Дневник. Первые потрясения - shellina

А вот остальные. Смерть Поттера, смерть МакГонаглл, смерть того мальчика, в котором я, при повторном просмотре, опознал Седрика Диггори, наконец, смерть Малфоев, и страшная смерть Рея. Я содрогнулся. В тот раз именно эта картинка не произвела на меня никакого впечатления, я ее даже не запомнил. А сейчас, я прихожу в ужас от осознания, что могу потерять Мальсибера.

Странная штука жизнь. Еще год назад я даже о нем ни разу не вспомнил, а сейчас Рей стал одним из немногих по-настоящему близких мне людей. Даже не друг. Как там говорила статуя – брат по духу. И что-то мне говорит о том, что это взаимно.

Так, нужно срочно ставить защиту на разум Рея. Возвращение Лорда не за горами, а на такую мучительную и извращенную смерть послать может только он. За предательство, например.

Собрав воспоминания, я запихнул их обратно к себе в голову. Поставил думосбор на одну из полок. Будет здесь стоять. Если нужно, мои артефакторы себе такой же быстренько смастерят. Да, не забыть попросить их мне для Хогвартса такой же сделать.

Я нашел Рея не сразу. Он постоянно где-то бегал. Не терпящим возражения тоном приказал ему пройти в мой кабинет. Рей очень хорошо чувствует настроение людей. Он вмиг посерьезнел и быстро пошел за мной, даже не позубоскалив с Андре.

– Рей, сядь. Ты мне доверяешь?

– Почему ты спрашиваешь? – Мальсибер посмотрел на меня насторожено.

– Я хочу поставить защиту на твой разум. Она будет плавающая. То есть ты сможешь показывать лигеллименту то, что посчитаешь нужным, закрыв то, что необходимо закрыть. При этом не будет иллюзии стены, как если бы ты применял окклюменцию. И легиллемент не заподозрит, что ты что-то от него скрываешь. Но, Рей, ты должен открыть мне свой разум.

– Сев, что случилось? – теперь в голосе Рея звучало беспокойство.

– Ничего, Рей, пока ничего. – Картинка с умирающим Мальсибером снова встала у меня перед глазами. – Я просто хочу подстраховаться. – Я сглотнул подступивший к горлу комок, меня подташнивало.

Мальсибер стал серьезным. Он посмотрел мне в глаза и выдохнул:

– Я готов. Ставь свою защиту.

Я осторожно погрузился в разум друга. Не бойся, Рей, я никуда не полезу. Мне это не нужно. Если захочешь, сам мне все расскажешь. Так, теперь аккуратно запустить сетку. Теперь придать ей движение. А сейчас, мне нужно проверить. Думаю, что какое-нибудь детское воспоминание подойдет. Например, вот это, кажется разговор с отцом. И тут я чуть было не потерял контроль над собой, видя как Рей, которому не больше двенадцати – тринадцати лет падает на ковер, под накладывающим на него отцом… Я заставил себя досмотреть до конца.

Затем  резко закрепил сеть, наверняка причинив Рею некоторую боль, и выскочил из его разума. Я упал на колени, меня все-таки вырвало. Когда-то давно, в прошлой жизни, я убил какого-то ненормального маньяка практически за тоже самое. Рей, как ты умудрился остаться хоть относительно нормальным?

– Как часто? – единственное, что я смог спросить, после того как отдышался.

– Не чаще раза в неделю. Когда я был в школе – реже. А ты чего так разволновался-то? Это нормально, для многих семей.

– Это. Не. Нормально! Моя мать убила бы любого, кто попробовал бы причинить мне боль, равносильную той, что вы светлые испытываете под Круциатусом. Ты думаешь, меня не воспитывали? Еще как воспитывали. До меня многие вещи только через ремень и доходили. Ты хочешь сказать, что Круцио вместо заслуженной затрещины для ребенка, часто практикуется в чистокровных семьях?

– Не знаю, как в других, а в моей – это была обычная практика.

– Рей.

– Что?

– Ничего.

Мальсибер сидел в кресле и смотрел в одну точку. Я знаю, что он не любит, когда до него дотрагиваются. Теперь понятно почему. Волдеморт и последующее изгнание довершили начатое его ненормальной семейкой.

Я сел на корточки перед ним.

– Если у меня когда-нибудь появятся дети, я никогда к ним пальцем не прикоснусь, чтобы наказать, – ровным голосом, продолжая смотреть в одну точку, сказал Рей.

Такое спокойствие – это неправильно.

– Рей.

– Я не понимаю, чего вашему Поттеру не хватает? Его голодом не морят. Одевают, пусть как пугало, но ты в его возрасте не лучше выглядел. Его не бьют. Ну, подумаешь, пару раз заперли, да ужина лишили. Его по своему, но любят. Иначе бы тетка собрала его вещи и пинком в Хогвартс отправила. А она пыталась его уберечь от магического мира. Ведь этот мир, скорее всего, ассоциируется у нее с теми, кто убил ее сестру. И, чтобы Петунья не говорила, она не желает смерти своему племяннику. Чего он ноет? Он что, думает, что в приемной семье когда-нибудь сможет обрести по-настоящему искреннюю любовь? Такого не бывает, Сев. Особенно в нашем жестоком мире, где большинству родителей наплевать на собственных родных детей. Знаешь, как хочется в школу, когда вроде бы все у тебя есть, ты мальчик-мажор, но в комплекте идет полное безразличие со стороны родителей. Мать, думающая, что исполнила свой долг перед тобой в тот момент, когда родила. И отец, который вспоминал о тебе только тогда, когда нужно было сеанс профилактического Круциатуса провести. Знаешь, меня всегда беспокоил вопрос, а как темные маги воспитывают своих детей? Их тоже проводят через боль?

– Нет. У темных это не принято. – Я смотрел на него, не отводя взгляд. Через что же ты прошел? Мерлин.

– Почему?

– Считается, что мальчик в этом случае вырастет слабым, а девочек так воспитывать – просто стыдно.

– Я не слабый.

– Нет, Рей, нет. Ты сильный, ты гораздо сильнее меня.

– Я принял Метку. А как я ее мог не принять? Я действительно восхищался Лордом. Я пробился в Ближний Круг. Если бы ты только знал, как я гордился, когда Лорд приблизил меня к себе. Я убивал. Я не считал, что поступаю неправильно. Теперь я знаю, но ничего нельзя вернуть. Уже ничего не исправить.

– Рей.

– Я даже не знал, что можно жить как-то по-другому.

– Рей! Посмотри на меня!

Он наконец-то сфокусировал свой взгляд на мне. А меня вдруг осенила страшная догадка.

– Рей, где ты живешь?

– Нигде. Я ночую здесь в Отделе.

Его глаза снова были пустыми. В них не отражалось ничего. Де–жа–вю.

Я взял его за руку. И поднялся, заставляя Рея встать. В нем что-то сломалось. Он напоминал мне куклу. Осторожно протянув другую руку, я достал из уха Мальсибера, маленький наушник. И вставил его в свое. Он никак не отреагировал на мои манипуляции. Ну же, Рей, ты же сильный. Тебя не сломала твоя семья (я сжал кулак, как же мне хочется их уничтожить), тебя не смог сломать Лорд, тебя не сломала улица. Почему сейчас одно единственное воспоминание…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});