Рунолог. Том 2. - Актёр Тысячи Масок

недружелюбным тоном.

- Не рекомендую. Цзянь — боевой дух, которого я нанял охранять меня, поэтому при попытке ударить меня она тебя убьёт. — Предупредил я, задумываясь: «А на кой я вообще влез в это дело?». Нет, то, что мне было интересно случившееся с эол — это понятно, но как это привело к тому, что меня упёрли в стенку и обшмонали? Поэтому я решил вырулить ситуацию в более-менее конструктивное и выгодное русло. — Но вообще, если вам так стрёмно пропускать меня дальше — так и скажите. Пойду домой — отосплюсь...

- Прокопенко, ёб твою бога в душу ж мать, да как ты умудряешься каждый раз пустить всё псу под хвост, зольд хренов?! — Ворвался в наш театр абсурда новый голос. — Что за хрень здесь происходит?!

- Досмотр, товарищ Лейтенант! - Доложил солдат, прекратив оббирать бедного врача... Ах да, я же теперь не врач.

- Я сказал пропустить, а не задержать, дурья твоя башка! — Продолжил разоряться командир.

- Но... Товарищ лейтенант, у него... — Начал было отвечать постовой, но замолчал, видимо осознав, насколько бредово выглядят все слова, которыми он может описать случившееся. Впрочем, у его товарища такой проблемы не было...

- У него одна баба, сначала меч достала, а потом в воздухе растворилась, а у второй — вообще... Ну... Вон она, короче. — Попытался прикрыть своего товарища, судя по голосу — тот самый Семён, которого сослуживцы заткнули, даже не пытаясь выслушать, что он хотел сказать.

- Вы у меня, если на губу не улетите, в нарядах сдохнете. — С мёртвенным спокойствием пообещал лейтенант через десяток секунд обдумывания ситуации. Правда, хватило его ненадолго. — Я вас даже "качать" не буду, просто выгоню на плац и заставлю зачитывать гримуар вслух, сутками подряд, долбоёбы безголовые! А за то, как вы умудрились прослушать инструктаж, который я вам лично провёл, мы ещё поговорим позже! Вещи вернуть, по позициям — разойтись!

Развернувшись, я наконец-то увидел того, кто с такой настойчивостью пытался разбудить меня, что сумел пробиться через мою усталость, асоциальность, нежелание делать хоть что-то и вообще — думать. На вид лейтенант Сидоренко оказался типичным черноволосым мужиком, и дело даже не в том, что он какой-то мифический «через пару минут и не вспомнишь» — нет. Просто я сейчас слишком устал, чтобы пытаться на полном серьёзе вглядываться в человека, на которого мне честно и искренне плевать. А вот источник у мужика оказался весьма и весьма приличный — сразу заметно различие между начавшим тренироваться мужиком и всегда готовым к действию кадровым военным, у которого к тому же была приличная фора и, возможно, инструктор из эол.

Не просто же так наши «тихушники» так плотно с ними завязаны — наверняка попытались если не выпросить, то купить инструктора по столь многогранному и неоднозначному направлению, как магия. Особенно с учётом того, что освоить её, будучи военным, гораздо проще... По крайней мере, тем, кто реально сдаёт нормативы.

- Мне сказали, что вы умеете общаться на магическом языке — это правда? — Сходу взял быка за рога военный, дав мне лишь пару секунд на то, чтобы прийти в себя.

- Это не язык. — Раздражённо уточнил я, после чего попросил нейтралку распихать мои вещи обратно по карманам. — Но да, я умею общаться с помощью магии.

- Отлично! Надо успокоить эол и попросить её дождаться, пока за ней приедут сородичи. Наши пообещали, что часов за десять успеют доставить их сюда, но у нас нет амулета-переводчика, а в вещах эол оказался только личный щит и аналог их телефона. — Прояснил ситуацию военный, подтвердив мою теорию о языковом барьере, после чего замолчал, наблюдая за тем, как мои вещи занимают положенные им места, а вынырнувшая из подсумка расчёска приводит мою причёску в порядок.

Нейтралка, как обычно, в своём репертуаре: «порядок, порядок и ничего, кроме порядка!... И заботы». Не знай я обратного, уже бы уверился в том, что она дух какого-то библиотекаря, сформировавшийся с течением времени.

- Ну, давайте успокоим — чего нет-то? — Пожал я плечами, взяв кружку и отхлебнув чёрного, как моя душа, кофе. — Только у вас что — вообще никаких словарей нет?

- Словари-то есть, но мы так язык вывернуть не сможем. А попытки написать... — Лейтенант поморщился, но продолжил. — Все попытки написать что-то путное провалились. То ли ошибки в словаре, то ли правила не так написаны, но закончилось всё тем, что она выгнала переговорщика и теперь никого к себе не впускает.

- Разберёмся. - Сонно пробормотал.

К тому моменту мы уже добрались до палаты, в которой засела эол, поэтому я, не сильно заморачиваясь, поинтересовался, не желает ли она пообщаться. Правда, ответ был столь странным и шокирующим, что я по первой даже замер, пытаясь разобраться во всех хитросплетениях маршрута, по которому за моё залихватское предложение меня отправили. В принципе, было не так уж и далеко — всего-лишь километров тридцать, но вот делать это голышом... Я, скажем так, не любитель выставлять фетиши на всеобщее обозрение, особенно те, которым по уму место в спальне. Тем не менее, основную мысль, заключенную в этой короткой, но очень ёмкой фразе, я осознал и с явным скепсисом посмотрел на ожидающего результата вояку.

- Ладно, артефакты... Ладно, хрен с ним, с одеждой! Но нижнее бельё вы у неё на кой чёрт упёрли? — Тихо поинтересовался я у стоящего рядом лейтенанта.

- Не мы. Опера. — Раздражённо уточнил военный. — Когда выбили из них вещи, она уже никого не впускала — не ломиться же к ней?! Вон они — рядышком лежат.

Тяжело вздохнув, я сообщил эол, что если бы она не устраивала истерик и попыталась поддерживать хоть какое-то общение, то узнала, что