Я не робот «Служу себе» - Сергей Валентинович Хабаров

а когда я её отпустил, она ухватилась за инопланетянку, что была в её свите.

Только сейчас я смог разглядеть её получше, цвет кожи светлопурпурный, четыре руки, со стороны, напоминающие обычные женские руки, очень женственные и красивые, но пальцы заканчивались острыми прямыми когтями. Спереди у неё было целых шесть грудей расположенных вдоль живота, постепенно уменьшающиеся к паху. Цвет сосков и губ инопланетянки были чёрные словно вымазанные помадой этого цвета, глаза девушки также были полностью чёрные, ни белков ни радужки, сплошная чернота. Изо лба у инопланетянки росли маленькие рожки. Инопланетянка походила на симпатичную человеческую женщину, если бы не её особенности. Может она и не инопланетянка, а всего лишь какой-то мутант. Поняв, что я её разглядываю девушка улыбнулась, оголив множество острых маленьких зубов.

— Однако, приятно встретить на просторах галактики расу гуманную настолько, что она способна принять в своё общество иномирян.

— О чём вы говорите, кириос Пол? — удивлённо посмотрела на меня Эрика.

— Ну, ваша спутница — она же иномирянка?

Эрика посмотрела на женщину с четырьмя руками и шестью грудями и улыбнулась, о чём-то догадавшись.

— Вы не правы, Пол, Каллисто человек, просто она занялась любовью с Валупием во время праздника, и тот одарил её.

— Одарил её чем? — спросил её я по новому осматривая «иномирянку».

— Красотой, разумеется, разве она не прекрасна? — спросила Эрика, проводя Каллисто по щеке.

Мутантка от такого даже потемнела, наверно это является эквивалентом покраснению. У меня же стали накапливаться вопросы. И первый из них — это как бог мог явиться живьём на праздник и заняться с кем-то любовью? Разве боги это не бессмысленные в хозяйстве истуканы и картины, которыми люди тешили себя, чтобы унять страх перед неминуемой смерть? Другой вопрос — это то, что они действительно считают, то что стало с этой женщиной привлекательным? По моему мнению, женское тело и так совершенно и ничего лишнего в него добавлять не надо. Сильно же её перекосило, на Магде её, скорее всего, неминуемо ждала бы генная терапия до возвращения в изначальную форму.

— Мама, я хочу показать моим новым друзьями Фивы, даруй им своё покровительство и защиту на время пребывания в полисе.

— Сейчас, мой милый, только закончим с формальностями. Я ожидала увидеть с вами человека по имени Энотони Тэйлор, именно он взял на себя ответственность по сопровождению моего сына.

— Энтони Тэйлор не пережил путешествие, я его дочь Нэнси Тэйлор являюсь его правопреемницей и новым капитаном Агрипины.

— Вот как, — сказала Эрика ни чуть не расстроившись. Она сделала жест рукой и другая женщина из свиты подняла на высоту живота кейс который она держала всё это врем и открыла, — Вы выполнили задание своего отца, а стало быть, вознаграждение ваше.

Кейс был доверху заполнен золотыми монетами, являющимися валютой полиса Фив.

— Двадцать миллионов драхм, как договаривались.

Лично я был равнодушен к золоту, а вот у Нэнси глазки загорелись алчностью. Да и не золото это было, чемодан набитый золотыми монетами весил бы около сорока килограммов. Хрупкая женщина не смогла бы так легко держать его в руках. Это всего лишь позолоченные для красоты монеты с чипами внутри, которые и делают их валютой.

— Пересчитывать будете? — надменно спросила Эрика, по алчному взгляду опознав в Нэнси простушку из народа.

— Нет, мы вам доверяем, — сказал я, хлопнув крышкой кейса и передав его Нэнси, а потом шепнул на ушко, — Если хочешь, возвращайся на Агрипину, Клео пошутила, Дита тебе ничего не сделает.

Нэнси кивнула, но закинув кейс с деньгами в Иглу, вскоре возвратилась. А дальше нам выдали специальные браслеты, символ того, что мы находимся под защитой местной аристократии и конкретного её рода. Оказалось, что у нас на Крите нет вообще никаких прав, любой гражданин более защищён государством, чем мы. Тот же самый раб-илот может нас убить и ничего ему за это не будет, правда, потом ему придётся отвечать перед Лантилесами за нанесённый удар по репутации. Мы же всё-таки гости этого рода, и наша смерть послужит пощёчиной не только перед самими собой, но и перед соседями аристократами. Что же это за род такой, который не может уберечь своих гостей. Правда, и охраны нам много не выделили — всего лишь пару гоплитов. Перикл нас успокоил, что сейчас мирное время и их дом ни с кем не конфликтует.

Ох, Перикл нас в тот день затаскал, откуда в нём столько энергии. Лично мы не валились с ног благодаря машинной выносливости, а вот Нэнси к концу для буквально прописалась на руках у Геры, собственно, так у него на сильных руках она и уснула. Ох, с какой завистью на неё смотрел Перикл. Этот эллин буквально протаскал нас по лучшим ресторанам и десяткам выставок различных картин, а на следующий день грозился сводить нас в местный амфитеатр послушать живую музыку. Всё что я увидел в тот день, не вязалось с тем, что я успел узнать. Я ожидал увидеть общество похотливых жестоких рабовладельцев, но люди были вежливы и доброжелательны. Их творчество было хоть и с перегибом в эротичность, но вполне приятно и не вызывало отвращение. Отдельного упоминания стоят местные девушки, платье с открытой грудью тут было полной обыденностью, что довело нашу компанию до нескольких конфузов.

— Пол, ты себе так шею сломаешь, — сделала мне замечание ревнивая Клео.

— А что? — вынырнул мой разум из океана сисек, расхаживающих вокруг.

— Ничего. Чего ты там такого увидел, чего раньше не видел? — сердилась и обижалась Клео, — Неужели их груди лучше чем мои?

— Нет. У тебя самые лучше. Даже лучше чем у Диты.

— Правда?

— Правда, правда.

Учитывая обстоятельства окружающей местности, этот комплимент сработал. Передвигались мы по городу в специальных рикшах, которые тянули либо илоты, либо нумеры. Правда тянуть им приходилось не очень много и подолгу делая перерывы. Так как по вертикали мы перемещались на специальных лифтах, а по горизонтали от пирамиды к пирамиде нас доставляли стеклянные мосты с монорельсовой платформой внутри, оказалось, что между пирамидами и башнями разбиты парки, по ним можно гулять, но селиться или что-нибудь там строить нельзя.

Последним в нашем расписании туриста числился главный храм Валупия, находящийся на специальной площади. Для храма возвели целое многокилометровое плато.

— Валупий — это бог чувственных удовольствий и покровитель искусства. Он родился от любовного союза между Афродитой и её сыном Купидоном… — втирал нам в уши Перикл, словно экскурсовод с многолетним стажем.

«Ребят, а ведь не сходится» — сообщил я своим соратникам.

«О чём ты, Пол» — Гера.

«Я