Ростки силы - Руслан Муха

дракон с каким-то укором в голосе.

И тут я и сам увидел, как на кончиках пальцев засияли нежно-розового цвета искры. Когда я успел открыть эту грань? Почему ничего не почувствовал? Неужели во время сражения на корабле? Может, Ананд ее сам открыл? Нет — разум категорично этому воспротивился, явно намекая, что здесь другое. Дело в Тай-Тай. Меня так разозлило, что она готова пожертвовать собственной молодостью ради целительства, что я невольно открыл в себе эту грань. Я ведь даже в порыве гнева думал о том, что нужно открыть в себе целительство. Потому что так, когда Тай отдаст свою жизненную силу Дайре, я смогу эту силу ей тут же вернуть, и сестра останется такой же, как и была. И что получается? Тогда я ее и открыл?

«Подумаешь об этом позже», — с нажимом произнес дракон, явно желая, чтобы я поторопился.

Я убрал меч в ножны и приложил обе руки к пульсирующему кому. Внезапно я ощутил все тело дракона от головы до хвоста, словно это тело было моим собственным. Возможно, я не ощущал всю боль от ран, которые были у дракона, но приглушенно я все же чувствовал истерзанный зубами хвост и хребет, больше всего беспокоил именно позвоночник.

Я знал, что делать, казалось, что знал всегда, точнее, технически оно так и было — Ананд знал. Я придал грани немного силы, вставляя осторожно выбитые позвонки на место, пододвигая осколки костей и хрящей, а также порванные ткани, нервы и мышцы. Это было так, словно я пытался склеить разбитую кружку или зашить сильно разорванную ткань. Нужно делать все аккуратно и уделять каждой детали внимание, идти шаг за шагом, заращивая каждое повреждение по отдельности.

И да, это не такое уж и быстрое дело при таких-то повреждениях, а еще и торопиться нельзя. Это не разрушение, которым можно долбануть во всю мощь, чтобы вмиг все подействовало. Нет, это работа непростая, кропотливая, требующая терпения и осторожности. Можно зарастить что-то неправильно, срастить криво и таким образом только навредить. И дракон это прекрасно понимал, но, видимо, у нас и вправду не было другого выхода.

На целительство уходило неожиданно много энергии. Я даже и предположить не мог, что ее нужно расходовать в таком объеме. Во время работы несколько раз я выныривал отдышаться и набрать в грудь новую порцию воздуха.

Дракон все это время следил за периметром. Один раз нам пришлось отплыть подальше — дракон учуял плавающую неподалёку демоническую тварь. Жаль, что он касатку тогда не учуял.

Последние действия были уже чисто техническими, все позвонки и ткани стояли на местах и были немного заращены. Оставалось только довести дело до конца и зарастить окончательно.

Особо думать в этот миг не нужно было, поэтому я сказал:

«Я думал, драконы бессмертные и умеют и сами неплохо исцеляться».

«Не так хорошо, как адамантийцы, но ты прав, я умею. Но сломанные позвонки срослись бы в таком случае неправильно и тогда я скорее всего бы не смог больше летать. Пришлось бы перерождаться».

«Перерождаться?» — слегка удивился я, намекая, чтобы дракон рассказал, пока я заканчиваю.

«Драконы умеют самовоспроизводиться. Я запускаю задачу перерождения и начинаю формировать в своем чреве яйцо с новым телом для переселения сознания. А когда новое тело готово, я переношу сознание в яйцо и возрождаюсь вновь. А это тело умирает».

«Очень удобно», — усмехнулся я, добавляя силы в грань и закачивая с целительством. На последних штрихах почувствовал, что силы практически иссякли. Очень хотелось спать.

Дракон распрямил хвост, пошевелили им, оценивая работу, а затем бодро велел:

«Взбирайся, Ананд, пора улетать».

Я залез ему на спину, дождался, когда он меня обхватит усами, а затем дракон вынырнул, быстро уносясь прочь подальше от дыры и этого проклятого острова.

— Не обязательно было меня сюда переносить, — укоризненно сказал я, когда остров остался далеко позади. — Мог бы и просто рассказать о нем. Что? Разве я тебе не поверил бы?

«Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать», — ответил дракон фразою, явно взятой из моей головы.

— И все равно риск был неоправданный. Зачем было лезть на рожон? Ты ведь вроде должен быть невероятно умным, а так подставился сам, а заодно и меня подставил. Сам ведь сказал, что и остров, и прибрежная зона кишат демонами.

Дракону явно не очень понравилось, что я его отчитываю, и он виновато, будто бы извиняясь, ответил:

«Раньше так далеко они никогда не заплывали».

Сил я растратил много и меня нещадно клонило в сон. Я уткнулся во влажную гриву дракона, подложил руки под голову, всерьез намерившись поспать.

— Отнесешь меня к деревне Дерей? — спросил я, прежде чем провалиться в сон.

«Да», — ответил дракон, но сначала я должен тебе еще что-то показать.

Я устало вздохнул, сил спрашивать, что именно он хочет показать, у меня не осталось. Все равно ведь опять не ответит и будет темнить. Прилетим, сам увижу. Остается надеяться, что это будет не очередная дыра. Поэтому я просто закрыл глаза и тут же уснул.

Разбудил меня Ананд, когда в небе уже начало рассветать. Но солнце, хоть и только поднималось из-за бескрайнего горизонта, светило как-то немыслимо ярко. Спросонья я не сразу понял, что это далеко не солнце так сверкает.

Я повернул голову и увидел нечто невероятное, нечто, что выходило за грани понимания.

Огромный световой столп размером в обхвате с целый город, такой как Кей-Диуар, бил откуда из глубин океана в небо, резко обрываясь на высоте облаков и расходясь сиреневыми кругами по щиту. Точнее, этот столп и создавал сам щит, держал его и подпитывал.

О Божественных столпах я слышал многое, читал многое. Я видел рисунки и картины, изображающие их, но все это далеко не передает того величия, того невероятного зрелища, как то, что сейчас было перед глазами.

Тут уж точно соглашусь с драконом, такое, несомненно, лучше один раз увидеть. И сейчас дракон нес меня прямиком к этому самому сияющему божественному столпу.