Притяжение Андроникова - Коллектив авторов

Секрет воздействия телевизионного рассказа Андроникова в непрерывном присутствии этого нравственного потенциала. Он в законченности судеб и философий, в нашем знании результатов тех и других, в чистоте страданий, не замутненных болезненной рефлексией, в цельности понятий добра и зла и даже в примитивности, на наш сегодняшний взгляд, интриги, погубившей поэта. Сложность людей XIX века предстала образцом классической простоты.

Сила телевизионной «Тагильской находки» в неожиданном сочетании современной документальности, наиболее убеждающей сегодняшнего человека, нетерпимого к фальсификациям, с «хрестоматийным» прошлым. Мы как бы посмотрели хроникальный фильм о гибели Пушкина, прокомментированный умным и страстным комментатором-очевидцем.

Рассказ Андроникова подходил к концу, и мы, его зрители, уже не помнили времени его начала, не помнили и того, где мы сейчас. Мы жили в совершенной слитности с источником и содержанием захватившей нас жизни. Все яснее обнаруживалась еще одна грань «Тагильской находки». Она проявлялась, конечно, в течение всего рассказа, но очевидной для меня сделалась к концу. Андроников создавал (и создает в других своих передачах) комплекс уважения к культуре XIX века и вообще к культуре. В его рассказе светило неотразимое гипнотическое обаяние рукописей, стихов, старых пожелтевших писем, карикатур. За всем этим вставала значительность и важность встреч поэтов, писателей, артистов, их разговоров, мыслей, короче – самого духа высокой интеллигентности, отличавшей русское общество. Живой дух этот создавался также множеством сведений, казалось бы, незначительных деталей, подробностей.

И все это было важно и значительно для обычных, не слишком литературно образованных зрителей, моих случайных товарищей у телевизора. Подтверждалось известное: культура, не заискивающая перед простыми людьми, стремящаяся поднять их до своего уровня, вызывает их уважение и преклонение.

Так исполнил Андроников свою пушкинскую роль. Ее показывала вся объединенная телевизионная сеть Союза, более двадцати ретрансляционных центров. На следующий вечер по требованию зрителей передачу повторили.

Вполне вероятно, что ее смотрели пятьдесят миллионов человек.

1963

ВЕРА УЛЬЯНОВА. И. Л. Андроников и лермонтовские «Тарханы»

В июле 2011 года в музей-заповедник «Тарханы» от тамбовского коллекционера С. Н. Денисова поступило несколько интересных предметов. При этом, как это часто случается в процессе поиска и сбора музейных предметов, удивительным образом переплелись события, происходившие в разные годы и, казалось бы, не имеющие никакого отношения друг к другу. Между тем события эти связаны с именем одного из самых известных почитателей творчества М. Ю. Лермонтова – И. Л. Андроникова.

Впервые Ираклий Луарсабович Андроников побывал в Тарханах в 1948 году. Произошло это при следующих обстоятельствах. Большая группа московских писателей, ученых и артистов ехала из Пензы в г. Белинский (бывший уездный город Чембар в двадцати верстах от Тархан, где жил В. Г. Белинский. – В. У.) для участия в мероприятиях, посвященных 100-летней годовщине со дня смерти критика. Находившийся в составе делегации И. Л. Андроников попросил остановить ему в Лермонтово, чтобы посетить музей любимого поэта (дорога на Чембар, как раз в те дни переименованный в г. Белинский, проходит мимо села Лермонтово, бывш. Тарханы. – В. У.), так как чувствовал: «…не может мимо проехать, не имеет на это права». Осмотр музея в составе многочисленной делегации, среди многолюдных толп посетителей музея никак не мог удовлетворить И. А. Андроникова, и он стал «хлопотать», чтобы руководитель группы А. А. Фадеев разрешил ему остаться до следующего утра, а назавтра со всеми вместе вернуться в Пензу. «Александр Александрович Фадеев подумал… и разрешил».

Весь день Ираклий Луарсабович бродил по бывшей барской усадьбе, в которой прошли детство и отрочество будущего поэта, осматривал экспозиции, тарханские церкви, склеп и могилу М. Ю. Лермонтова. Позднее в «Рассказах литературоведа» И. Л. Андроников описал свое пребывание в Тарханах. С особенным чувством он рассказывал о смотрителе тарханской часовни Андрее Ефимовиче Исаеве: «Сторожит часовню и водит по ней экскурсии сторож-колхозник, лет примерно семидесяти. Никогда и нигде еще не доводилось мне видеть и слышать такого экскурсовода! Он рассказывает о Лермонтове так живо, так подробно и достоверно, что, кажется, он был командирован в ту эпоху и только недавно вернулся».

Между прочим, А. Е. Исаев изложил И. А. Андроникову «свое предложение в Союз писателей»: прислать в день гибели М. Ю. Лермонтова «небольшую делегацию» от писателей, «чтобы один стихи почитал, а другой речь сказал. И возложили бы». Ираклий Луарсабович не только передал «товарищу Фадееву» просьбу «сторожа при могиле Михал Юрича», но и сам вместе с другими в день памяти поэта приехал в Лермонтово и в книге отзывов оставил запись: «25 июля 1948. Мы приехали к Лермонтову, чтобы возложить на его могилу венки от имени советских писателей и ученых».

О своих впечатлениях о музее лермонтовед написал: «Этот скромный домик, эти тенистые аллеи, эти тихие пруды и бесконечный простор говорят сердцу и воображению нисколько не меньше, чем многие тома о жизни и творчестве Лермонтова. Встречи с колхозниками села Лермонтово, с сотрудниками музея, благоговейное их отношение к памяти Лермонтова, эти безмолвные процессии у входа в прохладном склепе глубоко взволновали меня».

С этого времени имя И. Л. Андроникова неразрывно связано с «Тарханами».

Музей бережно хранит не только найденные им лермонтовские реликвии, но и всё, что связано с самим лермонтоведом. Вот передо мной книга отзывов с его вышеприведенной записью. Вот на фотографиях 1964 года И. Л. Андроников запечатлен в Тарханах: выступает на юбилейной лермонтовской научной конференции, стоит у могилы поэта, дает автограф профессору Пензенского педагогического института К. Д. Вишневскому и др. Хранится в музее книга «Лермонтов. Исследования и находки» с дарственной надписью, подаренная автором в год 150-летия со дня рождения поэта: «Дорогому музею Михаила Юрьевича Лермонтова в Тарханах, который всегда в сердцах и в мечтах. Ираклий Андроников. 4 окт. 1964». А вот сопроводительное письмо Андроникова к бесценному дару в музей – альбому Солнцевых с рисунком и автографом поэта: «Я передаю этот альбом… в дом, в котором Лермонтов провёл первые тринадцать лет своей прекрасной и удивительной жизни. Пусть он лежит здесь…»

Известно, что Андроников разыскал и передал в музеи поэта большое количество лермонтовских реликвий. «Литературовед-скороход, путешественник, странник… мчится без оглядки за тысячи километров ради старой бумажки, на которой начертано хоть несколько слов рукою Глинки, Вяземского или безмерно им любимого Лермонтова, – писал Корней Чуковский. – И так огромен, так жарок его интерес к этим лермонтовским неведомым строчкам, что кажется, узнай он, что одна из этих бумажек лежит на дне Атлантического океана, он, не медля, нырнул бы в океанскую пучину и вынырнул с этой бумажкой в руке».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});