Эй ты, бастард! Том 1 - Владимир Пламенев

Амурская, не поворачиваясь.

— Молодому господину нужно ещё пару минут посидеть, чтобы восстановить течение ци в организме.

— Не беспокойтесь, — улыбнулся я Шелкопрядову и надавил на одну из игл, которая была в самой энергетически активной точке. — У меня всё происходит немного быстрее.

Шелкопрядов посмотрел на это округлёнными глазами и едва не перелил чай.

— Молодой господин не стоит так…

— Не беспокойтесь, я знаю, что делаю, — когда игла вошла глубже, по всему моему телу прошёлся лёгкий импульс. А потом я ощутил в левой руке окончательно восстановление течения энергии. Она приобрела здоровый цвет. — Можете вытаскивать.

Косясь на меня, Шелкопрядов аккуратно вытащил все иглы одну за другой. После чего я протянул левую руку в сторону. Сжал-разжал кулак.

Всё было отлично.

— Благодарю вас, — сказал я Шелкопрядову. — Без вашего иглоукалывания я бы восстанавливал руку не меньше двух дней.

— Господин Кальмаров, пожалуйста, подойдите к окну, — чуть ли не с мольбой сказала Амурская.

Я нахмурился и подошёл.

— Что случилось?

— Взгляните, — она указала пальцем вниз. — Вы тоже видите ЭТО? — голос её дрогнул, а я наконец увидел на кого она показывала.

На Зырика. Он завис в воздухе между прутьями на решётке соседней квартиры и неустанно наблюдал за входом. Со стороны улицы его было не заметить. Но сверху…

— Почему вы молчите, господин Кальмаров⁈ — Елена повернулась на меня. — Вы же тоже его видите⁈

— Кого?

Она открыла рот и прикрыла его рукой. В её глазах нарастала паника.

Кажется, сейчас всё могло выйти из-под контроля.

— Вы про вот этот летающий глаз?

Елена замерла, а потом тяжело выдохнула, прикрыв лицо изящной рукой. — Слава Тигру, я не сошла с ума. Ну, или мы с вами сошли с ума вместе, — она хихикнула. — Да! Я уже видела его однажды. Он следил за мной, когда я общалась с подругой в гостинице «Черномор». Тогда мы с вами встретились в первый раз!

Елена смущённо улыбнулась и отвела взгляд. А потом застыла, словно её током ударило.

— Господин Кальмаров.

— Что?

— Скажите, а он случайно не связан с вами?

— Кто, Зырик?

— Зырик⁈

— Если вы про глаз, то его зовут Зырик. Это мой верный спутник.

— Ах, спутник! А вы знаете, чем он занимается⁈

— Чем?

— Он подсматривает за молодыми благородными девушками! — Елена возмущённо нахмурила брови. — И делает это самым непристойным образом! Втайне! Как извращенец!

— Госпожа Амурская, уверяю вас, у него нет и не может быть никаких извращённых помыслов. Вы сами посмотрите, это же просто глаз. Ну как он может… испытывать желания подобного рода? Он просто смотрит, вот и всё.

Елена посмотрела на меня с сомнением, но задумалась. Кажется, мои слова её убедили.

Мы выпили чаю с радушными китайцами. Пусть со стороны Елены и чувствовалось напряжение, после её неаккуратных слов.

А затем к ателье прибыли гвардейцы клана Амурских, во главе с Виталием.

Правда, он был вовсе не так радушен, как обычно.

Он встретил нас суровым взглядом, когда увидел что мы вместе вышли из ателье.

— Что это значит Лена? — ледяным тоном спросил он.

— Отец, — она опустила голову. — Господин Кальмаров спас меня от взрыва. Я обязана ему жизнью.

— Ясно. Иди в машину, — он качнул головой и Елена поспешила уйти.

Гвардейцы проводили её до роскошного автомобиля, в стиле «ретро»,

А мы с Виталием остались на пустой улице без лишних ушей.

— Кальмар, ты — хороший боец. Временами незаменимый. Но я хочу сразу провести черту, которую ты не должен пересекать. Елена — внучка князя клана Амурских и дочь его наследника. Она не может быть вместе с бастардом, как бы ты этого не хотел, как бы она этого не хотела, и как бы я не был к тебе доброжелателен.

Я вопросительно поднял бровь.

Он вздохнул. Напускной суровости больше не было.

— Даже если ты станешь законным главой своего рода. Я не умаляю твоих талантов или амбиций, но предупреждаю как своего хорошего товарища: не теряй время и не смущай мою дочь. Она эмоциональна и крайне упряма. Но прочесть её легко, как открытую книгу. Она смотрит на тебя с симпатией, но не тешь её ложными надеждами.

— Виталий, зачем ты говоришь это мне?

Повисла тишина. Прерываемая лишь шумом ветра и криками чаек.

— Предупреждаю, на всякий случай — наконец ответил он. — Ради твоего же блага и покоя в моей семье. Ещё раз увижу рядом с моей дочерью — забудь о работе с «Тайгой» и собственной безопасности. Есть правила и силы, против которых не пойти, будь ты хоть самым сильным магом Владивостока.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и последним зашёл в машину. Она уехала.

* * *

Виталий Андреевич Амурский старался не смотреть на свою дочь, храня полную внешнюю невозмутимость.

Он помнил, как она рассказывала о первой встрече с Кальмаровым. Красочно, с плохо скрываемым восторгом. Уже тогда он понял, что его маленькая тигрица влюбилась.

Окончательно и бесповоротно, как это всегда бывает с членами рода Амурских.

Именно поэтому он предупредил её, чтобы она никогда больше не говорила с Кальмаровым.

Не потому что он плохой жених. Нет.

На взгляд Виталия, Кальмаров стоил тысячи слюнтяев, которых наплодила современная аристократия России.

Смелый и находчивый воин. Верный своим товарищам и долгу, даже несмотря на то, что они были связаны лишь деньгами.

Да и характер у парня был пробивной.

Вот только одно перечёркивало все надежды на счастливый исход — происхождение.

Не потому что Виталий презирал бастардов или молился на чистоту крови.

Его всегда больше интересовали личные качества.

Но, увы, главой клана Амурских был не он.

Будь Кальмаров хотя бы последним сыном самого бедного барона на окраине мира, но законнорождённым, то Виталий бы смог пропихнуть его кандидатуру. Дал бы парню проявить себя в боях и охоте, поручил бы командование отрядом.

Да одно то, что он спас Лену от взрыва, как сообщили в жандармерии, стоило уже очень многого. Для всех, кроме самого главного человека.

Князя Андрея Амурского. Известного за непреклонный характер и лютую ненависть к любому, кто родился бастардом.

Потому, как бы не хотел Виталий Амурский видеть свою дочь счастливой рядом с достойным мужчиной и воином, он не мог допустить их брака.

Потому что тогда жизнь Кальмарова оборвётся. Не