Выше Солнца (СИ) - AllianceSpecter

этими землями правил суровейший из правителей. Он отличался от своих предшественников не тем, что жил в самые тяжёлые времена, нет, дело было в другом. В том, что он лишь будучи ребёнком застал конец мрачной эпохи. То, что для прошлых правителей было нормой, для него стало пиком невообразимого ужаса, который нельзя было допустить более никогда.

Одновременно и страх, и жестокость, и желание спасти полуостров от подобной напасти в будущем сделали его суровейшим правителем — деда Герлиона. Только вот мрачная эпоха так и не повторилась, а вся жестокость оказалась… довольно бессмысленной, ведь в новое время вперёд шли не те, кто скидывал слабых детей со скал, а те, кто находил или создавал для них место в системе, делая эту систему более устойчивой и эффективной.

И одним из безумств предка Герлиона было озеро, у которого я уже спешился. Некогда прекрасное и красивое, оно являлось главным источником пресной воды для всего полуострова и даже для материка, если бы королевство Кроунлан стало единым. Вода здесь была всегда чистой, а благодаря открытым жилам магических руд содержала в себе множество полезных веществ, подходящих как для магов, так и для простых смертных.

Все приходили сюда и брали воду, но это было слишком просто. Такое благо доставалось без испытаний даже слабейшим. Это возмущало сурового правителя и в один день, когда проклятый меч уже стал влиять на его рассудок, дед Герлиона явился сюда и завалил камнями всё озеро, после чего перерезал свои вены на руках и три дня и три ночи стоял по пояс в воде.

Вместе с кровью в камень впиталась и его воля, которая даже сейчас не позволяла сдвинуть ни один из камней с помощью магии. Со временем она ослабнет, в этом у меня не было никаких сомнений, однако времени у меня оставалось не так много.

Магом земли я не был, однако у меня были ноги и руки, а значит всё остальное лишь вопрос собственного желания. Сняв броню, я погрузился в озеро по пояс и начал таскать гигантские валуны. Один за другим, долго и упорно, попутно думая и, конечно же, тренируясь. Тело моё требовало постоянно закалки, и вот уже вздулись мои энергоканалы, дабы передать в мышцы ещё больше магической энергии.

Ещё будучи ребёнком я часто задавался вопросом, почему же на Крилоне так и не воцарилось главенство демократии. Во главе всего мира стояла лишь Крилона, а на уровнях пониже находились аристократы-волшебники. Неужели лишь магический дар мог являться достаточным основанием, чтобы править? Я знал людей и нелюдей, чья проницательность была куда выше, хоть и смертный срок их был куда меньше.

Однако вскоре, развивая свой дар и смотря по сторонам, я начал понимать. Что может знать пусть и седой, но всего лишь семидесятилетний старик, который всю жизнь работал в поле или мастерской? На самом деле довольно многое, но только в рамках своего жизненного опыта, который не будет идти ни в какое сравнение с опытом тысячелетнего архимага.

И если дать право выбора таким старикам, детям, просто ещё юнцам, переживающим подростковый максимализм… кого они выберут? Они выберут того, кто их обманет. А обмануть их будет легко, ведь все эти архимаги только и будут соревноваться в том, чтобы сделать обман приятнее, эффективнее, правдивее. Демократия как система не состоятельна, лжива и лицемерна.

Отсюда сразу возникает вопрос: так почему в моём мире было главенство аристократии, а не, например, тирании? Почему мы не дали абсолютную власть в руки кого-то одного, самого мудрого и самого сильного, например в руки Крилоны? Пусть бы всем правила лишь она, тогда бы младшее дворянство не строило своих коррупционных схем.

Ответ крайне прост и понять его можно было вот тут, на озере, таская тысячи или даже десятки тысяч этих неподъёмных валунов. Я уставал, спина моя болела и на руках лопались вены. Как долго я мог бы держаться в таком темпе? А правителем быть ещё тяжелее, особенно хорошим правителем, а не самодуром-тираном. И это я как нельзя лучше осознал за непродолжительное время в роли лорда Стонхольда.

Я не справлялся со всем и сразу, мне нужны были помощники, советники и те, кто мог бы снять с меня часть этой непосильной нагрузки. На Крилоне эту роль исполняли древние рода голубых кровей, пусть и не все из них были достойны этой чести. Здесь мне тоже понадобится создать подобную систему, пусть и не обязательно в точности похожую.

— Раз! Два! ВЗЯЛИ!!! — кричали мужики на берегу озера, используя для подъёмна валунов ручной труд и блочные краны.

Я же в это время уже спускался на глубину, откуда вытаскивал самые труднодоступные валуны. После трёх часов таких вот утренних тренировок солнце успело подняться достаточно высоко и мной был взят перерыв. Энергия в мироздании сейчас подходила к своему пику, а значит лучше времени для медитации и не найти.

— Господин Александр, я вам не помешаю? — в позе лотоса меня нашёл прибывший Фаритос.

— Нет, присаживайся, — ответил я, не отвлекаясь от перестройки своего ментального тела под условия нового мира, который отличался как составом атмосферы, так и процентом магической энергии в воздухе: ненамного, но всё же отличался, а значит моё тело требовало корректировок.

— Я закончил с расшифровкой части знаний, — заговорил Фаритос, перейдя на тон пониже, чтобы нашей дружеской беседы на "ты" не слышали другие. — Также я написал первый учебник, там собрал всё необходимое для просто человека. Чтобы он мелочь мог посчитать, имя своё написать… ну и для общего образования по мелочи. Там немного получилось, но на первое время хватит. Нечего народ перегружать, многие из них вообще тёмные-тёмные… а среди женщин процент грамотных составляет меньше пяти процентов.

— Разумно. С печатью проблем не возникнет?

— Не должно, пока что будет один свиток на школу. Дальше будем думать. Только… — Фаритос замялся, ведь в этот момент мимо нас прошёл один из мужиков, который собирался нырнуть на глубину и закрепить канаты. — С языком проблемы будут. Говор у местных совсем иной. Некоторых слов из ваших словарей просто не знают, а другие используются с иными значениями. Может создадим свой словарь?

— Нет, нельзя. Ни в коем случае. Это межвидовой стандарт, основу которого заложил Совет Богов. На нём говорят почти во всей ойкумене, и если мы сейчас начнём вносить собственные поправки… потом это аукнется.

— Потом? Когда мы будем контактировать с другими мирами?

— Да, но до этого нам предстоит ещё куча работы.

— Я сейчас же вернусь и продолжу трудиться, — с