Давай мы станем незнакомцами - Наталия Веленская

полусотни гостей!

— Странно, а я думала, когда он расстался… — начинает девушка, но осекается, увидев мой пылающий от гнева взгляд. — Извините, мне нужно идти. Мне вообще нельзя так долго разговаривать с гостями… Хорошего вечера!

Дана поспешно уходит вглубь зала. Ощущаю как в груди начинает свербить от досады и раздражения.

— А я смотрю, у девчонок в компании ты по-прежнему не в фаворе, — смеётся Меланчук, — Клянусь, в паре моментов она смотрела так, будто хочет свернуть тебе шею.

— Не говори ерунды! — отмахнулась я. — Это просто ещё одна любопытная курица, которая к тому же стесняется своей работы.

— Ну как знаешь…

Прижимает меня к себе сильнее. Вновь ощущаю его горячее дыхание у своего виска. Ведёт медленно вниз, оставляя своими губами отметки на скуле и щеке, спускается до основания шеи. Дразнит и чуть прикусывает тонкую кожу, совершенно не заботясь о том, что в зале полно народу. Ловит губами мой участившийся пульс. Тело невольно покрывается сотней мурашек.

Чёрт!

— М-м, я смотрю, ты тоже соскучилась.

Нет, такими темпами я не выдержу до конца праздника. Нужно говорить сейчас!

— Так всё! Иди за мной! — командую я, вырываясь из его объятий. На улицу сбегать не вариант — там наши отцы и десятки других курильщиков, которые по традиции игнорируют музыкальные паузы, наслаждаясь своими вредными привычками. Вижу недалеко какую-то дверь, ведущую то ли в кладовку, то ли в служебное помещение. Сгодится!

Уверенным шагом направляюсь туда, откидывая назад ненавистный подол платья. Меланчук идёт за мной, тихо посмеиваясь.

Резко толкаю дверь и с облегчением выдыхаю — открыто. Но не успеваю сделать и пары шагов, как тут же оказываюсь в объятиях Лиса.

— Попалась, — хрипло шепчет он, разворачивая меня к себе. Впивается в мои губы, сминая их и заставляя раскрыться, чтобы проникнуть своим языком. Пытаюсь выставить вперёд себя ладони, оттолкнуть его, но Елисей ещё сильнее прижимает меня к себе.

Подхватывает под попу и несет меня вглубь помещения, а потом усаживает на какую-то поверхность. Кажется, это какой-то низкий стол или тумба. Ныряет ладонью в разрез платья, отбрасывая в сторону ткань, и тем самым освобождая себе полный доступ к моему телу.

Чёрт, ну мы же здесь не за этим!!

— Лис! — пытаюсь отстраниться, но Меланчук ещё больше углубляет свой поцелуй. Его руки везде на моём теле. Запускают волны жара, заставляют меня дрожать, против моей воли разливая у меня внутри дикий коктейль из адреналина, страсти и желания. Умом я прекрасно понимала, что всему виной наша бешеная химия и алкоголь. Здесь нет места настоящим чувствам. Чему-то искреннему, что заставляло сердце сладко сжиматься внутри в предвкушении чуда.

Вспоминаю поцелуй Ярика. Как он с огромным, нежностью и трепетом целовал меня вчера там на понтоне. Его ласковые, бережные касания, и как он старался обуздать свой пыл, чтобы не обидеть меня. Поцелуй не ради пожара, в котором можно сгореть дотла и потерять себя, а чтобы светить. Освещать этот мир теплом и любовью. И я действительно наполнялась светом, сгорая в его объятиях, задыхаясь от переполняющего меня счастья…

Здесь, в полумраке этой тесной комнаты я чувствовала лишь тьму. Привлекательную, манящую, заставляющую сгореть.

И этот разительный ошеломляющий контраст предал мне сил прервать наш поцелуй с Лисом.

— Маришка, — тяжело вздыхает он, наконец выпуская меня из своих объятий.

Пытаюсь отдышаться после недавнего безумия и собрать разбегающиеся во все стороны мысли, чтобы приступить к неприятному разговору. Но в этот момент Лис опускается передо мной вниз, обхватывает руками мои колени. Кладёт на них свою голову и тихо произносит:

— Как же хреново было без тебя эту неделю.

Улыбается одними кончиками губ, смотрит мне прямо в глаза. И я впервые не вижу там привычной дерзости. Я не вижу там похоти и страсти. Только безграничное тепло и нежность, которые совершенно сбивали меня сейчас с толку и заставляли позабыть обо всём, что я хотела сказать.

— Чёртов Лондон, — усмехается Лис, по-прежнему не сводя с меня своего искрящегося взгляда. — Знаешь, я очень рад, что меня поставили работать с твоим отцом. Большую часть дел теперь буду вести из Москвы. Лондон уходит на удалёнку, но если какая-то поездка и будет, то заберу тебя с собой. Отношения на расстоянии это не для нас, Марин. Даже несколько дней без тебя бесконечно долго.

Отношения… Вот он и сказал это слово. Чётко, понятно, без каких-либо загадок и недомолвок. А я сейчас совершенно не знала, как реагировать на его слова.

— Почему… почему ты не сказал мне, что папа теперь ваш акционер?

— Он попросил меня не говорить. Хотел что-то обсудить с тобой, — усмехается Меланчук. Нежно, едва касаясь ведёт кончиками пальцев по моему колену. — Подозреваю, что речь пойдёт о наших с тобой матримониальных планах.

— Что?! — ахнула я, невольно дергая ногой и сгоняя Лиса.

Как он может говорить об этом так спокойно?! Получается, теперь помимо папиной любимой темы карьеры добавляется ещё одна тема для упрёков в мой адрес — что я тяну с замужеством с Елисеем?!

— Марин, они люди старой закалки. Для них объединение капиталов это обычная тема. Можно сказать, это такой безопасный и понятный сценарий, — выпрямляется Меланчук. Находит мои ладони и ободряюще крепко сжимает в своих, будто бы показывая, что все мои переживания сейчас — пустое. — Но это не означает, что мы обязаны играть по их правилам. У нас есть своя голова на плечах. Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к браку и детям.

— Знаю, — киваю я, чуть нахмурив брови.

Лис никогда не рвался связывать себя цепями брака. К детям относился равнодушно, просто как к чему-то необходимому для продолжения рода. Он всегда смеялся, что если и женится, то ближе к сорока и исключительно ради бизнеса. Подозреваю, что всему виной было отношение к нему родителей. Мать Лиса всегда мне казалась очень холодной женщиной, зацикленной исключительно на своей карьере. У отца на первом месте всю жизнь был старший сын. И насколько я знала, брак его родителей — это был союз, основанный на взаимовыгодном расчёте. Любовь появилась уже гораздо позже после долгих лет совместной супружеской жизни.

Но неужели наши родители считают, что повторение подобного сценария — это будет отличный вариант для нас с Лисом?! Да, мы отличные друзья и между нами есть химия, но брак… дети…

Нет, это просто уму не постижимо!

— Марин, ты — единственная женщина в моей жизни, ради которой я готов поменять свое отношение к этой теме, — тихо говорит Лис, склоняясь ко мне. Тёплый взгляд скользит по моему лицу,