VIP значит вампир. (Трилогия) - Юлия Набокова

Эльза уже нащупала ручку двери, собираясь укрыться в фойе и переждать, пока старая ведьма уйдет, когда та повернулась к ней и так и впилась в нее воспаленными, слезящимися глазами. «На ее месте могла быть я, – застучало в голове у Эльзы. – Старая, больная, дряхлая, выброшенная на улицу, без средств к существованию».

В порыве сочувствия и вины она рванула молнию сумочки и нащупала во внутреннем кармашке пачку купюр, намереваясь откупиться от угрызений совести. Нищенка тем временем с ненавистью обшарила пытливым взглядом ее модное дизайнерское пальто, воздушный шелковый шарф, высокие изящные сапожки.

– Кровопийца! – Хриплое карканье сорвалось с потрескавшихся губ старухи.

Ошеломленная Эльза выронила голубую банкноту, не успев протянуть ее нищенке, и пулей влетела обратно в здание. Несколько прохожих в удивлении повернули головы: грязная старуха в лохмотьях ползала по блестящим ступеням красивого особняка, выкрикивая проклятия и ругательства.

Эльза решилась выйти на улицу только через полчаса и, чтобы не столкнуться с безумной старухой, зашагала в противоположную от метро сторону – туда, откуда явилась нищенка. Она бродила по центру Москвы, потеряв счет времени, и очнулась только тогда, когда прямо перед ней хлынула на улицу возбужденная толпа людей. Эльза замедлила шаг, заметила вывеску театра и огляделась. Ничего себе, какой путь она проделала! Да и времени прошло немало – уже и представление в театре закончилось.

Чувствуя легкий голод, Эльза оглядела толпу, выискивая кавалера на сегодняшний вечер. К ее разочарованию, мужчин среди театралов было немного, да и те с дамами. Эльза так давно не была в театре, предпочитая театральным драмам и комедиям те спектакли, которые регулярно разворачивались на ее глазах в вампирских клубах и ресторанах, что и забыла, что обитель муз обычно посещает совсем не ее контингент. Влюбленные приходят сюда подержаться за руки, согреться от стужи, побыть в волнующей близости друг к другу и поцеловаться украдкой в закутке фойе. Замужним дамам необходимо выгуливать бриллианты, мужей и детей, вот и приходится отцам семейства время от времени исполнять культурную повинность. Студентки и женщины бальзаковского возраста вместе с театральным билетом покупают виртуальный лотерейный билет – в надежде сорвать джек–пот в лице красивого, умного, культурного и одинокого принца, поклонника Уильяма Шекспира и Теннесси Уильямса. Эльза, посмеиваясь, называла его Призрак Театра. Потому что все о нем мечтают, но никто никогда не встречал. Сейчас она бы и сама не отказалась от встречи с прекрасным умником, в крови которого звенят сонеты и бушуют шекспировские страсти. Но здесь его и искать не стоит – чего зря время терять?

Влившись в толпу, взбудораженную представлением, Эльза позволила ей окутать себя восторженными впечатлениями и увлечь к метро. Толпа текла серо–черной рекой, сотканной из темных пальто и блеклых беретов, и на этом унылом фоне алым маком цвела кокетливая шляпка, маячившая впереди. Шляпка завладела вниманием Эльзы, и она прибавила шаг, стала продвигаться вперед, чтобы взглянуть в лицо модницы, дерзнувшей надеть такой смелый и броский головной убор. Попав в Москву, Эльза с удивлением заметила, что шляпки здесь не в чести. Тем интереснее было посмотреть на, девушку, которая не боится привлечь к себе всеобщее внимание. Шляпка двигалась в окружении двух старомодных беретов, с которыми оживленно переговаривалась. Наверное, внучка решила вывести бабушек в театр, решила Эльза, с еще большим азартом обгоняя впередиидущих.

Опередив шляпку и обернувшись, художница от удивления остолбенела. Перед ней оказались три пожилые женщины лет семидесяти. Только две крайние, в полинявших беретах с нелепыми старомодными брошками, выглядели настоящими старухами – уставшими, изможденными, дряхлыми и сгорбленными. А между ними, в очаровательной красной шляпке шла женщина – юная душой, с блестящими глазами, алыми губами и высоко поднятой головой. Она несла свои семьдесят лет не тяжелым грузом разочарований, потерь, поражений и невзгод, как ее подруги, а легким, струящимся шлейфом радости, удовольствий и побед. Она шагала в будущее, не страшась его, как ее спутницы; она встречала его улыбкой, а не горестным вздохом.

Эльза была настолько потрясена увиденным, что замерла на месте и позволила шляпке обогнать ее. Образ озлобленной нищенки мгновенно затмило ласковое сияние, исходящее от незнакомки. «А ведь я могла бы быть такой», – подумалось Эльзе, и она будто очнулась от чар, наложенных на нее ведьмой в лохмотьях, разбуженная доброй волшебницей в красной шляпке. Эльза вдруг всей душой потянулась к удивительной женщине и вспомнила совет психолога, который впервые показался ей разумным. Ей страстно захотелось стать тенью этой женщины, сделаться ее незримой спутницей, узнать о ней все, а потом прийти к ней в гости и проговорить ночь напролет. Эльза нагнала шляпку и ее спутниц и с жадностью прислушалась к их разговору. Подруги обсуждали спектакль. Шляпка восторгалась игрой актеров, правая беретка жаловалась на дороговизну буфета, левая с надрывом описывала боль в ноге. Судя по беседе, инициатором культпохода была шляпка, и только она одна получила настоящее удовольствие от представления.

– Все тебе, Лизавета, хи–хи да ха–ха! – недовольно прогундосила левая беретка, когда шляпка мягко пошутила насчет ее больной ноги.

Сердце Эльзы застучало сильнее. Шляпку звали Елизавета, Лиза. Именно под таким именем знали Эльзу ее московские знакомые. Это был знак. И с того вечера вампирша стала тенью Лизы.

Она проводила Елизавету до самого дома и, затаившись у подъезда, проследила, в каком из окон зажжется свет. Через несколько дней она знала о ней почти все. Елизавета Петровна жила одна, но не скучала. Она ходила в бассейн, подолгу гуляла в парке, забирала из школы сына работающей соседки и с удовольствием возилась с ним. У нее самой был взрослый сын, прозябавший в каком–то НИИ, и невестка, с которой они друг друга на дух не переносили. Имелась и внучка – легкомысленная девица двадцати трех лет, кипами скупавшая модные журналы и в свободное от работы время часами шатавшаяся по магазинам. Бабушку она посещала раз в месяц, магазины – пять раз в неделю. Узнав об этом, Эльза испытала острое желание промыть девчонке мозги и убедить быть внимательнее к своей чудесной бабушке. Загипнотизировать ее не составило бы труда, но Эльза не хотела, чтобы интерес внучки был искусственным.

Несмотря на то что Елизавета Петровна страстно любила жизнь, интересовалась культурой и искусством, поддерживала тесные отношения с подругами и категорически уклонялась от публичного обсуждения старческих недугов, Эльза не могла не ощущать ее тихой грусти и ее ностальгии по молодости. Бравурно называя себя семнадцатилетней, Елизавета покупала в аптеке пачки лекарств и гель для зубного протеза. Выбирая новую шляпку, два дня перебивалась на кефире. Кокетливо отказываясь от места, которое уступали ей в автобусе, она валилась с ног, подходя к дому.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});