Слишком поздно (ЛП) - Колин Гувер

  И я иду через комнату и прижимаю гребанный пистолет к его голове.

  - Я не такой как он! Я на него не похож!

  Я не успеваю нажать на курок, потому что Далтон стучится в дверь.

  - Как мне передать тебе этот торт? - Кричит Далтон.

  Блять. Хороший вопрос.

  Я иду к двери, но мое предвкушение поесть торта стирают звуки сирен. Они далеко - может быть, через четыре или пять улиц.

 У меня еще есть время. Если бы в этой чертовой спальне было окно, я мог бы схватить Слоан, вырубить Люка и через спрыгнуть к машине, прежде чем они успели бы сюда добраться.

  Но на моем пути стоит сукин сын Далтон.

  Если он стоит у двери, держит торт, то он, наверное, прямо... прямо... здесь.

  Я прицеливаюсь и как только хочу выстрелить, что-то сильно врезается мне в спину. Я падаю вперед, мои колени ударяются об пол, а пистолет выпадает из рук. Оглядываюсь, Люк стоит рядом со мной, и заводит ногу назад, чтобы пнуть меня по лицу. Я откатываюсь в сторону размахиваю ногой по полу, и выбиваю его из равновесия. Он приземляется на спину.

  Люк сразу же пытаться пролезть руками в наручниках через ноги, чтобы они оказались перед ним, а не за спиной. Я сажусь и тянусь за пистолетом, но Слоан спрыгивает с кровати и бросается на пол. Наши руки одновременно дотягиваются до пистолета, но мои более опытные и я знаю, как его нужно схватить, чтобы держать крепче. Ее руки шарят вокруг моих, пока она не понимает, что пистолет плотно сидит в моей руке. Отталкиваю ее подальше от себя, обратно в этот чертов угол.

  Она ударяется о стену и быстро отодвигается от меня так далеко, как только может. К тому времени, как я нацеливаю пистолет на Люка, ублюдок каким-то образом смог просунуть свои руки перед собой.

  Он поднимается на ноги, поэтому я делаю шаг вперед и спускаю этот чертов курок. Я наблюдаю, как его бедро разрывается на мелкие кусочки.

  Черт, даже смотреть больно.

  Люк стоит на коленях.

  Он ударяется спиной о стену. Морщась, зажимает ладонями рану. Теперь Далтон колотится в дверь.

  - Аса, открой эту чертову дверь или я ее вышибу! Три...два...

  - Если ты откроешь эту дверь, они оба мертвецы! - ору я.

  Далтон не произносит свое последнее «один».

  Я смотрю на Слоан, она забилась в углу, руками зажимает уши, а слезы льются из ее глаз. Она смотрит на Люка, и выглядит так, будто собирается нахуй отключиться. Мне нужно вытащить ее отсюда прежде, чем она это сделает. А сирены все ближе. Скорее всего уже на этой улице.

  Блять.

  Думай, Аса. Думай.

  Я трижды бью себя по лбу пистолетом. Я не могу ее потерять. Не могу. Если меня арестуют, я не смогу ее защитить. Я не смогу дотронуться до нее. Она поверит в чью-то ложь. Возможно, даже снова в ложь Люка.

  Она единственный человек, который когда-либо меня любил. Я не могу ее потерять. Не могу.

  Я подползаю к ней и пытаюсь взять ее руки, но она отодвигается от меня. Я направляю чертов пистолет на ее голову для того, чтобы, наконец, получить ее внимание. Прижимаюсь лбом к ее голове.

  - Скажи, что любишь меня, Слоан, - она так дрожит, что не может даже говорить. - Пожалуйста, детка. Мне нужно услышать это от тебя.

  Она трижды пытается вернуть свой голос, но продолжает заикаться. Ее губы дрожат сильнее, чем я когда-либо видел. Слоан, наконец, произносит одно предложение.

  - Пусть Люк уйдет, и я скажу.

  Я крепче обхватываю пистолет. Запускаю другую руку в ее волосы и сжимаю.

  Она пытается, блять, торговаться?

  Я делаю глубокий вдох через нос. Моя челюсть напряжена слишком сильно, чтобы вдыхать через рот. Когда успокаиваюсь достаточно, чтобы говорить, сжимаю зубы и шепчу:

  - Ты любишь меня, ведь так? Ты не любишь его. Ты любишь меня.

  Поднимаю голову и встречаюсь с ее окаменевшими глазами. Она поднимает подбородок и говорит:

  - Я отвечу после того, как ты его отпустишь. Ему нужен врач, Аса.

  Врач? Ему не нужен врач. Ему нужно, мать твою, чудо.

  - Не обязательно, чтобы ты отвечала, - говорю ей. - У меня ощущение, что если я убью его, по твоей реакции я смогу и сам сказать, любишь ли ты его.

  Ее глаза расширяются и она сразу начинает качать головой.

  - Нет, - выпаливает она. - Пожалуйста, не убивай его, ты только навредишь себе. Я люблю тебя,   Аса. Пожалуйста, не убивай никого.

  Я смотрю прямо на нее, вглядываясь в каждый ее глаз. Трудно понять правда ли это, потому что все, что я вижу на ее лице - это страз за Люка.

   - Не волнуйся, Слоан. Наверняка он надел пуленепробиваемый жилет.

  Я поворачиваю голову и поднимаю пистолет, направляя его прямо в грудь Люка. Стреляю. Люк всем телом ударяется об стену. Его руки поднимаются к груди и кровь тут же начинает просачиваться сквозь его пальцы. Он сразу безвольно падает на бок.

  - Упс. Ошибочка получилась. Я оказался не прав.

  Слоан кричит. Выкрикивает его ебаное имя, кричит нет, кричит, что ты наделал, снова выкрикивает его имя, кричит, кричит, кричит.

  Она, блять, орет.

  У нее текут ебаные слезы.

  Из-за него.

  Я хватаю ее проклятую руку и тащу, пока она не падает спиной на кровать. Сажусь на нее, когда она прикрывает свою голову и кричит еще громче, слезы просто текут по ее лицу.

  - Почему ты, блять, кричишь, Слоан? ПОЧЕМУ?!

  Я слышу, как голос моего отца повторяет шлюха, шлюха, шлюха. Бью себя по лбу, чтобы заставить его замолчать.

  Стоп, стоп, стоп.

  Она его не любит. Она любит меня. Навеки.

  - Ты не любишь его, Слоан, - говорю я, мое лицо корчится от боли. - Нет, он промыл тебе мозги.

  Я хватаю ее лицо и целую ее. Она пытается отстраниться от меня, пытается со мной драться.

  - Да! - кричит она. - Я люблю его, я ненавижу тебя, я люблю его, я, блять, ненавижу тебя!

  Она пожалеет об этом. Она будет сожалеть об этом больше, чем когда-либо сожалела о чем-либо за всю свою гребаную никчемную жизнь. Если она думает, что сейчас ей плохо, наблюдая, как этот ублюдок умирает, пускай подождет, пока не увидит, как умираю я.