Наследство Валентины - Кэтрин Коултер

Джесси, не веря своим ушам, переспросила:

– Кто здесь, миссис Кэтсдор?

– Барон Хьюз, миссис Джеймс. С ним молодая леди.

Предостерегающий тон экономки ясно давал понять, что сцена обещает быть не из приятных.

– Думаю, у нас все равно нет выбора. Впустите их, миссис Кэтсдор. А где мистер Джеймс?

– Я послала за ним Харлоу. Сейчас принесу чай и лимонные кексы, оставленные мистером Баджером.

Барон Хьюз стоял в дверях гостиной, глядя на Джесси так, словно был готов пристрелить ее на месте. Изобразив что-то вроде поклона, он провозгласил:

– Добрый день, миссис Уиндем. Познакомьтесь с моей племянницей, Лорой Фротинджилл, дочерью моего младшего брата.

Лора оценивающе оглядела Джесси, по-видимому, считая, что та не стоит ее внимания.

– Вы из колоний, – бросила она вместо приветствия.

– Да, как и Джеймс.

– В жилах Джеймса течет кровь одного из знатнейших семейств Англии, он потомок аристократов, а не какая-то безродная дворняжка, – прорычал барон.

– Вы уверены, что хотите находиться в одной комнате с дворняжкой, сэр?

– Не смейте издеваться надо мной, барышня!

– Хорошо. Может, вы все-таки войдете и объясните, почему взяли на себя труд приехать в Кендлторп?

– Я хотел, чтобы Лора своими глазами увидела, что заняло место моей Алисии.

В эту минуту барон выглядел совсем, как Галлен, отцовский чистокровный жеребец, глаза которого наливались кровью каждый раз, когда рядом появлялась другая скаковая лошадь.

Значит, она даже не «кто», а «что». Пусть будет так.

Джесси улыбнулась и протянула загорелую руку Лоре, которая уставилась на нее, как на конечность прокаженного. Пришлось убрать руку и мягко заметить:

– Вы очень милы, мисс Фротинджилл.

– Если бы Джеймс встретил ее раньше, она стала бы его женой.

– Сомневаюсь, – все так же безмятежно откликнулась Джесси, – особенно если бы он сейчас увидел выражение ее лица.

– Что вы хотите этим сказать? Я красива!

– Но не в эту минуту. Сейчас вы похожи на злобную кобылу, которая однажды на моих глазах ударила копытом в забор, сломала ногу, так что пришлось ее пристрелить.

– Замолчи, проклятая потаскуха.

– Мне почему-то кажется, – продолжала Джесси, не повышая голоса, – что это мой дом. Вы оба непозволительно грубы, и я прошу вас немедленно удалиться.

– Только после того, как Джеймс увидит мою милую Лору.

– А, теперь я поняла. Хотите, чтобы он пожалел о женитьбе на мне?

– Он и так уже жалеет, черт бы тебя подрал! Может, он наконец захочет от тебя избавиться?

– Возможно, сэр. И что же он предпримет? Разведется со мной или просто удушит?

Барон скрипнул зубами. Лора Фротинджилл внезапно смущенно поежилась.

– Дядя Линдон, – попросила она, дернув его за рукав, – давай уйдем. Она права. Ничего уже нельзя сделать.

– Черт возьми, ты его не получишь, мерзкая шлюха! Я не позволю, слышишь! Лучше сам прикончу тебя!

Он ринулся к Джесси, расставив руки. Лора взвизгнула. Джесси отпрянула, но, по всей видимости, недостаточно быстро.

«В собственной гостиной, – смутно подумала она, когда его пальцы сомкнулись у нее на горле. – Меня душат в собственной гостиной».

Но Джесси вряд ли можно было назвать беспомощной. Он стар, хотя и силен. Лора продолжала вопить.

Джесси обмякла. Ужасная хватка чуть ослабла. Тогда Джесси вскинула руки и с силой хлопнула его по ушам. Барон взвыл, прижимая ладони к голове, и отшатнулся, однако злоба на мгновение пересилила боль. Старик саданул костлявым кулаком в висок Джесси, и она рухнула, ударившись головой о каминную полку.

Джеймс услышал жуткие вопли, от которых холодела кровь. И тут из гостиной донесся крик миссис Кэтсдор:

– Да тише же, дурочка! Что вы сделали с моей деткой?

