Сезон дождей - Мария Павлович

— Так быстро? — в голосе Гарри прозвучала нескрываемая досада.

Марч дополз до конца площадки и, схватившись за перила, поднялся во весь рост. Александр сделал неуверенный шаг по направлению к нему. Гарри покачал головой:

— Не надо.

Марч собрал остатки сил и перекинул ногу через ограждение. Александр увидел чуть ниже колена рваную рану со следами клыков над ошметками откушенной кожи. Крокодил.

Он остался на месте. Он больше не хотел никуда бежать.

Марч оперся руками о перила и, напрягшись, оторвал тело от площадки. Александр ожидал, что он повернется и посмотрит на них. Но он просто отпустил руки и бесшумно исчез в темноте.

— Пойдем, — сказал Гарри. — Ты видел?

— Я не смотрел.

— Ты увидел то, что искал?

— Еще нет. Не успел.

Гарри недоверчиво уставился на него:

— Зачем ты пришел?

— Помочь, — Александр усмехнулся, дружески приобнимая его за плечи. — Если честно, просто хотел забрать свой кукри.

— Возьми, — Гарри слабо улыбнулся.

Александр ощутил обжигающую боль. Он отстранился, удивленно разглядывая рукоятку ножа, торчавшую из его живота. Он попытался дотронуться до нее, но упал. Гарри переступил через красный ручей, вытекающий из-под его тела, и, прихрамывая, зашагал прочь.

* * *

Мари отвернулась от дороги и зашла в дом. Монахи молча последовали за ней. Она хотела что-то сказать, но передумала. Ее сердце отчаянно колотилось в груди. Она одна во всей вселенной. От этого подавляющего чувства одиночества было невозможно скрыться.

Она бездумно слонялась по пустому дому, открывая дверь за дверью. Ее охватило успокоительное безразличие. Она зашла в спальню и опустилась на пол перед окном, рассматривая кусочек синего неба, проглядывающего сквозь облака.

В белой пелене появился яркий светящийся круг. Мари зачарованно встала и выглянула в окно. Туман над пропастью рассеялся, все вокруг приобрело четкие, почти нереальные очертания. Круг начал увеличиваться и приближаться, становясь необъятным и всеобъемлющим. Свет проникал повсюду.

Поляна позади дома потонула в золотом сиянии. Красные одеяния монахов развевались, как языки пламени на ветру. Затаив дыхание, она заглянула в самое сердце круга. Они превратились в единое целое. Мари захлестнул невероятный восторг.

С неба упала первая капля дождя. Свет внезапно померк. Круг стал уменьшаться и стремительно таять в белой пелене набежавших облаков. Монахи не двигались. Золотое сияние исчезло, Мари опустила глаза и посмотрела туда, куда были обращены их взгляды.

Гарри увязал в мокрой траве. Он избегал дорожек, заполненных паломниками, стекающимися к монастырю. Он не сразу заметил, что направление их движения изменилось. Теперь он шел не навстречу толпе, а вместе с ней.

Он остановился, изумленно наблюдая, как мокрые оранжевые спины торопятся к нежилым домам. Их обогнал полицейский джип, набитый мужчинами с оружием.

Гарри перебрался на дорожку и влился в людской поток. «Связанный дружбой, связанный дружбой», — неслось отовсюду. Гарри убыстрил шаг, приближаясь к дому Мари. На территорию виллы, взятой в кольцо охраны, никого не пускали.

Он оказался зажат среди любопытных туристов, образовавших настоящую живую стену. Гарри нашел щель между спинами и заглянул за ограду. В окнах мелькали красные одеяния монахов.

Он смотрел на оживший дом сквозь плотную завесу тумана и дождя.

— Дамы и господа, проходим к автобусу! — Гид в красной бейсболке активно призывал свою немногочисленную группу поторопиться. — Проходим к автобусу, не задерживаемся. Вы же биологи! — напомнил он. — А бабочки уже давно спят. Проходим, дамы и господа! Проходим!

— Вы не знаете, что там? — возбужденно прошептала пышная дама, обращаясь к Гарри. Она прижималась к нему всем телом, завернутым в непромокаемый синий плащ.

— Знаю, — он вздохнул. Дождь вымыл из него остатки сил.

— Вы тоже биолог? — не отставала она, кокетливо глядя на него из-под капюшона. — Вы возвращаетесь в Сиануквиль?

Гарри скользнул по ней пустым взглядом.

— А где ваш дождевик? — поинтересовалась она. — Забыли в автобусе? Если хотите, я дам вам запасной.

Она, не дожидаясь ответа, выудила из своей безразмерной сумки синий сверток. Гарри безропотно позволил ей закутать себя в целлофан. Они выбрались из толпы и двинулись к стоянке.

— Расскажите мне, что они там нашли? — горячо зашептала дама, подходя к ярко раскрашенному автобусу.

Гарри в последний раз обернулся посмотреть на сливающийся с темнотой дом.

* * *

За окном накрапывал дождь. Он растянулся на шелковом покрывале, лениво щелкая пультом от телевизора. Он все еще не мог перестроиться, приспособиться к другому времени, постоянно мерз и испытывал голод. Рядом с кроватью стояла початая бутылка виски, пол был заставлен грязными тарелками. На дверях номера круглосуточно висела табличка: «Не беспокоить».

Он отвык от цивилизации. Ощущал себя изгоем. Никто не знал о его возвращении, он превратился в невидимку и опасался, что со временем исчезнет окончательно.

На экране мелькнуло знакомое женское лицо, он сделал звук погромче. У ведущей были красивые ноги, как у породистой лошади, упругие икры, тонкие лодыжки. Он с удовольствием рассмотрел ее грудь, упакованную в пышные кружева рубашки.

— Сегодня мы обсуждаем недавние события в Камбодже, потрясшие весь мир, — она проникновенно посмотрела в камеру. Зазвучала мелодия заставки. — У нас в гостях атташе по культуре при консульстве Франции в Санкт-Петербурге Мадлен Делакруа. Добрый вечер, Мадлен.

— Добрый вечер.

— Вы прекрасно говорите по-русски, — ведущая улыбнулась большим, красиво очерченным ртом.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила гостья.

— Вы позволите, если я без предисловий, прямо спрошу вас, как все это связано с вашей страной, с Францией? Мне не совсем понятно.

Мадлен приветливо улыбнулась зрителям:

— Вы правы, многие не понимают…

Он сделал звук потише. Она выглядела постаревшей. Когда они встретились впервые, она поразила его своей уверенностью и чувственностью, которую было невозможно скрыть за маской воспитанной сдержанности.

Зазвонил телефон.

— Я внизу в баре.

Он не успел ответить, как она уже положила трубку.

Вечер только начинался, в полупустом баре отеля была занята лишь пара столов. Пианистка в бархатном платье полушепотом перебирала клавиши рояля.

— Не ожидал тебя сегодня, — он опустился в мягкое кресло напротив нее. — Только начал смотреть твое выступление по телевизору.