Сотри все метки - Александр Марков

— Разве ее забудешь? — вдруг проронил Бастиан.

— Пожалуй, — после паузы согласился Вацлав.

Глава 2

Собирались все с такой поспешностью, точно потерпевшие кораблекрушение, когда вода, быстро вливаясь в огромную пробоину, вот-вот отправит смертельно покалеченное судно на дно, а в такой ситуации не до семейных драгоценностей и бабушкиного золота — самим бы унести ноги.

Багаж запихнули в два посадочных флаера. Александр наблюдал за этой суетой с кислой миной на лице, но не вмешивался даже советом после того, как Суок обожгла его взглядом и сказала: «Не мешайся под ногами».

— Что мне может там понадобиться? — напевала она себе под нос.

— Пляжный костюм, — в такт с ней попробовал пропеть Александр.

Вот после этого она и разозлилась, посмотрела на него так, что Александр язык прикусил.

— Счастливой посадки, — только и буркнул он.

Флаеры, по крайней мере этой модели, в стандартную комплектацию корабля не входили. Кто-то умыкнул их не иначе как с яхты представительского класса, а после тайком перепродал прежним владельцам корабля. Подобные флаеры делали ограниченными партиями — слоистый корпус с амортизаторами и гироскопами между оболочками сглаживал самую жесткую посадку. В таком флаере даже новичок, впервые севший за пульт, почувствует себя асом, не растрясет своих пассажиров до полуневменяемого состояния, думая, что это именно он совершил посадку, и самоуверенно не заметит, как включился автопилот.

Кресла обволакивали тела коконом. На поверхности оставались только головы. Будь эти коконы прозрачными, Бастиан испытал бы некое чувство брезгливости. Пока он испытывал только неудобства. Что делать, если ему захочется почесать нос или протереть глаза, начни они слезиться? Руки-то у него точно привязаны. Дернув рукой, проверяя, насколько сильно его спеленали, Бастиан понял, что может без каких-либо усилий вытащить ее. Он так и сделал, посмотрел на пальцы, проверяя, не объела ли их до костей агрессивная среда, в которой они оказались. Кожа даже не вспотела. Материал кресел пропускал воздух. Он ощущался меньше, чем легкая одежда.

Бастиан совсем успокоился, как вдруг кокон стал увеличиваться, полез вверх, поглощая и голову. Его первой мыслью было вскочить. Но он все равно не смог бы распрямиться в полный рост. Мешал потолок кабины. Пока он думал, что же ему предпринять, кокон добрался до подбородка, а когда он стал закрывать нос, уши и глаза, Бастиан набрал побольше воздуха, заполнив легкие до отказа, так что их стало покалывать, и опустил веки. Будь что будет.

Он пробовал считать удары своего сердца. Так он следил за временем. Но сердце билось слишком быстро.

Когда держать воздух в легких больше не осталось сил, он выдохнул и попробовал втянуть в себя, сквозь сомкнутые зубы, новую порцию. Бастиан отчего-то думал, что вместо воздуха заглотнет кусок кокона и тот забьет ему глотку кляпом. Не продохнешь. Но вместо этого рот заполнился кислородом, сдобренным каким-то ароматом. Чтобы получше распробовать, Бастиан втянул его носом, нашел эти ощущения приятными и стал вдыхать воздух в невообразимых количествах, совсем как обжора, который не остановится, пока не съест все, что есть на столе.

Коконы с головой накрыли и всех остальных.

Открыв глаза, Бастиан увидел, что кокон на головах — прозрачный, а на всем остальном теле — синий. Они похожи на насекомых в коконах. Какие же чудища выползут из этих оболочек, когда флаер приземлится?

Бастиан не чувствовал, как флаер взлетел, не чувствовал ускорения и торможения. Он заработал кислородное опьянение. Голова у него кружилась. Стало легко. Тело превратилось в воздушный шар, готовый вот-вот оторваться от земли.

Лобовое стекло обожгло огненными сполохами, когда флаер, сделав пируэт, как прыгун с трамплина, развернулся, чтобы войти в атмосферу не крышей, а носом.

Бастиан закрыл глаза. Он был уверен, что языки пламени обязательно пробьются через пластик и слизнут с него и кожу, и мышцы. Возможно, превратить в пепел и кости с черепом будет для них не очень сложной задачей.

Он ощутил легкое покачивание, гораздо меньше того, что он испытывал, когда его флаер попадал в турбулентные потоки воздуха, приходящие с равнин. Горячий воздух ощущался, даже если ты напяливал на себя гермошлем и герметичный костюм, в котором обязательно оказывалась неисправной система кондиционирования, и ты уже через несколько минут покрывался с ног до головы противным маслянистым потом.

На этот раз он не почувствовал даже перегрузки. Он любовался тем, как огненные сполохи расходятся в разные стороны перед его лицом.

У него захватило дух, когда они прошли плотные слои атмосферы и начали проваливаться в бездну без конца и края, на дне которой едва различались остроконечные пики, покрытые снегом, и тонкие сверкающие прожилки рек.

— Ух, — только и произнес Бастиан, надеясь, что кокон не выпускает звуков.

Справа накатывала кромешная темнота. Пространство перед ней медленно розовело, будто это кровь растворялась в воздухе и оседала на поверхность планеты.

Темнота походила на огромный — в сотни километров высотой вал, который все сметает на своем пути, и даже самые огромные сооружения, созданные человеком или природой, казались смехотворно маленькими по сравнению с ним. Самое огромное в мире цунами.

Темнота подбиралась к флаеру. Но не успевала поймать его на лету. Он опускался слишком быстро.

Глава 3

Под ногами сновала орда роботов, и Бастиан, прежде чем шагнуть, высматривал, куда же ему ступить, чтобы не задеть малыша. С ними ничего не случилось бы, наступи на них хоть многотонный погрузчик, и лишь раскаленные выхлопы дюз могли бы оплавить их тонкие ножки. Бастиан хорошо это знал, но идти, не разбирая дороги, не мог. Ему все казалось, что, наступи он на робота, услышит, как трескается его оболочка, точно она не металлическая, а хитиновая.

Роботы выдолбили в морских отложениях углубления со ступеньками, ушли под поверхность и рыли систему пещер — с округлыми потолками, чтобы людей, когда они отключат голографическую проекционную систему, не раздражала угловатость их обиталища. Они устали от этих форм еще на корабле.

Роботы вырубали громадные, по сравнению с их размерами, куски отложений, извлекали их из пещер, но не складывали в пирамиды, а равномерно растаскивали по окрестностям. В их коллективной программе оставалась информация о нахождении каждого куска и то, откуда его извлекли. При желании слой отложений можно было бы восстановить почти в первоначальном варианте, причем это не потребовало бы ни много времени, ни усилий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});