– Какая еще детка? О Господи, Джесси!

Глава 24

Ворвавшись в гостиную, Джеймс увидел, как миссис Кэтсдор бьет по щекам незнакомую молодую леди. Расправившись с гостьей, она набросилась на барона.

Какого черта здесь нужно его бывшему тестю?! И кто эта девица, вопящая так, словно ее режут?

– Это вы, сэр, – шипела миссис Кэтсдор, потрясая кулаками перед лицом барона, – вы во всем виноваты! Не стоило вас на порог пускать! Вы просто злобный негодяй, сэр, негодяй и подлец! Моя хозяйка не виновата в смерти вашей дочери, ничуть не виновата, а вы пытались убить ее! О Иисусе милостивый, взгляни на нее! Что с моей маленькой хозяйкой?

– Сука проклятая, – дрожащим от боли и злобы голосом рычал барон. – Она ударила меня по голове, подлый трюк, какого только и можно было ожидать от уличной девки! Да я...

Но тут Джеймс заметил Джесси, беспомощным комочком лежавшую у камина, и в мгновение ока очутился перед ней на коленях, обнаружив набухавшую шишку у нее на затылке. Нащупав пульс, он выяснил, что сердце бьется сильно и размеренно. Джеймс быстро согнул и разогнул ее руки и ноги. Ни одного перелома, слава Богу. Он на секунду закрыл глаза, пытаясь держать себя в руках и понять причину яростного нападения бывшего тестя на жену, и, наконец, медленно поднялся. Миссис Кэтсдор, благослови Господь ее верное сердце, продолжала наступать на барона – их разделял лишь изящный серебряный чайный поднос, свадебный подарок Хьюза дочери.

– Замолчите, – велел Джеймс молодой даме, которая снова испустила пронзительный визг и прижала ладони к горевшим щекам.

Голос его звучал так тихо и зловеще, что незнакомка немедленно закрыла рот и, побелев, испуганно уставилась на него.

– Она пыталась убить дядю Линдона.

– И ей это не удалось, не так ли? Вот и хорошо. Главное – не открывать рта. Сядьте и не шевелитесь.

Джеймс подошел к барону.

– Миссис Кэтсдор, вы прекрасно справились с этими людьми. Пусть Харлоу немедленно съездит в Йорк за доктором Рейвном. Миссис Уиндем ударилась головой. Сердце бьется ровно, и, кажется, она ничего не сломала. Но на голове большая шишка.

– Джеймс, я не хотел ударить ее, – пробормотал барон Хьюз, отступая.

Никогда он не видел Джеймса в таком гневе. И подумать, все это из-за какой-то жалкой твари, ничтожества, проклятой американки!

– Неправда, – покачал головой Джеймс, довольный, что способен сохранять спокойствие и не выходить из себя. – Послушайте, Линдон, я знаю, вы все еще скорбите об Алисии. Я тоже. Смерть ее – трагедия, которую невозможно было предотвратить. Она мертва, Линдон, и тут ничего не поделаешь. Прошло больше трех лет, сэр, и я женился на той, кого выбрал сам, не спрашивая вас.

– До меня дошли слухи, Джеймс. Тебе пришлось жениться, потому что она тебя соблазнила. Это потаскуха. Она ничто. Я привез Лору. Полюбуйся, какая красавица. Дочь моего брата. И приданое. Большое приданое. Она прелестна – присмотрись только! Я берег ее для тебя. Да не отворачивайся же, Джеймс. Она леди. Прошу тебя, взгляни, хотя бы мельком! Светло-каштановые волосы, точеная фигурка. Она украсит твой дом, подарит наследника и станет тебе настоящим другом. А ее мама утверждает, что при случае она готова блеснуть остроумием. Конечно, визжит она довольно пронзительно, но с леди это бывает. А та... что валяется здесь, на полу, она тебя не стоит! Посмотри на нее, Джеймс, после того, как налюбуешься очаровательной Лорой. Эти вульгарные рыжие волосы, не мягкие и длинные, как у милой Лоры, а какие-то курчавые лохмы, словно у дикарки! И она плавала голая в пруду! Нет, нет, не Лора, а та тварь! Только потаскуха способна на такое, только такая, как она, могла ударить меня ладонями по ушам, чтобы заставить разжать руки!