Сокровища фараона - Татьяна Величкина

— А как ты нашел этого Барщева? — удивленно спросил Баскаков, — такое везение, бывает редко.

— Дело в том, что этот человек, несколько минут назад позвонил в милицию, видя, как из побитого автомобиля выскакивает знакомая девушка-подружка его нового соседа. Ее одежда была забрызгана кровью, и вид у этой особы был весьма потрепанный. Барщев оказался любопытным и не поленился взять бинокль и посмотреть на водителя машины. В нем он узнал съемщика дома Миллера. «На переднем сидении лежал пистолет, боковое стекло было разбито. Я подумал, что наверняка эти люди преступники и используют дом Дениса Марковича в своих преступных целях», сообщил он в милиции. По времени все совпадало, да и по описанию тоже. Мы быстро заскочили в 37-е отделение, чтобы поговорить с этим Барщевым, когда же я показал ему фотографию Тёрнера, он сразу же сказал, что это и есть съемщик дома.

— Мда-а, — протянул Баскаков. — Жаль, что этот Миллер не соизволил зарегистрировать этого подозрительного жильца. Теперь одна надежда на то, что Туманову держат там…

— Игорь Станиславович! — в кабинет майора буквально влетел Генри Картер. Он еще немного прихрамывал, но выглядел уже гораздо лучше. — Я все слышал, и я знаю, что Саша жива, но вы не можете поехать туда без меня!

— Это почему! — удивленно приподнял брови Баскаков.

— Саша… вы не поверите, она сообщила, что там все… заминировано.

— Все возможно, — но Баскаков не верил во все эти сверхъестественные штуки, о которых ему сейчас так много говорили последнее время. Видя это, Картер не выдержал:

— Хорошо, я тоже был таким же скептиком, но рано или поздно, — он поднял вверх руку и в миг на его ладони оказался стеклянный графин со стола Игоря Станиславовича, — начинаешь верить в то, что раньше тебе казалось бредом.

Через какую-то долю секунды графин плавно покачивался в воздухе, а вокруг него величаво кружились граненые стаканы. Баскаков с тихим ужасом созерцал происходящее, но потом, взяв себя в руки, произнес:

— Фокусник вы хороший…

— Фокусник?! — возмутился Генри, но потом тут же успокоившись, добавил, — я поеду с вами и точка. Только я смогу спасти ее.

Баскаков, тяжело вздохнув, посмотрел на часы, большая стрелка дернулась и встала на одиннадцать.

— Уже без пяти час… едем, времени у нас нет.

С Генри поехал Тобиас, он не хотел оставлять друга одного. Бенсон же вернулся в гостиницу чтобы обо всем рассказать Милагресс, которая буквально оборвала телефон. Машина мчалась что есть мочи, встречный ветер кидал машину из стороны в сторону. На повороте, автомобиль начал сбавлять ход, Иваныч чертыхнулся:

— Мы, кажется, закипели, загорелась лампочка на датчике температуры.

— Черт возьми, что делать? — Баскаков, выскочив из машины, подлетел к открывшему капот водителю. — Что там у тебя еще случилось, Дмитрий Иваныч?

— Порвался ремень вентилятора, твою мать! — выругался Иваныч. — Я понимаю, что времени нет, но мне нужно пять минут, поставить новый, но как охладить движок, потребуется минут двадцать.

Через несколько минут, Генри подошел к открытому капоту и, протянув руку, дотронулся до радиатора. Когда через несколько секунд, вода перестала бурлить, Иваныч непонимающе уставился на Генри.

— Садитесь в машину, я поведу, — Генри, открыв водительскую дверь, сел за руль и, не повернув даже ключ в замке зажигания, завел машину. — Этой машины хватит как раз до места, обратно нужно ехать на другой. Мало ли что может случиться.

Баскаков вытер выступивший на лбу пот и сказал:

— Ну, если сел за руль, то давай по быстрей. Машина будет, — он вытащил телефон и набрал номер Герасимова. — Ну что там с Сережей? Хорошо, это хорошо, что жить будет. Да. Мы ждем тебя около… сейчас уже час пятнадцать. Ну, давай, улица Урицкого, дом 123.

Машина шла легко и быстро, казалось старая потрепанная «Волга», превратилась в «Мерседес».

Баскаков не стал спрашивать, почему произошла такая перемена, он видел, как изменился Картер в лице. Пот струился по его усталому лицу и Альмадеро удрученно смотрел на своего друга.

— Что он имел в виду, говоря, что этой машины хватит как раз до места? — осторожно спросил Дмитрий Иванович.

— Он выжимает сейчас из машины больше, чем она может, по этому, когда мы доберемся, она превратится в металлолом.

— А что же я скажу, как это объяснить? — настаивал педантичный Иваныч.

— А это из разряда необъяснимого, но факт.

Иваныч как-то быстро замолчал и больше не задавал лишних вопросов.

Наконец, они подъехали к дому, машина заскрипела и задрожала. Когда же все вышли из нее, она печально вздохнула, и из-под капота повалил дым. Баскаков вопросительно посмотрел на Картера, но, увидев, что тот направляется к дому, не стал пока задавать вопросов.

Вскоре подъехал Герасимов и, увидев, что стало с машиной, не понимающе развел руками. Но, майор, махнув рукой, попросил его, пока не задавать лишних вопросов.

Генри, улыбаясь, закрыл глаза, он знал, что у него есть время, чтобы спасти ее. Теперь он чувствовал ее как прежде, и от этого его сердце начинало трепетать, как у журавля во время брачного танца.

— Откройте дверь, она в подвале.

— Но там же бомба, я вызвал саперов, сначала…

— Сначала я должен спасти Сашу, — терпеливо прервал Баскакова Генри. — Поверьте, все будет хорошо, ни кто не пострадает.

Баскаков впервые за свою практику не знал, как ему поступить, но глаза Картера не лгали, может быть по этому, майор уступил ему.

Открыв дверь, он отступил назад и Генри, войдя во двор, направился к темной железной двери, которая почему-то была приоткрыта. Осторожно оглядев все вокруг и не обнаружив ни чего подозрительного, Картер вошел внутрь.

В подвале было сыро и мерзко. Тусклый свет растекался грязно желтым пятном по каменному полу. Саша сидела в конце комнаты на куче какого-то хлама и казалась еще тоньше и меньше, чем была раньше. Удушливый запах был невыносим и Картер с болью смотрел в огромные, полные слез глаза любимой.

— Я знала, — еле слышно пробормотала она. — Я знала, что вы придете…

— Тут есть бомба, я чувствую, — он огляделся по сторонам.

— Да, Таня ее активировала, но я так ослабла, что ни чего не чувствую, кроме вас… — вдруг она побледнела и покачнувшись, упала лицом вниз.

— Саша! — Генри кинулся к ней. — Сашенька, девочка моя, — на мгновение ему показалось, что это конец, но, прислушавшись, он понял, что еще не все потеряно. Картер хотел ее взять на руки и вынести из подземелья, но увидел, что она прикована наручниками за щиколотку к тяжелой цепи. Конец ее был закреплен к кольцу, которое было ввинчено в стену. Генри попытался вытащить кольцо из стены, но это было невозможно.