Бодхидхарма - мастер света - Бхагаван Раджниш

Если вы заявите, что Бог номер один был создан Богом номер два, тогда вопрос не претерпевает изменений. Кто же создал Бога номер два? Вы можете отвечать бесконечно. Но каким бы ни был номер, вопрос все равно будет неизменным: «Кто создал этого Бога?» А ведь мы начали именно с этого вопроса: «Кто создал вселенную?»

Итак, Бог не поможет. Эта гипотеза совсем не пригодилась. Бог - это всего лишь тщетная гипотеза. Это только видимость ответа, а не настоящий ответ, потому что вопрос остался без изменений. Настоящий ответ означает, что вопрос должен исчезнуть. Таков критерий.

В буддизме нет никакого бога. Вместо бога там есть высшая осознанность, поле будды, природа будды. Это просто другой язык.

Ученики спрашивают: «Мы понимаем, что природа будды и все добродетели осознают свой корень. Но откуда появляется неведение? Почему поначалу существует неведение? Почему осознанность не может быть с самого начала?» Это прежний вопрос, просто в ином теологическом оформлении. Я утверждаю, что любой ответ на этот вопрос, без исключения, пусть бессознательно, обязательно будет неправильным.

Нам нужно просто принять тайну того, почему мы рождаемся в неведение; и мы способны развеять это неведение и стать осознанными. Мы рождаемся в несчастье, но у нас есть внутренняя сила преодоления несчастья, выхода за его пределы, мы можем стать счастливыми и экстатичными. Мы рождаемся в смерти, но у нас есть возможность выйти за пределы смерти и отправиться в бессмертие.

Но, спрашивая о том, откуда появляются смерть, неведение и несчастье, вы задаете высший вопрос. На него нет ответа. Просто так устроен мир. Лучше использовать термин Будды «естественность». Природа естественна.

Но Бодхидхарма не мог сказать этого. Он начал отвечать. «Я не знаю» - вот единственный правильный ответ. И Бодхидхарма таким ответом оказал бы человечеству великую услугу. Он упустил такую возможность! Все его слова инфантильны. Они не могут не быть инфантильными, поскольку невозможно поверить в то, что человек уровня Бодхидхармы не понимает, что ему неизвестен ответ. Никто не знает ответ. Никто и не может знать его, потому что никто не может быть до начала.

Представьте себе эту ситуацию. Вы не можете быть до начала. Если вы есть до начала, значит, это не начало. Вы уже там, стало быть, начало где-то еще раньше вас. И до тех пор, пока кто-то не сможет оказаться до начала, не будет свидетеля, способного сказать: «Бог создал мир».

Кто может ответить, откуда появилось неведение? Мы можем только сказать, что существование погрязло в невежестве, что несколько мужественных человек медленно движутся к осознанности, возносясь над тьмой жизни и достигая вечного света.

Гаутама Будда освещает этот вопрос иначе. И все же он никогда нигде не признает, что этот вопрос - тайна, и что он не знает на него ответ.

Но в другом контексте Будда подошел очень близко к истине. Он говорит: «У неведения нет начала, но есть конец. У сознания есть начало, но нет конца». Так Будда замыкает круг. Я повторю эту фразу, чтобы вы глубоко прочувствовали ответ: «У неведения нет начала, но есть конец» . Поскольку у неведения есть конец, у осознанности есть начало, но у нее нет конца. Осознанность существует вечно.

Таким образом Будда признает, что лучше не задавать вопросы о неведении и конце осознанности. Эти два явления всегда будут таинственными. Это самые важные явления в существовании.

Если бы такой вопрос задали мне, я бы просто ответил: «Я не знаю», потому что это самый искренний ответ. Он просто означает, что это тайна.

Но Бодхидхарма начинает попытки ответить на вопрос. Вы понимаете, что его ответ никак не связан с вопросом. Он говорит о невежественном уме, а вопрос был задан о том, откуда появляется неведение. Бодхидхарма просто принял этот вопрос, не ответив на него:

Невежественный ум, со всеми своими бесконечными болезнями, страстями и злом, укоренен в трех ядах: жадности, гневе и заблуждении.

Разве это ответ? Он говорит о том, что невежественный ум укоренен в определенных явлениях: заблуждении, гневе и жадности. Но корректно ли было так отвечать? Разве ученик спрашивал об этом? Такое ли объяснение он просил?

