Некрос. Старые враги. - Vivian2201

спутница пошатнулась, но устояла на ногах.

-Не сразу и только после серьёзной подготовки, - произнёс я, запуская диагностические заклятия.

Странное состояние Эвелинны меня серьёзно напрягло. Однако, ни проклятий, ни поражений энергетики не было. Как и магических заболеваний или отравлений алхимией. Ядов тоже не нашлось.

-Хоть так, - сонно покачала головой девушка, - Айзек, я… Что-то я себя странно чувствую… Как-то… плывёт… всё…

Рухнув рядом со мной, Леппянен замерла. Лишь движение её груди говорило о том, что девушка жива. Я же, когда она падала, попытался встать и поймать её, но и сам не смог нормально шевелиться, а мир вокруг начал искажаться.

Стоило бросить взгляд на ту еду, которой мы только что обедали, как стало понятно в чем дело. Провиант из запасов личей. Едва соображая, я запустил артефакты костюма в режим чистки при химической опасности, а затем сознание окончательно погасло.

-Ублюдок… - прорвался через сонную пелену чей-то голос, - Ловушек понаставил, тварь.

Собрав в кулак волю, я сместил восприятие в астральный спектр и принялся таким образом осматриваться. Увы, но ситуация паршивее некуда. Мы ещё в подземном комплексе, но к нам нагрянули гости, числом в полтора десятка индивидов, обвешанных артефактами, источающими ароматы смерти и крови.

-Что с Вазеком? – спросил один из воинов, наклонившись к Эвелинне.

-Не жилец, Вазек, - проворчал его собеседник.

Покачав головой, первый каннибал, перевернул Леппянен, и принялся осматривать.

-Знатная девка… Фигуристая…

-Не трогать, - раздался мрачный голос ещё одного каннибала, - Люмен предупредил, что личи её хотят целой получить.

-Жаль… Такую помять бы…

-Обойдёшься. Свою Малку мни сколько влезет, - фыркнул его собеседник.

Проверив резерв и оценив своё состояние, я покачал головой и принялся прикидывать как действовать. Увы, но тело слушалось невероятно плохо, в отличии от той же магии. Значит…

Вновь прекратив сдерживать ярость внутри себя, я позволил ей наполнить моё тело, а затем, открыв глаза, с помощью телекинеза поднял себя и Эвелинну под потолок, умудрившись одновременно с этим бросить в стены ближайших к нам каннибалов. Сила броска была таков, что их кирасы попросту смяло при столкновении с камнями, из которых тут всё было выстроено. В остальных полетели как имперские заклятия из школы боевой некромантии, так и сугубо огненные, созданные с помощью мгновенно закипевшей во мне ярости.

К несчастью, артефакты ублюдков частично погасили действие части моих ударов. Полностью достигли цели лишь те из них, что относились к огненной магии, пусть и в весьма странной её форме. Впрочем, даже так число врагов серьёзно сократилось – с полутора десяток до пятерых. Однако, бежать или сдаваться они явно не собирались.

-Жри, мразь! – рявкнул один из уцелевших, бросая в меня стеклянный флакон со светящейся зеленой жидкостью.

Поймав его телекинезом, я отправил опасный сосуд обратно в каннибала. Стоило флакону разбиться о стальную кирасу мужчины, как его содержимое растеклось по серебристому металлу, быстро разъедая его. Этот процесс сопровождался выделением едкого черного дыма и криком каннибала, быстро перешедшим в визг, а потом и вовсе затихшим. Ублюдок рухнул на пол, продолжая дымиться и дергаться.

Остальные мои враги, не стали рисковать, повторяя попытку своего товарища достать меня с помощью боевой алхимии. Вместо этого двое из них, схватившись за луки, принялись с довольно большой скоростью стрелять в меня. Оставшиеся каннибалы же что-то делали со своими артефактами. Давать им возможность довести дело до конца и на себе проверить действие подозрительных «украшений» я не собирался. Потому в каннибалов полетели уже сугубо огненные заклятия, которые таки достали мразей.

Однако, одна из стрел таки попала мне в левое плечо, пробив алхимическую ткань костюма. Начинка этой мерзости принялась разъедать мои каналы внутренних энергий вокруг раны, ауру и тонкие тела.

После того, как все четверо противников оказались убиты, я проверил поисковыми и сканирующим заклинаниями ближайшие помещения и только после этого опустил себя и Леппянен на пол.

Девушка, к слову, крепко спала, совершенно ни на что не реагируя.

Покачав головой, я вырвал из плеча стрелу, после чего залил в рану восстанавливающее зелье и принялся за применение доступных мне целительских и очищающих заклятий. Однако, что паршиво, повреждения на энергетическом уровне не спешили зарастать. Они лишь прекратили своё распространение.

Прикрыв глаза, я принялся за полное сканирование стелы, которая смогла пройти сразу восемь слоёв защит, четыре из которых были созданы артефактами моего костюма. Оказалось, что она сохранила связь с раной, через которую вытягивает из меня энергию, возвращая обратно в организм нечто деструктивное.

-Суки! Кто ж вас такому научил? – покачал я головой, уничтожая зачарованный предмет ударом огня.

Стоило стреле сгореть, как повреждения в энергетике и сугубо физическая рана принялись зарастать. Причем, весьма быстро. Понятно, что целительские заклятия и зелья, которые я залил в рану и в себя самого, должны работать, но та скорость, с которой шел процесс, меня удивила. Как и отсутствие боли…

Быстро проверив пульс, я убедился, что сердце работает. Значит, нежитью я ещё не стал.

Найти рюкзак оказалось дело сложным, ибо каннибалы его оттащили в сторону от нас и начали потрошить. Из-за этого поиск аптечки занял некоторое время. Однако, стоило обнаружить оную как я вколол Эвелинне и себе универсальный антидот, после чего принялся за проверку комплекса, благо, мне удалось подключить артефакты костюма к местным системам контроля.

К счастью, больше никого не обнаружилось. А вот ситуация со входом была печальная. Дверь открыта. Зато стало понято о чем говорили эти ублюдки. Снаружи у входа лежало семь трупов, три из которых больше походили на пособие по анатомии, поскольку кожа и мышцы оказались отделены от костей, а внутренние органы разбросало по земле вокруг них. Да и в коридоре, идущем к стойке со схематичной картой, нашлись ещё три погибших каннибала, а у самого входа в зал охраны лежал последний представитель этого отряда. Оный тоже был мертв, но убило его проклятие, которое я повесил на дверной проём. На всякий