Жизнь на лезвии бритвы III. - Александр Павлович Сапегин

также отливал цветами от светло-розового до насыщенного пурпура.

- И чем же? – участливо поддержал беседу калишец.

- Крови не видно, - вернул я ему клыкастую улыбку. – К барьеру, генерал, как говорят у меня на родине.

- К вашим услугам, лорд, - генерал обозначил нечто вроде полупоклона и взмахнул рукой. Десятки извошра – воинов-калишцев, бурнусами на головах и свободными одеждами неуловимо напоминающие нечто среднее между гуркхами и афганцами, печатая шаг, выстроились по кругу. Командир в красном бурнусе отдал команду на гортанном наречии, извошра извлекли из-за спин широкие блюда энерго-силовых щитов, которые после активации источников энергии превратились в ростовые индивидуальные экраны.

- Арх! – отдал команду командир, отступая за спины воинов, которые синхронно воткнули нижние энергетические кромки в землю, оградив площадку сплошным мерцающим барьером.

Уважительно кивнув противнику, я сбросил плащ и табард, оставшись в обтягивающем комбинезоне родовых цветов Слизеринов. Напоминая изображённого на груди василиска, вставшего в атакующую стойку, змеёй зашелестела серебристая сталь извлекаемого из ножен клинка.

- Хорошая зубочистка, - поддел меня Гривус, надевая на лицо маску из черепа мьюмуу – местного хищника, которая сразу сделала его похожим на каноничного киборга. Скинув плащ, он обнажил меч Лиг.

- А ты своей железякой рыбу разделываешь? – не остался в долгу я.

Крутанув в руке клинок, калишец сделал длинный шаг к центру круга и застыл в нем статуей, приглашая меня начать бой, на что получил в ответ издевательскую усмешку. Не знаю, какие стили фехтования и манеры движения применительно к Земле практикуют аборигены Кали, но мне ближе испанская, когда движешься по кругу, а не французская – линейная, то есть вперёд и назад. Стрельнув солнечным зайчиком, отражённым от лезвия меча в желтый глаз Гривуса, я медленно потёк влево, заставляя противника поворачиваться лицом к местному светилу.

Сверкнув желтыми глазищами, противник переступил с ноги на ногу, вынужденно поворачиваясь следом за мной. Его родственник ятягана принялся ловить свет широким лезвием, намекая, что хозяин меча достойно оценил уловку с солнечным зайчиком, пытаясь теперь подловить меня. Хочу немного остановиться на калишском мече. При ближайшем рассмотрении Лиг – это колюще-режущее и рубяще-режущее холодное оружие с длинным однолезвийным клинком. С ятаганом меч роднил двойной изгиб с заточкой на вогнутой стороне и даже расширение к острию было не столь уникально. Имелись у турок и такие мечи, но в отличии от земного собрата Лиг Гривуса обладал заточкой на обратной стороне острия и на это требовалось обратить пристальное внимание, так как противник мог полоснуть внутренней стороной при возвратном движении.

Резко остановившись, я шагнул право, глаза за костяными глазницами маски опасно прищурились, в ментале же царило арктическое спокойствие. Калишец прекрасно контролировал себя, держа эмоции в ежовых рукавицах. Все его подначки и подколки были всего лишь игрой, призванной вывести меня из душевного равновесия.

Затормозив на полушаге, я опять двинулся влево, Гривус нетерпеливо притопнул, в ментале пахнуло тщательно удерживаемым раздражением. А что ты хотел, касатик, я внимательно прочитал всё, что смог накопать в галанете о жуках с их тактикой в, скажем так, рукопашных схватках. В отличие от них, лезущих на рожон в попытке проткнуть врага острыми концами передних лап, я очертя голову под ятаганова родственника бросаться не намерен. А вот ты, мой дорогой, привык сражаться с вонючими «насекомышами» и тактика, осторожничающего разумного, тебя невероятно злит и раздражает, тем более ты никак не можешь понять, чего ожидать от человека, использующего столь же архаичное оружие, как и твоё.

Не знаю, как и чему учили Гривуса, меня Кощей наставлял одному базовому постулату: любой поединок, будь он на мечах, ножах или дуэль на волшебных палочках – это сражение двух логик, остальное на заднем плане. Кощей, съевший на данном поприще не одну собаку, справедливо упирал на то, что в дуэли или поединке всегда участвуют, как минимум, два мыслящих существа и каждое имеет свой взгляд и свою логику боя, которые определяют его действия и поступки.

Я вновь остановился, качнулся вправо-влево и продолжил хождение по кругу, пальцы Гривуса напряжённо сжали рукоять меча. Штришок маленький и вроде не показательный, но только вроде. Если я правильно просчитал логику оппонента, тот привык к прямолинейным схваткам, и меня он тоже пытался вызвать на прямое столкновение своими «колючками», слетающими с языка. Лисьи хороводы ему оказались не по нраву, что требовалось доказать. Ничего, братец, сейчас в твоих шаблонах наделают дырок и порубят на куски… или в моих, что тоже имеет право на жизнь. Я ведь не дурак. Понимаю, что гордый генерал, привыкший побеждать врагов в бою, от абы кого помощь не примет. Не после того, как его победили интригами с использованием джедаев. Приняв продовольствие, он проглотил личную гордость ради жителей Кали, перед этим наступив своей лебединой песне на шею, но вести переговоры согласится только с равным разумным, тем более, если этого разумного равным признают его воины, прошедшие не одну битву плечом к плечу с генералом. Так что наш поединок является неким способом или методом уравновесить друг друга в глазах калишцев и Гривуса в частности. Ни больше, ни меньше.

На следующем подшаге я резко качнулся вперёд, выстрелив остриём клинка в направлении правого бедра калишца. Сверкнув белорыбицей, меч противника мягко отвёл моё оружие в сторону, впрочем, я только обозначил укол, мгновенно возвращаясь в изначальную стойку. Гривус не раскрылся и ошибки с шагом навстречу не допустил. Жаль. Знаете, реальный бой на мечах совсем не похож на кинематографические сцены. На экране бой чаще всего изображают примитивно-условно. Противники там обычно без устали скрещивают клинки до тех пор, пока один из них не вспомнит, что врага можно просто ткнуть в область сердца или печени. Для постановки главное что? Правильно – эффект! И чем бой эффективней и пафосней, тем лучше. Звон, треск, летящие от мечей искры. Напряжённые мышцы и яростные рожи бойцов. В жизни всё иначе. Нет ни искр, ни вздутых жил и напряжённых бицепсов-трицепсов, мечи встречаются друг с другом аккуратно, чаще всего плоскостями, а не лезвиями, которые могут банально затупиться и выщербиться. Надеяться, что твой меч выкован из лучшего металла и перерубит клинок противника банально глупо. А если не перерубит? А если враг зацепится за выщербину на твоём клинке и тот вылетит из руки вследствие резкого поворота меча противника? Эти «если» можно перечислять бесконечно, как и ходить по кругу. Я, который раз остановившись, вытянул шею и округлил глаза, увидев