Элайзабел Крэй и Темное Братство - Крис Вудинг

Элайзабел с большим трудом удавалось следить за нитью его рассуждений. Ее мучили голод и жажда; усталость и тяжкие испытания последних дней также не прошли для нее даром.

— Убить Тэтч? — вяло спросила она.

— На выполнение обряда уйдет несколько дней, — задумчиво кивнул Лоскутник. — Если ничто не нарушит его хода, все будет потеряно. Весь мир разделит участь Лондона.

В душе Элайзабел шевельнулось любопытство. Стряхнув с себя сонливость и апатию, она спросила:

— Но почему именно вы? Почему вы вмешались во все это?

Он повернул к ней свое лицо, скрытое уродливой маской. Красные отблески пожара окрашивали локоны парика в багрово-пурпурные тона.

— Я злодей, мисс Элайзабел, — спокойным и будничным тоном констатировал он. — Но даже злодеи любят жизнь.

— Не понимаю, — Элайзабел помотала головой.

— Кто-то начал убивать от моего имени, — сердито пояснил Лоскутник. — Пытаясь повесить эти убийства на меня. Мне не по душе подражатели, дитя. Я провел собственное расследование, чтобы наказать того, кто дерзнул так со мной шутить. В процессе своих поисков я и узнал о существовании Братства. И вскоре уверился, что это его рук дело. Мне не стоило большого труда изловить Люсинду Уотт и заставить ее рассказать все, что она знала. И выяснилось… Выяснилось, что Братство всем нам уготовило смерть. — Он искоса взглянул на Элайзабел. — А я умирать не желаю. Так что их надо остановить. Что же до персоны, в чьей умной голове родился план скопировать мой почерк, чтобы я оказался в ответе за ритуальные убийства шакх-морга, то мне удалось выяснить, что это некий доктор Пайк. И я не успокоюсь, пока не разделаюсь с ним в точности так же, как до этого с его секретаршей. Лоскутник пересек комнату и подошел к двери. Оглянулся через плечо и небрежно бросил:

— У вас есть друзья. Советую вам их найти. Дверь я на всякий случай оставляю открытой.

С этими словами он отпер замок и вышел, притворив за собой дверь.

— Жгите их! Так их, этих грязных тварей! Не жалейте огня!

Слышно было, как чиркнули разом несколько спичек. Загорелось тряпье, воткнутое в бутылки с самым крепким джином, какой только можно было сыскать в Лондоне. В подземелье царил смрадный дух, отовсюду раздавались крики и пронзительное улюлюканье. Но все эти звуки перекрывал оглушительный, сводящий с ума писк, который издавали полчища крыс: обезумевшие грызуны штурмовали баррикады и укрепления, царапали и кусали людей.

Бутылки с треском разорвались, и в подземелье заполыхали огни. Горела земля, горели стены, горела вода в сточных канавах. Крысы с истошными воплями прыгали в канавы, но и там спасение от огня можно было обрести лишь на глубине. Стоило им выбраться на полыхающую поверхность, как шкуры их тотчас же вновь начинали дымиться. Так что они либо тонули, захлебнувшись зловонной водой, либо заживо сгорали в огне.

Во главе полчищ стояли псовые крысы, монстры, отличавшиеся от своих обычных собратьев размерами — туловища их в длину достигали метра и более, не считая хвоста, — и необыкновенной свирепостью. Их мощные челюсти легко могли перекусить руку взрослого мужчины. Морды их, лишенные шерсти, чем-то напоминали собачьи, в глазах горел демонический огонь. Во тьме туннеля они сверкали, словно кусочки слюды.

Кротт, прицелившись, метнул зажигательную бомбу в одну из этих тварей и угодил ей точно в середину спины. Он позволил себе в течение нескольких секунд полюбоваться зрелищем кончины псовой крысы, которая металась по туннелю с истошным воем, разбрасывая повсюду искры со своей горящей шкуры, а затем принялся орудовать саблей, чтобы помочь одному из своих подданных освободиться от нескольких серых крыс, которые вцепились тому в голень.

Нечисть осаждала Кривые Дорожки со всех сторон. Монстры пытались прорваться сквозь наземные баррикады и укрепления, и многим из них это удавалось без труда, а здесь, в подземелье, орудовали крысы.

Возведенные в спешке преграды из металлических листов и решеток не смогли сдержать натиска несметных полчищ этих отвратительных тварей, которые начали наступление ранним утром. Крысы с изумительной легкостью перебирались через баррикады, подкапывали решетки, прогрызали себе путь через заграждения из бревен и досок. Ведомые разумной силой — силой безграничного зла, они вторглись в человеческие жилища и намеревались ими завладеть, изгнав прочь или уничтожив всех до единого прежних обитателей.

У одной из баррикад сражались несколько дюжин нищих. Стоя по колено в зловонной канаве, они кололи, рубили, резали и рвали на части крыс, которых, казалось, становилось при этом не меньше, а только больше и которые продолжали наступать, тесня защитников баррикады. Кротт, подбежав к ним, наклонился, схватил одну из крыс пятерней за глотку, поднял в воздух и сдавил пальцы что было сил, с наслаждением прислушиваясь к хрусту ее шейных позвонков. Потом швырнул обмякшее тело в канаву и зашагал прочь. Он направлялся к туннелю, который вел на более высокий ярус подземелий. Потому что здесь от него было мало пользы. Все усилия его людей по отражению атаки крыс выглядели беспомощными и жалкими. Это была битва обреченных, но о том, чтобы сдаться на милость тварей, не могло быть и речи. Следовало бороться до конца, а там уж будь что будет.

Навстречу Кротту, поднимавшемуся вверх, по каменной лестнице спускались несколько нищих, которые торопились прийти на помощь своим товарищам в туннелях. Они с трудом узнали своего короля в этом согбенном, уныло переставлявшем ноги пожилом господине с потухшим взором. Один или двое даже позволили себе опасливо оглянуться. Тогда только Кротт взял себя в руки. Он напомнил себе, что ему в любом случае следует держаться в соответствии со своим высоким положением, и выпрямился, расправив плечи. Теперь у него снова был вид победителя, а не побежденного.

Дойдя до лестничной площадки, он пинком распахнул дверь и ухватил за шиворот случившегося ему навстречу мальчишку, который, как и взрослые, спешил в подземелье биться с крысами.

— Обождут твои крысы, парень. Ступай-ка разыщи истребителей нечисти и вели им немедленно явиться в мои покои. Ну, пошел!

Мальчик повернулся и бросился бежать, прижимая к груди свою изувеченную руку. Кротт шел по галереям и переходам, изредка останавливаясь, чтобы отдать приказ, подбодрить кого-либо словом, помочь советом или ударом сабли. Кругом царил страшный переполох, отовсюду неслись крики, от шума звенело в ушах. То же самое, по сведениям Кротта, творилось и на территориях, подвластных Рикараку. Известий от двух других королей нищих не поступало. Возможно, они не вняли его предупреждению о готовящемся нашествии нечисти. Что ж, пусть теперь пеняют на себя. Уж нынче-то они получили возможность удостовериться в правоте его слов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});