Чаша Герострата - Наталья Николаевна Александрова

удержат.

— Что, все настолько серьезно?

— Более чем.

Мы сели, Кира Яковлевна сложила руки на груди и начала:

— Ну, мы вернули чашу Герострата… благодаря тебе, конечно, и подготовили ее повторную презентацию. Пригласили крупных искусствоведов, меценатов, представителей прессы… хозяин музея решил создать полноценный информационный повод.

Собрались все приглашенные, Ферапонтов, как было условлено, вышел в центр зала и произнес очень проникновенную речь о том, какая эта чаша ценная и уникальная, какое она имеет культурно-историческое значение и как мы все переживали, когда она пропала, и как обрадовались, когда удалось ее вернуть.

Не очень долго говорил, потому что всем не терпелось увидеть знаменитую чашу.

Наконец он закончил и сдернул с витрины покрывало.

— И что — чаши там не было? — предположила я.

— Да нет, как раз была. Но на этом все только началось. Подошел к витрине какой-то совсем молоденький паренек — журналист, что ли, начинающий — и говорит: «Эта чаша еще древнее и ценнее, чем вы думаете… гораздо древнее и ценнее…»

Я смотрю на Ферапонтова, а он, с одной стороны, доволен, что его чашу хвалят, а с другой — удивляется, что какой-то начинающий журналист ему вроде как лекцию читает. Хотел его перебить, да передумал.

А тот продолжает: «Эта чаша была создана в те далекие, легендарные времена, когда на земле властвовали еще не боги, а могущественное племя, которое называли титанами… впрочем, сами они называли себя иначе…»

Присутствующие искусствоведы и археологи начали перешептываться. Мол, кто дал слово этому сумасшедшему… Ферапонтов шагнул вперед, видно, хотел его остановить. Но тут с этим юношей начали происходить удивительные метаморфозы.

Он был уже не юношей, а зрелым мужчиной лет сорока или больше, с лицом, покрытым шрамами.

Ферапонтов от удивления застыл на месте, а незнакомец продолжил: «От имени древнего племени я благодарю вас за то, что вы вернули священную чашу. И теперь я хочу забрать то, что по праву принадлежит нам…»

«Что значит — забрать? — возмутился Ферапонтов. — В каком смысле забрать?»

«В самом прямом!» — ответил незнакомец и шагнул к витрине с чашей.

А его метаморфозы продолжались, теперь он превратился в дряхлого, сгорбленного старика.

«Стой на месте!» — прошамкал он беззубым ртом — и Ферапонтов действительно застыл на месте, словно превратился в статую. И все остальные, кто присутствовал в помещении, тоже не могли пошевелиться. Я, например, даже пальцем не могла шевельнуть!

Кира Яковлевна взглянула на меня, чтобы удостовериться, что я внимательно слушаю, и продолжила:

— Тут этот удивительный незнакомец снова чудовищно изменился. Дряхлая старческая плоть осыпалась с него, и теперь перед нами стоял скелет с ухмыляющимся черепом, который смотрел на нас провалами пустых глазниц. Честно говоря, я подумала, что схожу с ума. Но все вокруг выглядели потрясенными и ошарашенными, так что, должно быть, видели то же, что и я. И я тогда малость успокоилась, потому что все сразу ведь не могут помешаться, значит, со мной все не так плохо.

А скелет подошел к витрине, протянул к ней руки…

Его костлявые пальцы прошли сквозь пуленепробиваемое стекло, схватили чашу… и в следующее мгновение скелет вместе с ней волчком завертелся на месте, превратился в мерцающий вихрь, поднялся к потолку и исчез.

Тут все ожили, задвигались, заговорили… миллиардер, хозяин музея, закричал: «Держите его! Кто-нибудь! Остановите его немедленно!»

Но останавливать было некого.

Хозяин зверем посмотрел на Ферапонтова… но тот только развел руками: «Вы же сами все видели. Что я мог сделать? Вы лучше с охраны своей спрашивайте!»

Тот и правда переключился на охрану, начал на них орать, но потом сообразил, что в зале полно журналистов, и взял себя в руки. На этом все и кончилось…

— Так что же это было?

— Ты меня спрашиваешь? Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!

Пытались они там разобраться, а что тут сделаешь? Все одно и то же видели, так и говорят. Ну, я там не осталась, домой поспешила, потому что…

Тут Кира Яковлевна вздохнула, и только было я хотела спросить, что у нее дома-то стряслось, как на пороге комнаты появилось странное создание.

Судя по росту, это была женщина, но в каком же виде… На ней были розовая пижама с Микки Маусом на животе и пушистые розовые тапочки. Волосы ее были заплетены в две косички, с розовыми же бантиками.

— Баба, мультики кончились! — сказало это создание детским голоском. Я буквально разинула рот, потому что узнала в этом чуде Елену. Ну да, Елену, бывшую невестку Киры Яковлевны.

— Что это? — выдохнула я.

— Ох, это… ты понимаешь, она теперь вот такая стала… Врачи говорят, это оттого, что убийца ее душил. Кровообращение в мозгу нарушилось, и вот, теперь у нее развитие пятилетнего ребенка.

— И вы с ней возитесь? У себя в квартире держите?

— А куда же я ее дену? — вздохнула Кира Яковлевна. — Не в детский дом же сдавать, да ее туда и не возьмут. А из родных у бедной девочки никого нету…

— А если она такой навсегда останется?

— Да нет, мы лекарства пьем, врачи меня обнадежили, что все потихоньку наладится. Сначала-то она даже говорить толком не могла, только «ба-ба» и «дай». А теперь мы уже буквы учим, и рисует она хорошо…

— Ну это ж надо… — Я собралась уходить.

— А знаешь, — сказала мне на прощание Кира Яковлевна, — я как только чашу ту в руки взяла — так у меня столько сил появилось… И ты, я вижу, изменилась к лучшему, похорошела…

— Я еще зайду. — Я обняла старушку, которая и правда казалась теперь гораздо моложе.

— Баба, кушать! — послышалось из кухни.

— Иду, иду, моя девочка, иду, Леночка! Сейчас-сейчас…

Я назначила встречу Даше у своего дома, потому что было еще одно неотложное дело. Соседка Нина звонила мне накануне и сказала, что они с мужем приезжают завтра. Так что я собрала всю одежду, что носил Митька, и сдала в химчистку возле дома. Костюм, еще две рубашки, брюки и дорогущий пиджак. Упросила приемщицу сделать все как можно быстрее, заплатила за срочность и уселась ждать в кафе через дорогу.

Даша не опоздала. Выглядела она гораздо лучше: живая, веселая, глаза блестят, видно, что в парикмахерской побывала.

Мы быстро обменялись информацией.

Даша рассказала, что была у Акуловой на очной ставке с коучем. За ним, оказывается, числится еще много дел, но только кражи и очень дерзкие ограбления. Потому что он когда-то давно работал акробатом в цирке, так что очень ловкий и гибкий, пролезет