Сэм Новак. Том I - Илья Сорокин

части брюки Петара были сильно изорваны. Ноги кровоточили, на них оставались остатки этих «червей». Лаура с отвращением на лице попыталась оторвать одного из них, но безуспешно.

– Ничего не получается, слишком крепко вцепился!

– Я просто стоял, когда подо мной разошлась трава и он вцепился в меня. Я ещё почувствовал, что почва какая-то странная, слишком податливая, но не обратил на это внимания, – сбивчиво говорил Петар. – А потом трава разошлась и оно вцепилось в меня, я не успел ничего сообразить.

Юкка подошёл к нему, сел на корточки и осмотрел его ноги. Переглянулся с Пачо но ничего не сказал. А что тут скажешь? Всё очевидно. Идти нам ещё неделю, как минимум. У Петара на ногах десятки этих «червей» и, соответственно, кровоточащих ран. Идти он точно не сможет, а мы не сможем сидеть с ним неделями, ожидая, пока он поправится. Или если поправится. Но и бросить человека умирать в этом жутком лесу тоже не выход.

Лаура тем временем достала из аптечки что-то вроде скальпеля и осторожно попыталась срезать остатки «червя». На этот раз получилось успешно, если не считать стонов Петара.

– Смотрите, какие у него челюсти и зубы, – она показала на тот конец, который ранее был в теле человека.

Диаметр рта не превышал сантиметра, но он был по краям усыпан зубами, которые имели форму крючьев. Да, теперь понятно, почему их так сложно оторвать. В центре рта была какая-то трубка, очевидно, для высасывания крови.

– Я не знаю, что делать, – с отчаянием в голосе сказала она. Вообще-то она обычно держала себя в руках, но тут нервы у неё сдали. – Их тут десятки! Смотри, я сняла этого, но кровь пошла сильнее. Пока они держатся на ногах, они частично блокируют раны, поэтому вытекает немного. Если я сниму их всех, то он быстро истечёт кровью, скорее всего.

– Ему уже не помочь, – Юкка мягко положил её руку на плечо и повернулся к Петару: – Ты понимаешь, о чём я?

– Я не хочу умирать, – испуганно сказал тот. Говорил он нормально, очевидно, начинала работать таблетка, которую дала ему Лаура.

– И я не хочу этого. Но ты всегда был реалистом. Оцени свои шансы на выживание.

– Никаких, – сокрушённо сказал советник после коротких раздумий. – Даже если вы мне оставите припасы и оружие, я не продержусь.

Его выдержке я мог только позавидовать. Он не был таким хиляком и плаксой, как Хаим, но и не выглядел суровым и брутальным человеком. Такого поведения и в такой ситуации я не мог ожидать. Он знает, что обречён, но сохраняет хладнокровие. Удивительно!

– Можно попробовать оторвать всех остальных и остановить кровь. Кровоостанавливающих хватит, – дрожащим голосом предложила Лаура.

– Он уже потерял много крови. С такой кровопотерей, да ещё и с израненными ногами, он не сможет идти, – почти нежно сказал Юкка.

– Пока ещё он потерял не очень много, – возразила Лаура.

– Рад был работать с вами, босс. Жаль, что всё вот так закончилось, в каком-то вонючем лесу и на какой-то проклятой планете, – горько сказал Петар. – Вы знаете, что сказать моим родителям и семье.

– Знаю. Я позабочусь о них, обещаю.

– Эй, мать вашу, вы о чём вообще говорите? – почти изумлённо воскликнул Дерек. – Мы не можем его бросить! Сделаем носилки и потащим.

– Мы не сможем, – сокрушённо покачал головой Юкка. – Не знаю, сколько нам идти, но больше недели. При условии, что мы перейдём реку и найдём проход в горах. Думаю, дней девять, не меньше. Если мы его потащим, эти девять дней превратятся в двадцать, как минимум.

– И что? Еды мы набрали с запасом, ну, может быть, немного поголодаем под конец. Но мы не можем бросить живого человека! – с жаром продолжал настаивать Дерек. Петар смотрел в сторону, думая о чём-то своём, а связист продолжил: – Идите вы в жопу со своей «безупречной» логикой!

– Он работает на меня двенадцать лет, для меня он уже не советник, а хороший друг. Если ты думаешь, что мне на него плевать, то ты ошибаешься. Но нужно быть реалистом! Посмотри на его ноги! Думаешь, он протянет ещё три недели? Это существо оставило глубокие раны, просто так они не заживут. И ещё неизвестно, можно оно что-то занесло, инфекцию или яд. Среди нас нет врача, который мог бы оценить его шансы прожить ещё три недели.

– Если мы его бросим, то потом всю жизнь будем думать: а что если бы он выжил?

– В его словах есть резон, – капитан поддержал связиста.

Юкка ничего не ответил, стал расхаживать из стороны в сторону, беззвучно шевеля губами и размышляя. Наконец, он остановился, посмотрел на Пачо и спросил:

– Ты что думаешь?

– С точки зрения логики его стоит оставить здесь, конечно, – без тени сомнений сказал он. – Но не всегда нужно слушать логику. Я бы не забывал о том, что делает нас людьми и отличает нас от животных. В первые мгновенья это выглядело страшно и безнадёжно, но присмотрись: он потерял не очень много крови. У нас есть кое-какие лекарства. Не спеши с выводами, думаю, мы должны попытаться его спасти.

– Возможно, я смогу идти сам, – неуверенно сказал Петар. Хоть он и проявил ранее завидную выдержку, но умирать точно не хотел. Я его понимаю.

– Не стоит торопиться с решением. Юкка, ты за пару минут приговорил его. Стоит ли спешить? – сказал капитан.

Тот уселся на корточки и закрыл лицо руками, тяжело вздохнув перед этим.

– Попробуем не снимать их, – предложила Лаура.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты видел их рты или как это называется. Если их выдёргивать, то это лишь усугубляет раны. В принципе, можно их оставить, залить кровоостанавливающее, перевязать ноги. Я сразу не подумала об этой возможности, потому что решила, что их нужно обязательно убрать.

– Убрать их всё равно нужно, – вмешался я. – Вы не подумали о том, что они были живые… ну или были частью организма. В общем, это органика, которая скоро начнёт гнить, устроит ему заражение крови и гарантированно убьет.

– Да, точно, – смущённо согласилась Лаура.

– Давайте так. Прямо сейчас ничего делать не будем, оттащим его и сами отойдём хотя бы на километр,