагаю, поймав её ладонь в свою. — О нас с тобой.

— Лучше не надо.

— Про твоего мужа, например.

— Даня… — предупреждающе тянет.

— Ты просила дать тебе чёртово время. Просила не вмешиваться.

— Я сама всё решу, сказала же!

— Да ни хрена ты не решишь сама.

— У меня всё на мази. Не лезь! Тебе нельзя, ты до сих пор в розыске! Если мой отец узнает…

— Плевать мне на твоего отца! — перебиваю.

— У меня уже