Врата Рима. Гибель царей - Конн Иггульден

дверь вот-вот распахнется, ворвутся какие-то люди, ее заберут и повесят. Но никто не пришел.

Александрия вздохнула, соскабливая застывшее масло с бронзового клинка, участника какой-то давно забытой кампании. Поначалу Рим показался ей городом безграничных возможностей. Но вот Марий взял власть в свои руки три месяца назад, а она все так же работает каждый день ни за что и с каждым днем только стареет. Другие меняют мир, а ее жизнь остается прежней. Лишь по вечерам, сидя со стариком Бантом в его крошечной мастерской, Александрия чувствовала, что движется вперед. Он учил ее пользоваться инструментами и буквально водил ее рукой, помогая в первых неуклюжих попытках. Бант мало говорил, хотя ее общество определенно было ему приятно, а ей нравились его молчаливость и добрые голубые глаза. Впервые Александрия увидела Банта, когда тот делал в мастерской брошку, и тогда же поняла, что и сама может заняться чем-то подобным. Этому стоило научиться даже рабыне.

Разве справедливо, что человек стоит дешевле коня? Или даже хорошего меча вроде того, что у нее в руках.

– Александрия! – раздался голос Карлы.

Александрия хотела промолчать, но у этой женщины язык был острым как копье, и ее побаивались едва ли не все рабыни в доме.

– Я здесь, – отозвалась она и, отложив меч, вытерла руки тряпкой. Значит, придется потрудиться еще несколько часов перед сном.

– Вот ты где, милая! Мне нужно, чтобы кто-то сбегал на рынок. Как, сбегаешь?

– Да! – Александрия быстро вскочила. Такие поручения выпадали редко, и она ждала их с нетерпением, как единственную возможность выйти из дома Мария. В последнее время ей доверяли и даже отпускали одну. В конце концов, куда ей бежать?

– Я составила список, что нужно купить. Тебе всегда удается покупать по самой выгодной цене, – сказала Карла, вручая девушке дощечку.

Александрия кивнула. Ей нравилось торговаться с продавцами, в такие моменты она чувствовала себя свободной женщиной. В первый раз она была не одна, но все равно Карла поразилась, узнав, сколько денег сэкономила новенькая. Зная, что Марий богат, торговцы на протяжении многих лет завышали цены. Карла быстро сообразила, что у девушки талант, и стала посылать ее на рынок как можно чаще, чувствуя, что Александрии нужны эти глотки свободы. Есть люди, которые не способны привыкнуть к рабству, и оно ломает их, вгоняет в отчаяние. Каждый раз, отправляя Александрию на рынок, Карла с удовольствием отмечала, как вспыхивает от радости лицо девушки.

Она догадывалась, что Александрия оставляет себе монетку-другую, но разве это так уж важно? Девушка экономит им серебро, а себе берет немного бронзы – что ж, не стоит укорять ее за это.

– Ступай. Вернешься через два часа и ни минутой позже, поняла?

– Поняла, Карла. Через два часа. Спасибо.

Карла улыбнулась, вспомнив свои молодые годы, когда мир казался таким удивительным и восхитительным местом. Она знала, что Александрия ходит к Банту, ювелиру и оружейнику, который, похоже, проникся к ней симпатией. Рано или поздно Карла узнавала практически обо всем, что происходит в доме. Знала и о маленьком бронзовом диске, на котором Александрия изобразила голову льва, пользуясь инструментами Банта. Вещица получилась красивая.

Провожая взглядом стройную, скрывшуюся за углом фигурку, Карла подумала, не подарок ли это Гаю. Бант говорил, что у девушки талант к работе по металлу. Возможно, вещь вышла такой красивой, потому что делалась с любовью.

Рынок встретил Александрию буйством запахов и шумной суетой. Она не стала медлить и быстро купила все нужное по сходной цене. Продавцам нравилось торговаться с хорошенькой девушкой, они воздевали руки к небу и призывали свидетелей – вы только посмотрите, что она требует. Александрия улыбалась им, и улыбка делала свое дело: торговцы сбрасывали цену, и после ее ухода сами – а тем более их жены – не могли понять, как так могло получиться.

Надежно уложив покупки в две холщовые сумки, Александрия поспешила туда, куда хотела сходить в первую очередь: в крошечную ювелирную мастерскую в конце торговых рядов. Она бывала там раньше, рассматривала изделия мастера, сработанные в основном из бронзы или олова. С серебром ювелиры работали редко, золото стоило слишком дорого, и его использовали только для особых заказов. Хозяин мастерской, невысокий мужчина в грубой тунике и тяжелом кожаном переднике, увидев девушку, отодвинул маленькое золотое колечко. Таббик не страдал излишней доверчивостью, и Александрия, рассматривая выставленный товар, постоянно чувствовала на себе его пристальный взгляд.

Набравшись наконец смелости, она обратилась к нему:

– Вы покупаете изделия?..

– Иногда, – последовал ответ. – А что у тебя есть?

Александрия показала бронзовый диск. Таббик взял его и поднял к свету, чтобы получше рассмотреть работу. Длилось это долго, и девушка уже заволновалась, но не решалась подать голос, чтобы не рассердить мастера. Он же ничего не говорил и только крутил диск в руках, изучая каждую отметину на металле.

– Где ты это взяла? – наконец спросил он.

– Сделала сама. Ты знаешь Банта?

Мастер медленно кивнул.

– Он мне показывал…

– Работа грубая, хотя продать можно. Рука неумелая, а задумка хороша. Гравировка неплохая, но ты просто не очень уверенно пользуешься молотком и сверлом. – Он снова покрутил в руках диск. – А теперь говори только правду, ясно? Откуда ты взяла на это бронзу?

Александрия испуганно взглянула на него. Ювелир смотрел на нее в упор, но не зло. И она рассказала все: как торговалась и оставляла себе пару монеток из домашних денег, чтобы накопить на металлический диск, который купила у торговца безделушками.

Таббик покачал головой:

– Тогда я не могу его взять. Диск не твой, и ты не можешь его продать. Деньги принадлежали Марию, так что бронза тоже его. Лучше отдай диск хозяину.

К глазам подступили слезы. Она так долго трудилась, и все впустую. А Таббик, повертев диск, вложил его ей в руку.

– Извини, – пробормотала Александрия.

Он повернулся к ней:

– Меня зовут Таббик. Ты про меня не слышала, но меня считают честным человеком, и я горжусь этим. – Он поднял другой кружок металла, серебристо-серого цвета. – Это олово. Оно мягче бронзы, и тебе будет легче с ним работать. Олово хорошо полируется и не теряет цвета, просто немного тускнеет. Возьми его. Вернешь, когда изобразишь на нем что-нибудь интересное. Я прикреплю к нему булавку и продам как застежку для плаща легионеру. Если выйдет не хуже, чем твой бронзовый диск, я смогу продать его за серебряную монету. Вычту стоимость олова и булавки, и у тебя останется шесть, может, семь квадрансов. Такое вот деловое предложение.

– А какая тебе от этого выгода?

Александрия широко раскрыла глаза