Вопрос звучал так: «В чем корень неведения?» Если вы отвечаете, приводя в пример жадность, гнев и заблуждение, которые представляют собой корень неведения, значит, вы просто откладываете ответ. И вопрос возникнет снова: «Откуда появляется жадность? Откуда появляется гнев? Откуда появляется заблуждение?» И тогда вы попадаете в порочный круг. Тогда вы говорите: «Все это появляется из неведения. Так происходит потому, что человек невежествен. Поэтому он жаден и гневлив. По этой причине он пребывает в заблуждениях». Люди задают Бодхидхарме вопрос о том, откуда появляется неведение, а он отвечает, что оно появляется из гнева, жадности и заблуждений. Кого он пытается перехитрить?

Но такие ответы веками водили людей за нос. Возможно, никто не подвергал сомнению эти некорректные ответы. Может быть, так происходило потому, что люди были под большим впечатлением от силы человека уровня Бодхидхармы, или, вполне возможно, они не понимали, что Бодхидхарма просто еще больше обволакивает дымкой этот вопрос, чтобы люди сами смутно понимали, что хотят спросить. Мастер бросает пыль в глаза учеников. Это не ответ.

Но так дело обстоит не только с Бодхидхармой. Все мастера поступали также: Гаутама Будда, Махавира, Конфуций, Лао-Цзы, Заратустра, Иисус, Моисей - все без исключения. Приблизившись к высшему вопросу, они начинают нести вздор. А ведь это очень разумные и интеллигентные люди.

Но на высший вопрос можно ответить только с помощью невинности, а не интеллекта. Ответить на него способен только невинный человек, которого не волнует какая-то респектабельность, мудрость, просветление, который может все поставить на кон ради искренности.

Эти люди не могли поставить на кон свою мудрость. Они не могли ответить: «Я не знаю». Но таков единственный подлинный ответ, потому что он дает вам ощущение того, что вы приходите к высшему, и теперь начинается тайна, у которой нет разрешения. Невозможно превратить ее в знания. Это не какой-то секрет, который можно открыть с помощью усилий, интеллекта, практики, учения, метода или ритуала.

Этой тайной можно жить, но ее нельзя открыть. Вы никогда не узнаете ее, и тайна всегда остается для вас тайной.

Один человек, наш великий современник Мур, написал книгу «Принципы этики». Возможно, это единственный человек во всей истории, который так глубоко осмыслил определение слова «добро». Без определения добра не может быть этики и морали. Если вы не можете определить, что есть добро, как вы можете решить, что нравственно и безнравственно, что правильно и неправильно?

Мур задал себе основной вопрос, не зная о том, что это высший вопрос. И он оказался в затруднении. Он был одним из самых больших интеллектуалов современного мира. Он рассматривает вопрос со всех углов зрения, задавая себе почти на двухстах пятидесяти страницах только один вопрос: «Что такое добро?» Мур потерпел сокрушительное поражение в определении такого просто слова, как «добро». Все знают, что такое добро. Все знают, что такое зло. И все знают, что прекрасно и что уродливо. Но когда вам будет нужно заключить эти понятия в определения, вы окажетесь в затруднении.

Мур полагал, что все знают, что такое добро, и решил, что можно как-то открыть секрет и дать определение добру. Но в конечном итоге, через двести пятьдесят страниц сосредоточенного мышления, тонкой логики и рационального анализа Мур приходит к заключению о том, что добру невозможно дать определение. Мысль на этих двух сотнях страниц просто ходила по кругу, так ничего и не достигнув. Не существует определения добра.

Кроче проделал такую же работу в отношении красоты. Он посвятил красоте тысячу страниц. Он углубился в свой предмет еще глубже Мура, который искал определение добру. Написав тысячу страниц, Кроче решил, что не существует определения красоты.

Все знают о том, что невероятно трудно найти человека, который не знал бы, что такое красота и уродство. Но не настаивайте на определении. В этом деле потерпели поражение даже величайшие умы.

Заявляя о том, что определения красоты не существует, человек признает свое поражение. Мур настолько разочаровался в своей работе, что сказал: «Не вините меня за то, что я не смог найти добру определение. Невозможно ответить даже на более простые вопросы, а мой вопрос был очень сложным. Например, что такое желтый цвет?»

Именно такой вопрос задает Мур: «Разве вы можете определить, что такое желтый цвет?» Все вы знаете о том, что такое желтый цвет. В этом нет сомнений. Все вы можете указать на желтые ноготки. Но Мур не просит указать ему на этот цвет. Он спрашивает: «Как вы узнали, что этот цвет желтый? Какое у него определение? Какому критерию соответствует ноготок? Почему он не красный? Почему он желтый? Наверное, у вас есть некие определения. Почему один цвет красный, а другой синий, зеленый или желтый? Отчего это происходит?»