Опасный мужчина - Розмари Роджерс

«Что он говорил? Убедись, что мишень выбрана верно, и тщательно прицелься. Что-то вроде этого».

Когда Тори услышала треск в кустах, расположенных в дюжине ярдов от нее, она подняла револьвер, держа палец на спусковом крючке. Тяжелый ствол слегка покачивался из стороны в сторону. Девушка сделала глубокий вдох, прищурилась, посмотрела вдоль блестящего дула с голубоватым отливом и стала ждать…

Вдруг из высокой раскачивающейся травы между деревьями вынырнули кони. Тори увидела Джила и Колетт, за которыми следовал Ник. Повернувшись в седле, он стрелял из винтовки назад. В воздухе ощущался запах пороха, от оружия поднимались облачка дыма. Девушка вышла из ивового убежища, лишь когда Джил приказал ей сесть на лошадь. Держа револьвер в руке, она забралась на свою испуганно фыркающую кобылу. Мужчины и Колетт поравнялись с Тори, и она заметила в глазах Ника грозный блеск. Он осадил коня, который почти встал на дыбы.

— Поехали, черт возьми!

Ей не потребовалось второе предупреждение; она ударила кобылу каблуками с такой силой, что животное рванулось вперед, вонзаясь копытами в болотистую почву и разбрасывая грязь. Тори поскакала за Джилом и Колетт. Сзади раздавались крики, очень напоминавшие гиканье преследователей. Оглянувшись, девушка увидела обнаженные коричневые тела и поняла, что за ними гонятся индейцы. Почему они преследуют их? Она всегда считала, что они, как правило, миролюбивы и лишь изредка нападают друг на друга или на отдаленные селения, чтобы захватить лошадей и скот.

Но сейчас индейцы яростно преследовали белых всадников с дикими, холодящими сердце воплями. Тори поняла, что скоро они все погибнут.

Погоня прекратилась так же внезапно, как и началась. Тори снова испуганно посмотрела назад, и ее сердце сжалось, потому что она не увидела Ника.

— Где он? — закричала девушка, но Джил не позволил ей остановиться, схватил поводья ее лошади и потянул на себя.

— Он способен позаботиться о себе. Не беспокойтесь о нем.

Но она все равно тревожилась и испытала большое облегчение, увидев, что он пробирается к ним через кусты. Взмыленный черный конь шел легкой рысью, Ник с красной повязкой на лбу и обнаженной грудью, на которой блестела испарина, сам напоминал индейца. Когда Тори увидела струйки крови, она сжала губы и, проглотив образовавшийся в горле комок, отвела взгляд в сторону.

— Не думаю, что они нападут снова, — сказал он, остановив коня возле Джила. — Во всяком случае, на нас.

— Я не знал, что Nez Perce[37] такие воинственные, — пробормотал Джил, сняв с головы шляпу, чтобы вытереть рукавом вспотевший лоб. — Наверно, индейцы решили, что мы хотим отнять у них корову, которую они разделывали.

— Это шошоны. Они почему-то удалились от своих обычных охотничьих угодий. Возможно, решили запастись пищей до начала зимы. Теперь их стало на три человека меньше, похороны займут какое-то время.

Ник открыл флягу, запрокинул голову, жадно отпил воду и плеснул остатки себе на лицо, обрызгав при этом грудь. Давая волю своим чувствам, Тори выпалила:

— Меня могли убить, а ты относишься к этому как к забавной проделке!

Глаза Ника стали холодными.

— Нас всех могли убить. Я должен извиниться?

Поскольку отчасти Тори боялась и за самого Ника, который из-за своего безрассудства даже не осознавал угрожавшей ему опасности, она бросила на него разъяренный взгляд:

— Нет, но тебя едва не убили! Если бы у тебя был разум, ты хотя бы немного испугался!

— И какой от этого прок? Уже все закончилось. А когда это происходило, я был слишком занят, чтобы пугаться. — Нахальная усмешка искривила губы Ника, он приблизился к Тори, и она увидела на его ресницах капельки пота. — Ты бы скучала по мне?

— Как по чирею на заднице!

Она повернула лошадь, прежде чем Ник дотянулся до нее. Тори знала, что Джил и Колетт смотрят на них, и представляла себе их мысли.

До нее донесся тихий смех Ника. Она поехала, не глядя на Джила и Колетт. Они, вероятно, догадывались о том, что произошло, но Тори не стала укреплять их подозрения. Она стыдилась случившегося — особенно после всего сказанного ею ранее.

В любом случае было ясно, что Колетт сделала правильное заключение. Когда вечером они разбили лагерь, расстелили одеяла под навесом из переплетенных сосновых ветвей и молодой поросли, служанка лукаво поглядела на Тори и удивленно подняла бровь.

Джил Гарсиа перехватил этот взгляд и понял его значение. Позже, когда женщины уснули возле костра, он отвел Ника в сторону и покачал головой:

— Похоже, этих двоих лучше держать порознь, приятель.

Ник посмотрел на завернувшихся в одеяла женщин и слегка пожал плечами:

— Сделать это будет нелегко, поскольку Колетт — служанка Тори.

— Возможно, но у меня есть предчувствие, что в противном случае нас ждут неприятности. — Джил потер рукой заросшую щетиной скулу. Задача была не из легких. Обычно Джил не вмешивался вдела Ника, особенно связанные с женщинами, но нынешняя ситуация отличалась от прежних. Он сделал глубокий вдох. — Колетт имеет зуб на мисс Райей. Она ее не выносит и, несомненно, считает, что между вами что-то произошло.

— Это ее не касается.

— Согласен, но она думает иначе, Ник посмотрел на Гарсиа:

— Вмешиваешься, Джил? Это на тебя не похоже.

— Я лишь хочу благополучно довести эту маленькую игру до того момента, когда мы доедем до Сан-Франциско, заберем деньги и избавимся от обеих женщин. Черт возьми, Ник, мне плевать на то, чем ты занимаешься с мисс Райен, но мы оба знаем, что их непримиримости надо положить конец.

В костре треснула ветка, и к небу взлетел сноп искр. В этом зареве Джил увидел сверкнувшие глаза Ника и удивился. Возможно, девушка значит для Кинкейда больше, чем он думал. В таком случае не стоит вмешиваться.

— Забудь об этом, Ник. Ты сам знаешь, что делаешь. Мне не следовало ничего говорить.

На этом разговор закончился. Над головами мужчин тихо и жалобно заухал филин.

По взаимному безмолвному согласию Ник Кинкейд и Тори в последующие дни держались друг от друга на расстоянии. Но теперь Тори с трудом изображала безразличие, слишком часто поглядывала на Ника, вспоминала, как он обнимал ее, целовал, называл любимой, amor, amante, пробуждал в ее трепещущей плоти потрясающие ощущения. Потом отводила глаза в сторону и уверяла себя, что после прибытия в Сан-Франциско все изменится.

Теперь надежда на успешное прибытие в место назначения была совершенно реальной; Джил сообщил, что дон Себастьян и Диего отправились в Сан-Франциско по прибрежной дороге Камино-Реаль.

— Похоже, они знали, куда вы направились, мисс Райен, — сказал он однажды вечером и посмотрел на девушку своими черными глазами.