Волчий оскал - Хайдарали Мирзоевич Усманов

неё судьбу её самой, я выяснил интересный факт. Она когда-то была довольна перспективным специалистом в одной серьёзной Корпорации Федерации Нивей. И после очередного отпуска должна была занять руководящую должность. Однако кто-то из таких же руководителей прочил своих детишек на её будущее место. А значит им нужно было убрать более перспективного специалиста. И, что было вполне естественно для таких дел, когда она отправилась на отдых, то совершенно случайно попала в руки пиратов. И, как факт, когда пираты предложили руководству той самой Корпорации выкупить такого важного специалиста, а у неё всё-таки была нейросеть «Администратор» пятого поколения, импланты и базы знаний на несколько миллионов кредитов, представитель Корпорации, который и оказался тем, кто хотел от неё избавиться, банально отказался платить. Хотя такого раба в ту же Империю работорговцев можно было продать за достаточно большие деньги. Миллионов за пять – семь, это точно. Всё зависит от того, для чего она нужна? Ну, своему капитану всё испортил командир штурмового подразделения, которому захотелось не только женской ласки, которую ему могла бы обеспечить бесправная и покорная рабыня, но и хорошего специалиста – хозяйственника, в которого не надо вкладывать единого кредита. Ведь из неё мог получиться хороший казначей? И когда я поинтересовался тем, зачем она мне всё это рассказывает, Самара попросила меня отпустить её на волю. Ведь я сам ранее был рабом? И знаю, что это такое?

– Да… Знаю… – Спокойно ответил я ей на её своеобразную просьбу, после чего медленно покачал головой. – Вот если бы ты ко мне относилась также, как к пострадавшему, то в данном случае всё было бы предсказуемо. Однако ты решила, что за мой счёт тебе будет проще жить. Помнишь, как ты старательно сваливала на меня вину за то, что сделала ты? Когда ты упустила гарца, который сожрал несколько рядов на участке высадки бататов? Помнишь? А я такого никогда не забуду. Именно тогда меня чуть не убили в первый раз. Тебе тогда было даже смешно, насколько я помню? Ведь вина-то была твоя. А умереть должен был я. Почему ты тогда не ощущала ничего в отношении такого же несчастного разумного, как и ты сама? Не знаешь? Тогда встречный вопрос… Почему я сейчас должен тебя жалеть? Ты вообще-то сама во всём виновата. Надо было быть немножко умнее. И если ты собиралась занять какой-то высокий пост в Корпорации, то надо было сначала его занять, убрать всех своих недоброжелателей, а уже потом отправляться в какие-то путешествия. Это и дураку понятно. Только видимо ты совершенно не понимаешь таких вещей? И теперь пытаешься давить на мою жалость? Нет, дорогая моя. Жалеть надо было тогда, когда твоя дочурка меня старательно пыталась к Богам отправить. Нейрохлыстом забивая до смерти. Вот тогда и надо было заступаться за меня. Глядишь, и я бы сейчас пошёл бы тебе навстречу, чтобы хоть как-то помочь? Но теперь расхлебывать вам придётся всем то, что вы сделали. А будешь очень сильно умничать, то никто не помешает мне предложить тебя на продажу. Тем же пиратам. Так что заткнись, и делай то, что положено. Будешь стараться, может быть и пожалею… Потом…

После этого разговора эта дамочка больше мне не надоедала. Да и дочка её замолчала. Честно говоря, по сути, если подумать, мне это имущество особо и не было нужно на данный момент. Именно из-за того, что всё уже немного перегорело. Но надо было заставить этих умников понять, что за такие поступки всё равно придётся отвечать. Если бы я так не поступил, то впоследствии у меня были бы большие проблемы. Как я уже сказал, в этом мире доброту и прощение воспринимали как слабость. Если ты будешь слишком уж добрым, то эти разумные постараются сделать всё возможное, чтобы впоследствии заставить меня пожалеть о такой наивности. Зато теперь весь этот посёлок знает, что за то, что со мной они делали, всем придётся ответить. И ради этого я не пожалею никаких средств, и тем более каких-то там жетонов в виде денег. Я не считал нужным их считать, когда речь идёт о том, что таких разумных необходимо наказать.

Честно говоря, эти перепуганные взгляды разумных, которые расходились с площади посёлка, где на кое-кого из них, ещё недавно так кичившихся своими силой и властью, надели это весьма жестокое украшение в виде ошейника раба, говорили мне о том, что возможно в ближайшее время и сам глава этого поселения пожалеет о том, что захотел заманить меня жить в этом посёлке? Ведь в такой ситуации этим разумным лучше держаться как можно дальше от настолько мстительного существа, как я? Иначе никто не может им гарантировать безопасность? Тем более от моего желания отомстить? Но это уже его проблемы. Мне этот дом был нужен только для того, чтобы проверить его как следует. Тот тайник, до которого я добрался со своей стороны, оказался здесь не единственным. Видели бы вы глаза этой девчонки, когда я прямо на её глазах в кровати её отца, которую девчонка ранее постаралась подмять под себя, по крайней мере, пока здесь была хозяйкой, я обнаружил ещё один тайник с обезличенным банковским чипом. Правда он был всего лишь серебряным? В этот банковский чип могло войти не больше ста тысяч кредитов. Но это тоже большие деньги? Особенно по меркам посёлка. Я тут же ткнул его в свой считыватель, и дико расхохотался. Там были деньги. Семьдесят пять тысяч кредитов. И эта девчонка могла на эти деньги спокойно поселиться в том же городе. Однако вся ситуация сложилась так, что она банально не знала про эти деньги. И оказалась в ловушке. Теперь ей оставалось только жалеть о том, что сложившемся положении она просто не могла ничего поделать. Меня же эти нюансы совершенно никак не беспокоили. У меня были другие дела, которыми я собирался заниматься. И если кто-то думает, что я тут же приказал этой девчонке согреть себе постель в первую же ночь, то сильно ошибается. Ведь она тоже явно рассчитывала на то, что сумеет выбороть таким образом для себя свободу? А может ещё что-нибудь, поболее того? Всё будет зависеть от её стараний на этом поприще? Вот только проблема была в том, что я собирался заставить её унижаться ещё больше. Слишком уж хорошо я запомнил её заносчивый характер, и все эти выходки в отношении меня лично. Чтобы позволять ей об этом забыть. Нет. Я не мог этого